Книги
Удары больше не сыплются со всех сторон. Я в темноте, тишине, безопасности. Если мерзкую обстановку, которая меня окружает, можно назвать безопасностью. Где меня заперли на самом деле? Сердце тревожно стучит, к горлу подкатывает скользкий ком. Шевелю руками и ногами – свободны. Пытаюсь встать – колени дрожат и голова ватная. Тошнит. Вот-вот завалюсь набок.
Пистолета ожидаемо нет в руках. Вспоминаю, что его у меня отобрали. А смартфон? Напрягаю память и внезапно слышу знакомую, мелодичную трель. Как сейчас помню – поставил на звонок что-то из классической музыки.
Опасаясь, как бы бандиты Кораблева не услышали, быстро принимаю вызов.
- Алло. Слушаю.
Связь хорошая, безо всяких помех, значит я не на заброшенном складе на другом конце Москвы, и не в подвале старой многоэтажки. Потом разберусь, куда меня притащили. Сначала разговор с Ритой. Это обязательно.
- Здравствуй, Вознесенский, - голос моей любимой женщины звучит устало и обреченно. – Как жизнь?
- Ритусь, я все объясню… - голос внезапно становится хриплым и срывается.
Где-то извне слышны шаги. Объяснить не получится, придется до последнего тянуть время. Я уверен, что справлюсь, особенно, если постараюсь навести Риту на ложный свет. Она не должна прийти сюда спасать меня, иначе они с Олегом могут пострадать. Кораблев слов на ветер не бросает, он – редкая тварь и ни перед чем не остановится.
- Да уж, объясни. Только не мне, а своей потаскушке. Которая смеет мне писать угрозы в СМС-ках!
О, Господи! С одной стороны, вполне в ее стиле, с другой же вполне возможно, что эти сообщения писал и ее папаша. На всякий случай осведомляюсь:
- О чем ты?
- А вот она тебе и расскажет. Как ее там… Татьяна… Танечка. В Татьянин день не забудь шубку подарить, - яростно цедит моя красавица.
И ведь она в своем праве…
- Рита… - тщетно пытаюсь вставить хотя бы слово.
- Я двадцать пять лет Рита. А ты – козел, урод и ничтожество! Передай своей козе, что дом я не отдам и с ребенком отсюда никуда не уйду!
Так. Надо приходить в себя и путать следы. Чем дальше будет Рита от всего этого безобразия, тем лучше. Я так сильно люблю ее, что попробую держать ее на расстоянии так долго, как получится.
- Рит, она не могла такое написать.
- Разбирайтесь сами! – фыркает жена. – Могла, не могла – это уже не мои проблемы. И еще. Если твоя шалава вздумает прислать сюда опеку с ментами, ее потом не найдут. Даже несмотря на твои попытки в защиту.
- Что? Маргарита, я не понимаю. Какие менты? Какая опека? – злюсь, отчетливо понимая, что Кораблевы перешли границу дозволеного.
- Ах ты не понимаешь, милый... Сейчас поймешь!
И любимая бойко стрекочет о том, что к нам домой приходила опека и полиция. Олежку напугали, ее унизили и оскорбили. Потом обещает жестокую расправу над другими незваными гостями, отправленными моей любовницей если попробуют к нам прийти.
- Если вы собрались отобрать у меня Олежку, - заканчивает она злобно, - ножами давиться будете!
Выдерживаю небольшую паузу, старательно обдумывая ситуацию. Ложный путь, не забыть об этой лжи во спасение. И очень быстро нахожусь.
- Рит, у Тани нет никаких связей… Она и ее семья – небогатые люди.
Тишина. Маргарита молчит, и от этого мне очень плохо, ведь я не знаю, догадывается ли она о моей лжи или нет. Она ведь у меня проницательная. Если поймет, что я увиливаю и путаю след, начнет докапываться до истины. И результат никому не понравится. Поэтому на всякий случай включаю плохого мужа.
- Я уже сказал, Рит, не спеши сжигать лягушачью шкурку. Не разрушай отношения.
- Отношения?! Да ты обнаглел, Вознесенский! Ты теперь это так называешь?!
- Именно так, милая. Если бы ты все видела и знала, как есть…
- Так расскажи мне!
- Не могу.
- Да почему, Вознесенский?! Что там у тебя происходит?! Почему ты отказываешься объяснять?!
- Потом, Ритусь. Все потом.
- Не смей так называть меня, придурок!
- До связи.
Последние слова прозвучали глухо, почти бесцеремонно, и он тут же отсоединился, не дав мне возможности сказать еще пару ласковых. По щекам немедленно потекли горячие слезы, брызнувшие их глаз. Мои пальцы бессильно
