Ты вышел из тьмы

Глава 17.

– Теперь ты знаешь.

Стефан окончательно погрузился во тьму и холод. Сейчас Вельда выбежит из комнаты и навсегда исчезнет из его жизни. Бедняжка, смотрит на него и не может осознать весь ужас, к которому пришлось прикоснуться. Нужно подтолкнуть к верному решению и проститься, успокоить и потерять навек. Для неё скоро всё кончится, забудет рано или поздно, а он…

Он продолжит существовать, и на самой границе безумия, которое неизбежно настигнет мага, сделает всё возможное, чтобы убить Рюта Тарвита. Хотя бы избавит Фолганд от крысы-ревнителя лика. Никогда не испытывал Стефан такой ненависти к жрецам из крипты, как в эту минуту. Они лишили его детства, убили в нём человека, навсегда отняли возможность быть счастливым. Ненависть и тоска.

– Можешь уйти. Вероятно, мы больше никогда не увидимся. Обещаю не приходить в трактир. Никогда.

Мысленно готовился к крикам и слезам, новой волне ужаса от увиденного, собрался с силами. Надо будет, выведет из дома, вынесет на руках, порталом в трактир тётушки Рейны. Куда угодно, подальше от чудовища. Теперь всё равно ничего не изменить. Навсегда пуст.

Немного кружилась голова, пекло свежую рану, но Стефан привык терпеть. Его мысли лихорадочно метались бессвязными обрывками. Почему же она молчит? Даже крик был бы лучше тишины. И смотрит так странно, решительно и прямо. Невероятная, храбрая девочка. Всё бы отдал, только бы осталась рядом. Всеми богами заклинал бы бежать прочь. На что она решилась, как понять?

Маг редко позволял себе терять контроль над собой и ситуацией, а теперь растеряно смотрел на Бельчонка.

«Что она делает? Это невозможно!» – кричал внутренний голос, а Вельда уже сделала шаг вперёд, одарив жаром тела, цветочными ароматами и острой нежностью первых прикосновений.

Такая горячая и желанная, она оказалась в его объятьях. Стефан ощутил, как напряглись мускулы под её руками, отозвавшись болью от раны, но последнее прошло где-то по краю сознания, потому что совсем другие чувства сметали всё на своём пути.

Впервые за тринадцать лет он стал забывать, что с ним сделали ревнители лика, в какое чудовище превратил Дивный бог. Только что помнил об этом и ненавидел, но стоило Вельде коснуться его, как душа встала на путь излечения. Как же хорошо было здесь и сейчас. Какая разница, что там дальше. Его Огонёк рядом и греет, как никогда не бывало в жизни. Прижалась, словно они давно вместе, полностью доверилась, одновременно одарив силой, прощением за всё, состраданием забирая боль. Он не верил в реальность происходящего, допуская, что бредит после ранения, валяется в лихорадке в холодной постели, а разум погрузился во тьму.

– Не уйду. Никогда.

Она протянула ниточку из реальности, опять вытянула из одного омута, чтобы погрузить в другой. Стефан терял власть над собой. Непривычные, незнакомые чувства вспыхнули с невероятной силой. Притянул Вельду к себе, сжал, словно боясь, что ускользнёт от него Бельчонок, не поймаешь. С трудом сдержал стон боли и наслаждения. Сошлись, как две части единого целого. Вдыхал аромат волос, зарывшись в огненные волны, прижался подбородком. Идеально подошли друг другу.

Невозможно, нельзя. Маг это точно знал. Попытался объяснить, что она не понимает, как опасно быть рядом. Говорил и насмотреться не мог на своего Бельчонка — глаза зеленее весенней травы, веснушки, каждую из которых хотелось целовать вечность. Смотрел в глаза долго, пытаясь понять — осознаёт ли или это странный каприз наивной девчонки, которая опять удивила его своей решимостью. Полностью понимала, когда шагнула к нему такому, зная, что рядом чудовище. Удивительная, храбрая девочка.

– Я обязан решать за тебя, потому что только я знаю, с чем мы все имеем дело.

– Не уйду.

Упрямый Огонёк. Неужели теперь его? С ним рядом и смотрит нежно. Редко, кто осмеливается в землях Фолганда открыто смотреть на магов, а с любовью и нежностью и подавно. И Стефан боялся поверить. Она его сделала сильным и слабым одновременно.

– Смелый Бельчонок, но глупый. Неужели думаешь, что я допущу, чтобы ты связала свою жизнь с чудовищем?

Стефан прекрасно знал, насколько безжизненно собственное лицо, поэтому старался голосом показать, что чувствует. Добился улыбки и сам внутри ожил. Проклятая сделка! Навсегда лишили возможности улыбаться.

Наивная девочка не считает его чудовищем, шутит и всё понимает. Не знает правды, но обещает помочь. Ничем мне не поможешь, Огонёк. Просто будь рядом, не оставляй без своего огня. Руки у неё тёплые, не отпускал бы никогда. Не удержался от ласки, а она ответила, каждое движение предугадывала, как одной нитью связаны.

Он заметил глубокий свежий порез на пальце Вельды, нахмурился, тут же залечил. Всё готов был отдать. И последние силы, которых осталось мало после выплаты долга крипте.

– А себя? – она думала только о нём.

– Сложнее. Необходимо много силы.

– Я буду твоей силой, – опять обняла жарко, пробуждая для всего лучшего, что есть на свете.

– Ты уже моя сила. Огонёк.

Долго Стефан держался, но живое тепло и нежность лишили остатков благоразумия. Пальцами прошёлся по лицу, взял за подбородок. Вельда потянулась к нему всем телом и душой. Не смог остановиться. Склонился и бросился в сладкий омут безумия. Прижал к себе, желая ощутить каждый изгиб тела. Пусть на секунды, но сделать своим. Позабыл о сделке и том, каков он.

Стихии наполняли комнату, разрастались, и маг не понимал, как создавал иллюзии, погружая в них себя и Вельду. Прекрасные и светлые образы, рождённые их единением. Целовал и возрождался для жизни, для противостояния культу и самому Дивному богу.

Но иллюзии оказались недолговечны: трава увядала, превращаясь в прах, цветы распадались в гниль и смрад, звёзды тускнели. Вкрадчивый шёпот древнего заклятья зазвучал в голове: «Мой навеки». Белые черве-нити дёрнулись и начали прорастать через позвоночник, стремясь дальше ядом безысходности и ужаса. Они жаждали его Бельчонка не меньше, чем он сам желал её.

Отшатнулся в секундной панике.

– Нет! Что я творю!? Погублю тебя…

Пытался объяснить, сбивался, огромная усталость навалилась разом — трудная выдалась ночь.

Упрямица, она ничего не хотела слушать. Ощутила часть ужаса, прошла по краю тьмы, но не отступает. Опять Стефан восхитился силе духа рыжей девчонки. Как с такой бороться. В любом случае, не теперь, ранение и последующие события дались тяжело. Комната закачалась, пол уходил из-под ног.

– Ложись, ты ранен и нуждаешься в отдыхе.

– Да, ты права. Позже, на свежую голову. Смогу убедить тебя…, – Стефан засыпал. – Дом полностью твой, или лучше возвращайся к тёте.

За последние тринадцать лет у него не было сна безмятежнее и крепче, чем в эту ночь.