Книги
Павел Медаев
Пытаюсь не думать о Маргаритке, принимая из рук Должанского тонкую папку. Не получается. Не отпускает меня блондинистый вихрь, что всю эту гостишку на уши поставил.
— Чего ряха такая напряжённая? — ухмыляется старый пердун. — Что? Паршиво, когда прошлое дверь в настоящее таранит?
Да что он знает?
Кем себя возомнил? Думает, если у него есть бабки, то ему и дочь, на которую он все эти годы болт клал, на шею бросится, и чужие жизни у него как на ладони?
Смешной старый, ох и смешной.
— То же самое могу спросить и у вас. — усмехаюсь, пробегаясь глазами по заглавным строкам имеющихся в папке документов. — Надеюсь, здесь всё в порядке? Пока я доеду до своего юриста, вы из страны не свалите?
На первый взгляд всё в норме, но чуйка нехорошая. Состояние какое-то поганое. Не могу разобрать причины. То ли из-за того, что Маргаритку увидел, то ли из-за того, что она опять моё будущее на своих хрупких плечах вывозит… Погано как-то на душе, и всё тут.
— Не сравнивай нас, мой несостоявшийся зять. Ошибки наши, может, и похожи, а вот мудрости провести работу над ошибками тебе недостаёт. — Должанский ворчливо принимается меня жизни учить, попутно копаясь во внутреннем кармане своего пиджака. — Я знаю, какие ошибки только что допустил. Не нужно было упоминать её мать. Это стало главной ошибкой. — краем глаза замечаю в его руке таблетницу и отвлекаюсь от изучения документов.
После аварии, что вывела меня из строя, я с такой же ходил. Долго. Месяца два точно.
— Мне кажется, там и до матери вам здорово перепало. — не скрываю, что слышал большую часть их разговора.
— Ничего подобного. Запомни, Павлуша, пока женщина орёт, шансы на сближение непомерно высоки. Бойся женского молчания. Вот, когда они молчат, всё — пиши пропало. — хмыкает и кидает в рот одну за другой таблетки.
Две, четыре… Пять.
Что происходит?
Старый пердун реально болеет чем-то?
Становится не по себе.
Убеждаю себя, что это всё не моё дело, и возвращаюсь к содержимому папки.
Глаза на лоб лезут уже через минуту.
— Колом… Колам… Что это? — внутри ярость угрожает вот-вот вырваться наружу.
— Потрясающий посёлок! Живописная природа, чистый воздух… — Должанский пускается в красочные описания какого-то захолустья, быстро справившись с приёмом таблеток.
Издевается? Я ему в глотку сейчас всю его таблетницу затолкаю!
— Мы не так договаривались! — прихожу в бешенство, швыряя папку с фуфлом на стол. А хотелось бы в эту мерзкую рожу!
— Как не так? — ржёт старый. — Я обещал тебе один из моих спорткомплексов, я тебе его дал. Как работал, так заработал, Павлуша.
— Да ну? Откуда он нарисовался в этой дыре?! Облапошить меня решил, старый ублюдок?!
— Ты думал, я тебе отдам действующие, полноценно работающие, с мощной клиентской базой, стабильно растущим доходом… — он издевается. — Паша, ну ты же не настолько глуп? Ты меня, наверное, не так понял. Взгляни на документы. Через полгода завершатся все подготовительные работы. Он мой. Ты не поленись, взгляни, взгляни, чтобы не кричать, что тебя, бедного и несчастного, Должанский поиметь решил. Этот спорткомплекс уже может стать твоим. Поезжай к своему юристу, он тебе всё грамотно растолкует. Никакого обмана нет. Всё соответствует проделанной работе.
Ну шедеврально! У него ещё к моей работе претензии?
Злюсь уже сам на себя.
С каких пор я уже стал это считать работой?
— Я должен был привезти Риту — я привёз Риту! А это, — бью кулаком по лежащей на столе папке, — Фуфло какое-то!
— Привезти Риту на разговор со мной. — морщится он. — Дьявол в мелочах, мой несостоявшийся зять. Ты её не только не убедил, но ещё и свою часть работы на меня перекинул, чуть ли не в гроб меня загнав. Вот и я по спорткомплексу часть работы делегирую тебе. Забирай и ступай с богом. — высокомерно ухмыляется подонок. — Не нравится? — хищно морщится, меняясь в лице в ту же секунду. — Тогда закрой свой рот, сядь за стол и внимательно выслушай, что я тебе могу реально предложить…
Ох и мерзкий гадёныш!
Думает, я стану его цепным псом? Буду его поручения выполнять? Ради бабла?
Да, с бабками у меня сейчас не слишком густо, но мне явно дороже выйдет это так называемое дальнейшее сотрудничество. Проще уже взять, что дают, и свалить. Забыть обо всём этом. В конце концов, земля везде недёшево стоит. Продам. Кредит возьму, может, выйдет качнуть…
Да короче!
— На этом откланяюсь. — хватаю папку и разворачиваюсь на пятках.
Бежать отсюда! Как можно скорее бежать, пока я этому старикану по морде не съездил. Гадёныш, словно только этого и добивается, только и ждёт, когда я выйду из себя.
— К Рите поедешь? — вопрос вонзается в область лопаток. Заставляет остановиться.
Честно? Хотелось бы повидаться с ней перед отъездом. Может, в другой раз у меня получится наступить на глотку своему характеру и всё же выдавить из себя что-то вменяемое.
— Тебя не касается.
— Да не пыли ты. На ресепшен загляни. Там коробку заберёшь. Будешь заезжать, передашь, а нет… выбросишь.
Точно видит во мне пёсика на побегушках.
Обломится! Хватит с меня чужих семейных драм.
… но уже в машине меня накрывает.
Чёрт бы побрал этого старикана!
Что со мной вообще такое? Мне стыдно или что? Почему никак не могу выехать с парковки гостиницы, а сижу и таращусь перед собой?
Кому скажи, скажут, что я рехнулся. Съездил к бывшей, привёз её к отцу, получил за это собственность, равную даже не одному миллиону, а мне ещё и что-то не нравится. Гложет что-то. Мешает просто так уехать. Будто какая-то долбаная коробка сможет покрыть переплаченное мне за услугу бабло!
Бесит как, а!
Или не в Должанском дело и не в его бабках? Я же себя знаю. Заявлюсь к Рите, а сказать ничего толкового не получится. Буду делать вид, что меня не трогают условия, в которых она живёт. Не благодаря мне, конечно, но всё же… А мне интересно! Как вышло, что она переехала сюда? Что там у неё с компенсацией? Что с жизнью? С работой? С… с личным…?
— Бред такой. — качаю головой, но вопреки мыслям, выбираюсь из машины и возвращаюсь в гостиницу.
Холодный расчёт, не более. Убью двух зайцев одновременно. И старикашку вроде как не кину, и к Рите заехать будет повод, а там уже… а там уже как пойдёт.
