Книги
Приняв это судьбоносное решение, я немного успокоилась и начала думать. Что это вообще такое было?!
В голове сам собой неожиданно всплыл блондин с помойки. Все же они с Айвардом чем-то похожи. Не внешностью. Хотя оба молодые и красивые. А каким-то неуловимым… запахом? Аурой? Этим у нас Маринка увлекается. Внутренним излучением и прочей чепухой. Иногда ведь и правда всплывает что-то такое, необъяснимое, вот как сейчас – на уровне ощущений.
И еще: я не то чтобы знаток чешского, но первую фразу недобитого стриптизера в принципе поняла. Он просил стать его жертвой. Идеальной жертвой. Мама дорогая!
Чтобы вернуть голову на место, я даже пошла, включила компьютер и залезла в гугл-переводчик. Еще раз убедилась – да, точно. Именно это он и сказал. И попросил прощения. Почти как мой заигравшийся ухажер.
Только блондин сначала извинился, а потом упал на меня и… укусил?! Айвард же сначала принялся зубы распускать, а затем умолять о прощении и обзывать меня госпожой. Псих.
Все же первые впечатления были самые верные. Маньяк и придурок!
Во что я вляпалась?! Да ну их к черту. Я спать! Нет, сначала поем. У меня там в холодильнике курица гриль. И пельмени. И тортик. И…
На удивление, после такого плотного ужина мне вообще ничего не снилось. Проснулась я утром в замечательном настроении. Голодная как волк.
Что ж со мной такое?! Если буду столько жрать, меня разнесет – ни в одни штаны не влезу!
Эта мысль показалась настолько важной, что я тут же подскочила и побежала мерить новый брючный костюм. Дорогой, как ЖКХ, и красивый, как сказка. Я купила его перед Прагой, чтобы заранее поднять себе настроение и знать, что меня ждет не только пустой дом, но и нечто хорошее.
Если он сейчас на мне не застегнется, это будет настоящая катастрофа!
Но костюм сел идеально, словно я в нем и родилась. Даже оказался слегка свободен. Ровно настолько, чтобы смотреться еще элегантнее. А ведь в момент покупки был самую малость тесноват! Я рассчитывала много гулять в отпуске, чтобы скинуть пару кило как раз под него.
Хм-м… может, это и парадокс, но приятный. Всегда мечтала есть сколько хочу и не поправляться! Вряд ли эта лафа надолго, ну и плевать.
Я с большим удовольствием доела курицу (оказывается, вчера в ночи две трети смолотила и не заметила), выпила кофе, подкрасилась, пошипела на свое отражение – опять эти волосы… Почему я вспоминаю о них, только когда вижу в зеркале? И в прекрасном настроении открыла входную дверь.
– Мама дорогая! Айвард! Что ты тут делаешь?!
– Жду вас, моя госпожа, – пролепетал сидящий под дверью парень, преданно заглядывая мне в глаза, снизу вверх.
Выглядел он отвратительно. Осунулся, под глазами залегли тени, губы обметало. И вопреки этому парень стал еще привлекательнее – эдакий изможденный невзгодами романтический герой, которого надо спасать и тра… кхм.
– Иди домой, придурок. – На меня его сексуально-замученный вид оказал ровно противоположное действие. Я даже туфлю отдернула, к которой он вознамерился приложиться губами. Мама дорогая! – Хотя нет, лучше сиди тут. Я вызову скорую. Психиатрическую! Господи, только больных мне не хватало для полного счастья… А это еще что?!
Вся лестничная площадка от лифта до моей двери была усыпана тюльпанами. Не иначе как вчерашний букет принесли в жертву.
– Сашка, ты не кобенься, ты мужика-то прибери. Всю ночь просидел на коврике, болезный!
– Баба Катя! Вот только ваших советов мне не хватало! – в сердцах рыкнула я в сторону соседской обители.
Наша подъездная мата-хари и первая сплетница на районе даже замком не щелкнула, когда приоткрыла свою дверь на цепочку и принялась активно участвовать в чужой личной жизни.
– Каблук, – со жгуче-презрительной завистью сплюнул прыщавый сосед Костя, высунувшись из лифта. Он бурно проживал затянувшийся пубертат на форумах мужского движения, называл всех девушек телками и сосками, а потом удивлялся, почему с ним никто не хочет общаться. – Алень!
Айвард даже не понял, что все это адресовалось ему, замерев в коленопреклоненной позе на коврике и вцепившись в мою ногу, как утопающий за спасательный круг.
– Че там за вареник, чтоб так унижаться? – продолжал недоумевать Костян, даже не глядя на меня. – Она ж брошенка!
Сжимающие ногу тиски на мгновение ослабли, а потом на коврике оказалось уже двое коленопреклоненных мужчин. Правда, второй орал и отчаянно отбивался.
Но Айвард, даже не особо напрягаясь, одной рукой прижимал голову Костяна к полу, а другой снова вцепился в мою ногу.
– Госпожа… Что мне сделать с этим ничтожеством, посмевшим оскорбить вас?
Мама дорогая! Мне поклоняется псих и маньяк.
– Отпусти идиота! – рявкнула я, старательно скрывая испуг. – Встань, собери то, чем намусорил, и живо в квартиру!
Устраивать представление для соседей мне категорически расхотелось. Хорошо еще, баба Катя сама поспешно захлопнула железную дверь в свое логово. А несчастный Костян, подвывая, ссыпался по лестнице куда-то вниз, забыв, что хотел ехать на лифте.
Лучше подождать психиатрическую помощь без посторонних взглядов, за собственной дверью.
– Вы позволяете мне войти в ваш дом? – с благоговением в голосе поинтересовался Айвард, по-прежнему стоя на коленях. Только тюльпаны уже куда-то исчезли!
– Не позволяю, а приказываю! – Сама не знаю, чего я так разозлилась и почему рявкнула именно эту фразу.
– Да, моя госпожа… – И несостоявшийся любовник буквально телепортировался на коврик с другой стороны двери.
– Вот и хорошо, вот и посиди тут, – пробормотала я, щелкнув замком и сбегая от странного гостя на кухню, попить водички и позвонить… Куда, кстати? Ноль три? Или у психушки какой-то свой, отдельный номер? Скажу им, что подобрала у подъезда бедолагу, а он на людей кидается. Костян вон подтвердит, и баба Катя.
Но пока я искала в гугле номер скорой психиатрической, Айварду на коврике стало хуже. Он захрипел и попытался свалиться в обморок, а потом…
