Книги
- Ты что!
- Это чтобы кровь прилила к лицу, старое проверенное средство. Действует безотказно, - усмехается она и весело закатывает глаза. – Естественный румянец. Поверь, он оценит. Где твой красавчик?
Мы только вышли из кино, а его машины на парковке нет. Я ее хорошо помню, он подвозил меня на ней после вечеринки у бассейна. Но сейчас у меня свидание не с Джонни, а с неким Биллом, и я понятия не имею, на чем он передвигается.
- Нет его, - говорю я, и не могу скрыть расстройства в голосе.
- Рановато шлепнула, - расстраивается Бетти.
- Не переживай, я и так смущена до предела. Не каждый раз меня динамят на свиданиях.
- Погоди делать выводы.
Как только она произносит эти слова, воздух разрывает бешеный рев мотора. На парковку влетает внушительного вида мотоцикл с массивными широкими колесами. Описав эффектный полукруг, он останавливается в нескольких сантиметрах от нас, и мы с Бэтти с визгом отпрыгиваем назад, невзирая на высоченные каблуки.
- А вот и он, - пребывая в легком шоке, выдыхаю я. На мне очень короткое обтягивающее платье цвета темного серебра и легкий палантин. Чтобы так нарядиться, мне пришлось выбираться из дома тайком. Как усесться на этого зверя, не показав всему миру нижнее белье, я не представляю, и щеки загораются еще сильнее, чем от неуместного шлепка Бэтти.
Джонни-Билл снимает с головы шлем, переводит взгляд на меня и медленно облизывает губы.
- Выглядишь потрясающе, - говорит он. – Ты точно с подругой в кино ходила, а не на свидание?
Я сглатываю. Сердце подпрыгивает в груди, и щеки загораются куда сильнее, чем от старого проверенного средства Бетти. Все-таки он мне нравится, очень. И это плохо.
- Это Бетти, - представляю я подругу.
Джонни-Билл галантно склоняет голову в знак приветствия.
- Очень приятно, Билл, - говорит он, в голосе хрипотца, как и положено плохому парню на мотоцикле.
Она смущенно хихикает и переводит взгляд на меня, а потом за мое плечо, где паркуется черный Убер.
- Мое такси, - слишком восторженно восклицает Бэтти и изящно машет нам рукой, а потом упархивает легкой походкой. – Пока.
Миг, и такое чувство, будто мы весь вечер провели с ним наедине. Джонни-Билл протягивает мне запасной шлем.
- Готова?
Я мнусь, беру в руки тяжелую черную полусферу с черепом на лбу и говорю:
- Я одета неподходяще. Ты не предупредил, что подвезешь меня не на машине.
- Прости, но туда, куда я тебя повезу, на машине не проедешь, - усмехается он, напуская на себя образ чертовски плохого парня. И до умопомрачения обаятельного.
- И куда же? – сглатываю я.
- В очень опасное место.
Внутри все волнительно переворачивается.
- И что мы будем там делать?
- Охотиться на привидений.
- Тогда мне точно надо переодеться.
- Да брось, в любом хорошем фильме ужасов есть блондинка в сексуальном наряде на шпильках, - он обводит меня многозначительным взглядом. Совсем не таким, какой позволял себе прежде. Мое английское воспитание возмущается где-то глубоко внутри, и я не удерживаюсь, хоть и понимаю, что он просто играет свою роль:
- И всегда умирает второй.
- Не бойся, детка, за мной, как за каменной стеной.
- Слова крутого качка, умирающего первым, - парирую я.
Он прыскает со смеху.
- Да какая же ты сложная, - говорит. – Прикройся шарфиком и прыгай назад. Все будет нормально. Ты мне доверяешь?
Я поджимаю губы и опускаю взгляд в пол.
- Ты должен протянуть мне руку.
- Что? – теряется он.
- С этими словами положено протягивать руку, - поясняю я.
- Оу, - он несколько раз кивает, едва сдерживая усмешку и выполняет инструкцию. Протягивает мне раскрытую ладонь и повторяет:
- Ты мне доверяешь?
- Нет, совершенно не доверяю, - честно отвечаю я, но за руку его все-таки хватаюсь, а потом неуклюже усаживаюсь назад, задрав ногу так, что даже шарфик не помог скрыть от прохожих мое белье. Еще и нацепила на какой-то черт красное, будто нарочно хотела привлечь внимание. Неловко до ужаса.
- Надень шлем и держись крепче, - велит Джонни-Билл.
Я подчиняюсь, засовываю голову в здоровенную полусферу и обхватываю его сзади за талию. На всякий случай стискиваю коленями железного коня и заранее страшно пугаюсь. На мотоциклах я тоже никогда прежде не ездила. В моей жизни настолько внушительный список того, чего я никогда не делала, что внутри невольно загорается детский восторг.
Джонни-Билл резко газует с места, и я взвизгиваю, еще крепче стискиваю его, прижимаюсь щекой к широкой спине. До чего страшно и хорошо одновременно.
Ночная дорога моментально сужается, свет несущихся рядом машин превращается в сплошную полосу огней. Скорость невероятная. Удержаться невозможно, и я снова визжу на первом повороте.
Город мы пересекаем, кажется, всего за несколько минут, и сворачиваем с трассы на пустынную дорогу. Джонни чуть сбавляет скорость и включает дальний свет. Дорога впереди моментально освещается желтоватым огнем. С одной стороны проступают черные очертания гор, с другой в пропасти плещутся волны. Запах соли и морской свежести бьет в нос, и я моментально начинаю мерзнуть.
Еще несколько минут, и вдалеке вырастает старый заброшенный маяк. Неужели туда мы и держим путь? Внутри что-то неприятно сжимается. Место, действительно, жуткое и как нельзя лучше подходящее для приведений. Ладно хоть ночь ясная, все небо усыпано звездами, а на самом верху сияет серп молодой луны
Вскоре Джонни-Билл сворачивает с дороги на тропу, и мы неспешно спускаемся вниз на еще более сниженной скорости. Мотоцикл у него явно не горный, и я рада, что он так осторожничает. Мои предположения оправдываются. Мы едем к маяку.
Преодолев несколько десятков метров по пологому склону, Джонни-Билл останавливается на небольшой каменной площадке, от которого ведет железный сетчатый мостик. Я тут же представляю, как застреваю каблуком в расщелине. Неуклюже сползаю с мотоцикла, опять явив миру красные трусы. На этот раз Джонни их замечает, и по его лицу, освещенному желтым светом фары пробегает смущение. Щеки чуть заметно розовеют.
- Эй! – восклицаю я, пребывая в не меньшем смущении.
- Прости, не хотел, - говорит он. – То есть, хотел, но не должен был.
- Не должен, - подтверждаю я, строго хмуря брови, и скрещиваю руки на груди, а потом опять обращаю расстроенный взгляд на мостик.
Мои босоножки, держащиеся всего на трех веревочках и честном слове, с трудом пережили поездку на мотоцикле. Всю дорогу я только и думала, как бы их не потерять. Мост они точно не переживут. Я плотнее закутываюсь в палантин, силясь согреть озябшее тело. Джонни замечает и тут же скидывает с плеч кожаную косуху, протягивает мне.
- Спасибо, - говорю я, одеваюсь и добавляю, - еще через мост меня перенеси, а то у меня лапки.
Он усмехается и подходит ко мне вплотную. Сердце тут же подпрыгивает, я замираю, ожидая, что он выкинет какой-нибудь неприличный фокус. Но он просто засовывает руку в карман своей куртки и извлекает оттуда два маленьких фонарика. Один протягивает мне, вырубает фару мотоцикла и резко подхватывает меня на руки.
- Как скажете, моя госпожа, - нежно выдыхает он.
Я опять взвизгиваю, а желудок подпрыгивает от волнения. Получилось неожиданно. Но следом тут же грудную клетку обжигает жаром. Раньше никто не носил меня на руках. Я неловко обхватываю его шею и поджимаю губы. В темноте, лишь слегка освещенной светом звезд и луны, его глаза кажутся черными, но я не могу оторвать от них взгляда. Бесстыдно пялюсь и дрожу, как пойманная в когти ястреба мышка. Его лицо так близко.
