Книги
Он заводит свой обалденно модный электромобиль с дверями-крыльями, и почти бесшумно трогается с места. В таких машинах мне уже приходилось кататься, но я все равно впечатлена и подумываю о том, чтобы попросить у отца такую же. Если он, конечно, не заявит, что женщинам за рулем не место. Его вряд ли впечатлит даже наличие автопилота, потому что компьютерам тоже за рулем не место. И вообще, только мужчины в состоянии с чем-либо справляться. Я вздыхаю своим мыслям, и Джонни ошибочно предполагает, что меня напрягает тишина.
- Чем занимаешься? – спрашивает он с таким невинным выражением лица, что на колкость буквально не хватает энергии.
- Ничем, - отвечаю я. – Только что закончила бизнес-школу в Англии и вернулась домой.
- Значит, пока только планы?
- Нет у меня планов, - расстроенно жалуюсь я. – Я надеялась унаследовать отцовскую империю, но вместо этого получила подробное разъяснение о том, почему женщины не могут вести бизнес.
- И что за разъяснения? – он вздергивает брови, будто удивлен. – Мне тоже интересно, почему?
- Потому что они женщины, - пожимаю я плечами.
- И ты с ним согласна?
- Какая разница. Это его рестораны, если он мне не доверяет, я ничего не могу с этим сделать, - говорю я и чувствую, как расстройство еще сильнее захлестывает меня с головой. Мы выезжаем на широкую центральную улицу, и вдали открывается вид на холмы. Именно туда он меня и везет. В один из самых роскошных особняков округа, но мне он кажется тюрьмой.
- Ты можешь открыть свой бизнес, - предлагает он так просто, будто для этого достаточно взмахнуть волшебной палочкой.
- Да, наверное, могу. На те сто долларов в неделю, что он выдает мне на карманные расходы я могла бы открыть, скажем, химчистку ковров на дому? Ой, у меня же дома нет. Я живу у папы, а он не оценит грязные ковры в своем гараже. Тогда, может, мне заняться продажей домашнего печенья, как герлскаут?
- А может, тебе устроиться на работу в крупную фирму и давать бизнес-консультации? На вырученные деньги снимать квартиру и копить на… если не привязываться к деньгам, какой бы бизнес ты хотела? – спрашивает он.
Я отвечаю, не задумываясь:
- Папины рестораны. Не потому что там уже все готовое, а потому что это семейный бизнес. Это классные рестораны, и я хочу продолжить дело своего отца, но он не доверяет мне.
- А ты готова к такой ответственности?
- Да!
- Ты настолько в себе уверена?
- Да, - твердо заявляю я.
- Тогда стань богатой и выкупи их, - предлагает он.
- Он не продаст свои рестораны женщине.
- Даже собственной дочери?
- Даже самому себе, родись он женщиной.
- Тяжелый случай, - тянет Джонни и мягко сворачивает на нашу улицу и проезжает мимо соседских усадеб. Еще несколько метров и спор сам собой закончится. И мне ужасно грустно, что какой-то действительно действенный способ он не успеет мне подсказать. Говорит только:
- Я уверен, какой-то выход есть.
- Есть, - киваю я и снова кисну, как недельное молоко.
- Настолько ужасный?
Я поворачиваюсь к нему, секунду обдумываю, стоит ли делиться планами отца на мое будущее, и решаю, что не стоит. Снова отворачиваюсь к окну.
- Ты это серьезно на счет… ну… - заминается Джонни. – Повторная встреча вообще не возможна?
- Мне жаль, - искренне говорю я. – Но мне нельзя.
- Из-за папы?
Я киваю и прошу остановить машину у ворот. Теперь мне придется тащиться пешком по нашему саду полкилометра, но лучше так, чем показать папе, что меня привез незнакомый мужчина, да еще и одну. Сразу возникнут вопросы кто он и откуда, а за время поездки мы совсем не успели поговорить о нем. Я решаю быстренько наверстать упущенное.
- А ты чем занимаешься?
- Отгадай, - предлагает он, снова очаровательно улыбаясь.
- Семейный бизнес? – догадываюсь я и он медленно качает головой, подтверждая мои слова.
- Но тебе нравится?
- Да, я доволен, - отвечает он, и я машу ему рукой из стороны в сторону, будто школьной подружке.
- Пока.
- Пока, - улыбается он и трогается с места.
А я, как дура, провожаю его взглядом, и мне до ужаса обидно, что больше я его не встречу. Потому что мой папа так решил, и потому, что я сама так решила.
- Привет! Я дома! – кричу я с коридора, снимая туфли и окуная ноги в пушистые белые тапочки. Горничная тут же прячет мою обувь в гардероб, придирчиво оглядывая на предмет грязных пятен или повреждений. Зря старается, если я еще раз и надену их, то точно не в этом сезоне, и, если перепутаю их с почти такими же. Черных туфель на каблуках без украшений у меня целая полка, и отличаются они только брендами и едва заметными фишками. Типа, материал, высота каблука, форма носа, цвет подкладки. Половину из них купила мама, половину оставила сестра при переезде к мужу, и две пары выбраны лично мной, но какие именно, я уже не помню.
Я шаркаю в гостиную, надеясь застать там отца и застаю за газетой, чаем и сигарой. Подхожу, морщу от дыма нос и чмокаю его в щеку.
- Привет, папенька.
Он смотрит на часы и довольно заключает:
- Ты рано.
Это эквивалент фразы «я горжусь тобой, дочь, ты молодец».
- Мне там не очень понравилось, - говорю я. – Пойду лучше в комнату почитаю. Я сегодня уже не спущусь, так что, спокойной ночи.
Я снова наклоняюсь, целую его в щеку и отмахиваюсь от сизых клубов дыма.
- Спокойной, - говорит он и кладет на стол несколько крупных купюр. – Возьми на карманные расходы. Повеселись завтра с подругами. Только возвращайся не поздно.
- Хорошо, - киваю я и беру деньги. – Спасибо.
- Тебе спасибо, - вдруг отзывается он. – Я переживал, когда ты только вернулась из Англии. Но теперь не переживаю. Ты же не расстроишь свадьбу?
Я склоняю голову к плечу и обещаю:
- Нет, конечно, пап. Ты же выбрал для меня хорошего жениха, да?
- Мама сказала, тебе понравится он, а мне нравится его характеристики.
От последнего комментария мне становится не по себе. Интересно, а собеседование было?
