Леди замка Уотервик

Глава 4

- Со всем почтением, батюшка, - уверила я его. – Я вас с матушкой люблю и почитаю. Но не вижу смысла в излишних тратах.

- Мы тебя вырастили! Ночами не спали! Куска не доедали! – запричитала обиженная матушка. – А ты, неблагодарная, чем отплатила за наши старания?!

- Отдала вам наследства после трех мужей, - сообщила я ровным тоном, ничуть не впечатлившись устроенным концертом. Родственники на Земле и не такое устраивали, когда считали, что я должна разориться им на новый автомобиль или на покупку квартиры. Обязательно в элитном поселке, угу. Я же так много зарабатываю! Просто обязана поделиться с малоимущей родней! Мне ж ничего не надо – семьи и детей у меня нет! А потому надо работать исключительно на детей родни. Но со мной такое не прокатывало. У меня давно выработался иммунитет к подобного рода истерикам и крикам. – И вам, и братьям с сестрами. И считаю, что этого достаточно.

Атмосфера за столом сгустилась, превратилась практически в угрожающую. Клан осознал, что я отказываюсь тратить на них очередное наследство, мало того, я хочу оставить эти деньги себе. И клану подобное мое поведение совершенно не понравилось. Впрочем, мне было плевать на их настроение. Как и на то, что им там нравится, а что – нет. Перетопчутся.

С поверенным, или законником, как называли здесь юристов, разговаривала уже я, успевшая к тому моменту переселиться в тело Алисии. И я же узнавала все условия вступления в наследство, расспрашивала о том, что именно получит в свое время Алисия. Да, денег ее муж оставил предостаточно, как и драгоценностей, и золотых слитков. Да, будущие земли Алисии находились не в таком плачевном состоянии, как у многих соседей вокруг. Да, имелся довольно приличный особняк в столице, который при желании можно было продать. И тем не менее существовало довольно много проблем, особенно в деревнях. И эти самые проблемы необходимо было решать, причем чем раньше, тем лучше. Иначе они могли привести к серьезным «дырам» в экономике замка. Но тут уже нужен был управляющий. С ним я тоже побеседовала, узнала, куда и на что требуются средства, получила подробную смету расходов и перечисления мест, которые приносили доход, и собиралась вкладываться в теперь уже мои земли. Как минимум отстраивать дома крестьян, улучшать их существование, думать о зверях в лесах и рыбе в прудах. Развлечения родни или их долги меня не интересовали ни капли. У клана было достаточно средств, отданных Алисией после первых трех браков. Даже тетушки, практически не имевшие дел с той, настоящей Алисией, получили приличное содержание. Если при этом родственники умудрились не только не закрыть старые долги, но и наделать новые, значит, необучаемы. И пусть теперь выкручиваются сами.

Именно это и было написано у меня на лице. Здесь и сейчас я не собиралась скрывать свои мысли и чувства. И отец, осознав это, еще больше нахмурился и затем уточнил:

- Ты действительно веришь в то, что те копейки, которые мы от тебя за эти годы получили, могут считаться достойной помощью?

Ой, зря он так. У меня ж было время навести справки, узнать в подробностях, что и куда тратилось. Я ж теперь женщина подкованная, могу дать финансовую справку не хуже своего поверенного или казначея.

А потому я ответила ровным тоном, тщательно сдерживая свое превосходство и продолжая изображать дочернюю почтительность.

- За эти, как вы говорите, копейки, батюшка, вы с матушкой и лошадей новых купили, и обстановку в замке полностью обновили, и крышу перекрыли, и даже плодовый сад высадили, вырубив старые деревья. Рассказать, как распорядились полученными средствами мои братья и сестры?

Тяжелое массивное кресло, созданное именитым краснодеревщиком из торанга[1], с грохотом отодвинулось. Ножки заскрежетали по паркету. Что называется, не свое – не жалко. Обиженный в лучших чувствах отец, даже не подумав позаботиться об имуществе дочери, резко поднялся и тяжелым шагом вышел из обеденного зала. Молча.

На меня сразу же уставились оставшиеся родственники. Смотрели с неодобрением, сожалением, раздражением, недовольством, жадностью. Да-да, той самой жадностью, которая не позволяла им оставить в моих карманах хоть копейку, которая внушала им всем необходимость клянчить у меня деньги до последнего, прикрываясь теми или иными причинами, не думая о моих собственных желаниях. Как же, я ведь была бездетной, а значит, в деньгах не нуждалась. Это мои дражайшие родственники вынуждены были растить кто троих, кто пятерых, кто шестерых детей. Им нужно было тратиться на все эти голодные рты. И тратиться постоянно, в большом количестве. А я… Мне-то деньги зачем?

- Я так поняла, десерт вам не пришелся по душе? – мило улыбнулась я. Хотят жесткости в отношениях – будет им жесткость. Без еды как минимум оставлю. Может, все же поумнеют. – Приказать слугам уносить блюда со стола?

Что уносить? Еду? Из-под носа у этих вечно голодных ртов?

О нет. Мысли о наличности или о моем непристойном, по мнению родственников, поведении были сразу же забыты. То, что подавалось в моем замке здесь и сейчас, ни один из родичей не увидит у себя дома никогда.

Естественно, следом за отцом никто не ушел. Даже матушка, и та осталась на месте и продолжила попивать свой любимый чай. Все они сидели с угрюмыми лицами, тщательно изображая недовольство, и упорно ели то, что еще осталось на столе. Я глубоко сомневалась, что к концу ужина не доеденным останется хоть что-то. С такой прожорливой родней слугам придется питаться исключительно хлебом с чаем. Причем хлебом вчерашним, непонятно как завалявшимся на кухне.

До конца ужина мы все молчали. Потом в гнетущей тишине поднялись и разошлись по комнатам.

Завтра, по этикету, родня должна будет разъехаться. Сразу после завтрака. И я уже сейчас с нетерпением ждала этого момента.

Вообще, я была сильно удивлена, как это родители сегодня не попытались заговорить о моей шестой свадьбе. Видимо, ее планировалось обсудить сразу после того, как у меня выжмут все средства. Мол, не останешься же ты, ненаглядная доченька, совсем без денег. Пора, пора тебе замуж выходить, чтобы с голоду не помереть. А я взяла да поломала им все планы своим отказом. Так что теперь мне было очень интересно, как поступит дальше матушка: спустит все на тормозах, попытается снова заговорить о деньгах или все же решит настоять на шестом браке? И если последнее, то имеется ли у нее на примете какой-нибудь состоятельный жених? Вряд ли теперь, почувствовав, что значит большие деньги, меня отдадут за какого-нибудь полунищего местного аристократа. Нет, я была более чем уверена, что шестого жениха станут подбирать в столице, там, откуда был родом и пятый муж.

Я медленно поднималась по лестнице к себе в спальню, аккуратно переставляла ноги, держась за перилла, думала о горячей ванне с аромамаслами перед сном и интересной книжке, оставленной на столике у камина, и совершенно не желала продолжать хоть какое-то общение со своими дражайшими родственниками.

Наивная.

Матушка ждала меня у гостиной, расположенной возле моей спальни. Стояла возле двери и цепким взглядом следила за моим приближением, словно кошка следит за выбранной ею мышью.

- Алисия, нам нужно поговорить, - категоричным тоном произнесла матушка, демонстрируя раздражение и недовольство сведенными к переносице бровями. Как будто не с вдовой дочерью разговаривала, а привычно малолетнюю служанку отчитывала за оставленную на сервизе в серванте пыль. – Сейчас же!