Книги
- Так вот почему Восьмой до сих пор не отчалил, - словно очнувшись ото сна говорит Кэя и сама себе кивает, но вид у нее все равно такой, будто она поняла ровным счетом ничего. Она вглядывается в мои глаза с напряженным ожиданием и спрашивает с той же интонацией:
- Ты в своем уме?
Вопрос ставит меня в тупик, а ее пристальный взгляд смущает, и я спешу скорее разорвать зрительный контакт. Кэя очень красивая. Высокая, почти на голову выше меня, стройная, с большими полными губами и четким плавным разрезом глаз. Брови густые, будто нарисованные. Длинные ресницы и аккуратный, вздернутый к верху нос. А радужка удивительного желто-зеленого цвета, будто светится. И свет этот идет откуда-то изнутри, будто подсвечиваются газовками. Она даже красивее Сесси и наверняка намного старше нас всех. Лет на пять, а может, и шесть.
- Нет, - отвечает за меня Чейтон, и я вздергиваю брови от негодования. Все у меня в порядке с головой! Но возразить не успеваю. Таллула подскакивает с места, упирает руки в столешницу и, мрачнея с каждым словом, выдает:
- Как это нет?! Столько лет вы сидели и ждали, что кто-то придет и спасет вас от гнета этих… этих… - она едва не задыхается, силясь подобрать нужное слово, но только бьет по столу кулаком. – А теперь, когда я привела вам готовых бросить вызов ОКПиН бойцов, ты говоришь нет? Это ты не в своем уме, старик!
- Лу! – укоризненно шепчет Нина, скручивая в руках кухонное полотенце. – Перестань шуметь, ради наших Богов.
- Наши Боги не боятся шуметь, - рявкает в ответ Лу.
Вдруг устроившийся на скамье рядом со мной Жан прыскает и бросает на меня странный взгляд.
- Чего? – шепотом спрашиваю я его, стараясь не отвлекать дикую девочку от ее пламенной речи. А то покусает или еще чего.
- Да так, - отмахивается Жан. – Ностальгия взяла.
Отчего чувство ностальгии вдруг показалось Жану смешным, я не думаю, снова перевожу взгляд на хозяина дома и принимаю максимально уверенный вид, чтобы хотя бы им поддержать речь Таллулы.
- Ты меня слышишь, старик? – продолжает она, все больше выходя из себя. – Это я сказала тебе «нет»! Ты, – она тычет пальцем ему в грудь, - вождь. Ты должен был вести нас за собой в бой. Но нет. Ты взял и сдался. И когда к тебе за помощью приходит новый вождь, что ты ему отвечаешь?
Мужчина вздыхает, нервным движением взъерошивает коротко остриженные волосы и говорит:
- Бой – не всегда выход. Мир меняется. Перемены – это нормально. Если сохранить привычный уклад жизни нельзя, надо учится приспосабливаться.
Таллула на миг замирает, затем хватается за живот и заходится злым смехом в ответ на его слова. Наглая невоспитанная девчонка! Восхитительно беспардонная. Мышцы лица сводит от того, что я силюсь сдержать непроизвольную улыбку. Это она меня новым вождем назвала?
- Она права, - включаюсь я в спор с невесть откуда взявшимся рвением. – Это для тебя мир меняется. Для меня все с самого рождения так. И меня это не устраивает. Хватит. Мы пришли, чтобы изменить свой и твой мир еще раз, - я кидаю на Таллулу взгляд, ища поддержки, и на ее манер выплевываю:
- Старик, вот тебе новый план. Приспосабливайся.
Она кивает в знак одобрения, вскакивает с места, проходит по кухне взад-вперед, напряженно обдумывая, что делать дальше, затем останавливается и повелительно изрекает:
- Значит так. Вы достаете нам форму, мы переодеваемся и с утра отправляемся на фабрику под видом рабочих. Там проводим разведку, строим план и…
- Нет, - снова повторяет Чейтон и качает головой. Его дочь и жена молчат, разглядывают стол, делая вид, что не имеют к сложившейся ситуации никакого отношения.
- Да тебе жалко что ли? – злится Таллула и топает ногой.
- Вовсе нет, - отвечает Чейтон. – Это слишком опасно для моей семьи. Если стратеги узнают, я не смогу их защитить.
Я понимаю их опасения, и на дальнейший разговор не рассчитываю. Придется искать путь на фабрику самим. Наземный способ отпадает, надо прощупать вариант с подземным.
- Трус, - прищурившись, шипит Таллула. – Да даже Кэя смелее тебя. Зуб даю, если бы не она, ты и на порог бы меня не пустил.
Чейтон снова качает головой, скрестив руки на груди, всем своим видом показывая, что он думает о Лу. Уверен, что-то вроде: «Глупая малолетка, ничего не понимающая в жизни». Но она все понимает. И я понимаю. И Жан. Уж что-что, а мы, походу, тут вообще единственные, кто хоть что-то понимает и готов за это бороться.
А что еще остается? Жить в лесу в одиночестве до самой смерти? Или сейчас собраться всем вместе, пойти и сделать хоть что-то, чтобы изменить судьбу?
- Пойдем через канализацию, - говорю я. – Наверняка есть люки, ведущие на территорию фабрики. Надо только раздобыть газовки. С этим вы нам тоже не поможете?
- Нет, - с тяжелым вздохом отвечает Чейтон. – Ты знаешь правила. Все вещи, выданные ОКПиН, под учетом. Если что-то пропадет, потом придется отвечать.
- Да, знаю, - говорю я. – Я-то в этой системе с рождения. И я знаю, как легко эту систему обойти. Обмен?
Я достаю из жилетной петли пимак и кладу на железный, выкрашенный темно-зеленой краской кухонный стол. Глаза Чейтона на миг расширяются, но он быстро берет себя в руки. Таллула удивляется еще больше.
- Ну уж нет! – выкрикивает она.
- Тихо! – обрываю я и снова обращаюсь к Чейтону:
- Голос Богов в обмен на три газовки и запасную флягу газа. С этой штукой ты сможешь защитить свою семью.
- Откуда у тебя эта вещь? – спрашивает Чейтон, разделяя слова, будто говорить стало невероятно трудно.
- Неважно откуда. Она у меня, и я готов поменяться.
Старик не спешит с ответом. Переводит взгляд на испуганную жену, затем на застывшую в изумлении дочь и снова смотрит на меня.
- Договорились.
Он протягивает руку, чтобы взять пимак, но я ловлю его за запястье и наклоняюсь ближе. Глядя ему в глаза, задаю самый волнующий меня вопрос:
- Слухи о том, что делают на фабрике с людьми, правда?
Он пытается отстраниться, но я не даю и притягиваю его еще ближе. И тогда он кивает, едва заметно. Нервно облизывает губы и произносит охрипшим голосом:
- Да.
- Как вы можете спать по ночам? – спрашиваю я.
И он отвечает:
- Я не могу.
- Ты с ума сошел? Зачем ты отдал ему Голос Богов? – злится Таллула. Ладно хоть не орет во все горло, осторожничает. – Это было наше оружие!
Мы идем по улице в кромешной тьме к люку, из которого пришли. Зря только мылись и одежду стирали. Повезло еще, что перед выходом Кэя втихаря сунула Талли свои ботинки. Ей за это потом влетит, конечно. Но что такое штраф на фоне глобального государственного переворота? Ботинки пришлись ей в пору несмотря на то, что она на голову ее ниже.
- Ты вообще меня слушаешь?
- Слушаю, - говорю я и кидаю на Жана вопросительный взгляд. – А ты меня не отчитаешь?
Он отрицательно качает головой.
- Ты не знаешь язык свистунов.
- Именно, - киваю я. – В моих руках он бесполезен.
- А в их полезен, - подтверждает Жан. – Такие вещи возрождают веру и дарят надежду. Племя сдалось, потому что потеряло Голос Богов. Что будет, если племя снова его обретет?
Таллула на секунду задумывается, затем недоверчиво прищуривается и закатывает глаза.
- Ой, какие вы наивные! Вы, правда, думаете, что потеря одной вещи смогла сломить дух целого племени? Дело не в Голосе Богов, а в его вожде. Он трус! Трус, трус, трус и точка.
