Книги
И они здесь? Как они выжили?
Мысль о том, что кто-то из подданных ОКПиН мог так петь, я отметаю сразу. Слишком громко. Слишком опасно. Не знаю, как здесь, но на нашем острове подобное поведение классифицировалось как нарушение рабочего настроя жителей и наказывалось солидным штрафом. Потому пимак приходилось прятать и играть на нем подальше от чужих глаз. Потому музыку до того, как Регина включила ее по говорителю, никто из моих одноклассников не слышал. А тут пение. Во все горло. И такое задорное, словно клич дикого зверя.
Внутренности подскакивают, и от нахлынувшего любопытства меня тянет в чащу леса, навстречу дикарям, но сердце разрывается в груди. Сначала я должен найти Жана и Берту и убедиться, что они в порядке. Вдруг они ранены? Вдруг пристали по берегу дальше и заблудились в лесу? Нельзя расходиться. Кто знает, какие еще звери обитают здесь помимо свистунов. И еще эти коренные жители. Вдруг не дружелюбные? Или вообще людоеды!
Раньше я слышал о дикарях лишь вскользь, знал об их существовании, но даже приблизительно не представлял, чем они живут, на каком языке говорят и во что верят на самом деле. Не в морского же дьявола! Он – всего лишь глубоководный зверь. Дикари могут и не подозревать о его существовании. Но во что-то же они верят! И я могу узнать об этом прямо сейчас.
Я не знаю, насколько велик остров, и боюсь не найти племя дикарей позднее, но куда страшнее не найти Жана. С Бертой, я уверен, все в полном порядке. Как сказал Боб, ее шкуру не так-то просто спустить. Главное, чтобы она не оставила моего лучшего друга без присмотра. В одиночку он до берега мог и не доплыть. Мы перевернулись слишком далеко. Даже в прилив преодолевать такое расстояние вплавь опасно.
Я немедленно выкидываю дурные мысли из головы. Есть вещи, о которых ни в коем случае нельзя думать. Если я хотя бы мысль допущу, что Жана больше нет, непременно сорвусь. И тогда все.
Жан совершенно точно жив, возможно ранен, но до острова добрался и находится где-то здесь. Не мог не добраться. Это абсолютно немыслимо и невозможно. В таких условиях даже небольшое повреждение может доставить массу проблем, потому в первую очередь я должен найти его. Дикари подождут. Никуда не денутся. Каким бы большим ни был остров, он совершенно точно не бесконечен.
Оглядевшись вокруг, я решаю двинуться вдоль берега на запад, куда уводят волны, и иду несколько часов, внимательно оглядывая берег на предмет наших выброшенных волной пожитков. Солнце за это время успевает прокатиться по небу вперед и слепит глаза. Песок так раскалился, что едва не прожигает подошвы сапог. Пот градом льется со лба. На нашем острове никогда так жарко не было. Ветра услужливо остужали камни даже в разгар лета. Здесь ветер не балует. Видно, всему виной лес и гора, раскинувшаяся далеко впереди. Я смутно вижу ее очертания из-за волн раскаленного воздуха и слепящего порыжевшего солнца, но выглядит она очень странно и заканчивается мысом, уходящим в море, как когда-то заканчивались рога Изя на острове Консервация Один.
Я скучаю по нашей бухте. Скучаю по набережной и тренировкам в плавании. Скучаю по выражению лица Саймона, которое каждый раз искажало его черты, когда я доставал из-под кожи очередного жировика, и по нашим с Жаном соревнованиям на скорость.
Жана я так и не встретил и всерьез беспокоюсь, огибая второй, попавшийся на пути залив. Ноги едва слушаются, в горле пересохло, голова идет кругом, а скала впереди возвышается отвесной стеной. Еще чуть-чуть и отброшенная ею тень настигнет меня. Скорее бы!
Я со всех ног кидаюсь вперед, спасаясь от палящих лучей вечернего солнца. Пробегаю метров триста и падаю на колени на линии тени. Солнце скрывается за горой, и я четко вижу ее идеально ровную верхушку, будто срезанную пилой. Никакая это не гора. Это стена. Мы прибыли, куда надо, на М-ноль. Перед стеной раскинулась каменная насыпь, она и уходит в море небольшим возвышением метров на двадцать дальше. Сама же стена выглядит абсолютно неприступной, в точности такой же, как та самая, окружившая город Консервации в дни катастрофы. Боб прав, проникнуть туда невозможно, только если через причал, когда вход в город открыт для стратегов. Но, раз уж я здесь, самое время для разведки.
Я пытаюсь вскарабкаться на насыпь, чтобы пройти по ней в море и заглянуть за стену, но мелкие округлые камни срываются из-под рук, тянут за собой крупные тяжелые булыжники, и от этой идеи приходится отказаться. Да и мой изрядно потрепанный, грязный, но все еще невероятно крутой стратегический костюм давно высох. Пришло время снова его намочить.
На этот раз я решаю плыть налегке. Скидываю плащ, жилет и ботинки, и остаюсь в черных штанах и такой же черной рубахе из мягкого тянущегося материала. Ныряю в воду. Волны сносят меня к насыпи, но я стараюсь не подплывать слишком близко и изо всех оставшихся сил борюсь с течением. Надо сказать, сил во мне осталось немного, и в конце концов меня-таки прибивает к опасной каменной конструкции. Цепляясь за скользкие камни, я осторожно пробираюсь к краю искусственного мыса, туда, где он прячется под воду, и не без труда взбираюсь на него. Несколько внушительных булыжников срывается вниз, угрожая утянуть меня за собой. Но я не придаю этому значения, моему взгляду открылась куда более интересная картина.
За мысом стена поворачивает по линии берега под резким углом. Город на М-ноль, похоже, не круглый, как наш, а квадратный. Сразу за поворотом расположился вход. Гигантские ворота высотой метров в двадцать застыли открытые, между ними, словно язык изо рта, тянется длинный стальной причал. К нему пришвартованы сразу два корабля. Я смотрю на цифры на бортах, и сердце в груди сжимается. Шестой и Восьмой – два элитных стратегических отряда, вооруженных до зубов. И это только прибывшие, сколько охраны находится внутри постоянно, я могу только гадать.
Интересно, когда они отплывут? Боб говорил, за стены никого не пускают. Почему же Восьмой все еще здесь? Мы задержались почти на неделю. За это время на пару он мог бы успеть сделать не один рейс на М-ноль и обратно к почившему острову К.
Но я рад, что он здесь. Это значит, что жители моего острова тоже здесь. Здесь Сесси, наши одноклассники, родители, соседи и учителя. Здесь Регина Консервация Шестнадцать, и мой единственный шанс всех спасти.
Стратеги цепью выстроились по причалу. Идет разгрузка. Груз – люди, но не с нашего острова. Цвета и фасоны их формы не соответствуют консервационным, видно, они прибыли на Шестом. Но откуда? Неужели пока мы спасались с одного тонущего острова, где-то на другом конце моря тонул еще один? Не бывает таких совпадений. Надо будет подробнее расспросить об этом Саймона. Он узнал что-то из головы капитана, но я прошляпил момент и так и не устроил ему допрос. А сам он не сказал. Почему?
