Книги
Мадам Ласерта оказалась занятой ведьмой. И после дня, проведенного за шопингом в самых неприятных магазинах, какие мне когда-либо доводилось посетить, она отправилась на встречу с подругой, отдав мне холщовые сумки с покупками и отправив обратно в трактир.
— Доброго вечера, мисс, — поприветствовал мужчина за стойкой, как только я переступила порог заведения.
На этот раз чары с тьмой не работали, и я сразу смогла осмотреть главный зал. На удивление, здесь почти никого не оказалось. Один человек сидел за столом в углу с кружкой в руке и надвинутым на глаза капюшоном, да веселая троица в центре под люстрой, напоминавшей колесо от телеги. Синий, немного мрачноватый свет контрастировал с зажженным камином, к которому, несмотря на вполне теплую погоду, захотелось подойти и посидеть рядом, чтобы просто почувствовать тепло и уют.
— Добрый, — слабо улыбнувшись, ответила я и направилась к лестнице, не желая задерживаться на глазах у незнакомцев.
— Ужин подали в вашу комнату, — бросил мужчина, взявшись протирать щербатую стойку, наверно, никогда не имевшую блестящей поверхности.
— Но я же закрыла ее.
Мужчина посмотрел на меня с недоумением, а затем вернулся к своему занятию. Очевидно, вступать в дальнейшие объяснения с такой неумехой как я, ему не хотелось.
Забыв о гудящей боли в ногах, я практически взлетела на второй этаж и толкнула дверь в номер, но та не поддалась.
— Эрик! — поставив сумки на пол и кое-как выудив из кармана ключ, позвала я. — Ты там?
Из комнаты не донеслось ни звука, а в щель между полом и дверью не проникал свет.
— Эрик!
Мне удалось повернуть ключ в замке и толкнув дверь, я застыла как истукан.
— Ты чего раскричалась? — сонно спросил свин, и потянулся.
В нашей комнатушке горел обычный керосиновый фонарь, поставленный на тумбочку у двери. А на кровати перед его свинейшеством лежал поднос с едой, которой он, очевидно, полакомился.
— У меня сейчас голова лопнет, — почувствовав слабость, пробормотала я, но сумки бросать не стала и заволокла их в комнату.
Теперь можно было выдохнуть и прийти в себя.
— Мне сказали, что был подан ужин.
— Ага, — кивнул Эрик. — Не понимаю, чего ты раскричалась. Я тебе оставил.
— Да не в этом дело. Кто сюда заходил? Ты же круглый, розовый и беззащитный, тебя похитить раз плюнуть.
Я вдруг поняла, как сильно испугалась. Ноги подкосились, и я села прямо на пол, что оказалось не слишком удобно в корсете.
— Еду доставляют при помощи магии, — Эрик довольно хрюкнул. — Это же трактир для темных, тут никто в твои дела лезть не будет. На каждой двери заклинание онемения. Никто в коридоре не увидит и не услышит, что ты тут делаешь.
— Понятно, — проворчала я, поднявшись на ноги. — Зря только волновалась.
— Из-за меня? — встрепенулся Эрик.
— Конечно.
Подойдя к кровати, я выловила с подноса какую-то голубую ягоду и отправила в рот, закрыв глаза от удовольствия. Ванильно-шоколадный вкус разлился во рту подобно нектару.
— Как вкусно, — взяла еще одну и почувствовала, как усталость отступает.
— Это? — хмыкнул Эрик, с сомнением посмотрев на еду. — Какая же ты неприхотливая. Старуха тебе заплатила?
— Угум, — я достала из кармана флакончик эссенции и показала Эрику. — Это для создания иллюзии. Платье нам не по карману, а с этим не придется тратиться.
— А деньги? — Эрик подошел к краю кровати и понюхал флакон в моих руках.
— Это и есть оплата, — пояснила я.
— Эссенция иллюзии? Аннабель, для ее использования нужна магия! — простонал Эрик. — А ты своей даже пользоваться не умеешь! Что ты сотворишь? Заставишь на пару часов платье принять другой цвет? Хорошо еще, если оно вообще не исчезнет.
— Исчезнет?
Я вытаращила глаза на свинью, и тут же усмехнулась. Ну что за старушенция мне попалась!
— Мадам Ласерта приняла тебя за моего фамильяра, значит у нее не было сомнений в том, что я смогу воспользоваться этой штукой.
Сев на край кровати, я посмотрела на Эрика.
— Ты обещал обучить меня магии, так что самое время начать, у нас есть еще сутки для того, чтобы сотворить пристойное заклинание.
— А может, начнем завтра, — широко и слишком фальшиво зевнул свин, упав на бок.
— Сегодня. Или ты слишком устал, провалявшись на постели весь день?
— Эй, я был занят, обдумывал наш план, — возмутился Эрик. — Это тоже труд, если ты не знала.
— И что же ты придумал, если мы все обсудили? Я иду на бал и устраиваю там какую-нибудь неприятную сцену, за которую меня должны приговорить к сожжению, а ты пойдешь воровать артефакт и карту. Встречаемся на костре, где я должна сгореть.
— Все верно, — кивнул Эрик.
Проговорив вслух наш план, мне стала заметна в нем крошечная брешь. Что должно помешать Эрику бросить меня, получив все необходимое?
— Ладно-ладно, — проворчал свин. — Мы ничего не знаем о твоей силе, поэтому давай начнем с малого. Возьми ягоду и представь, как делаешь ее меньше. Прислушайся к силе, направь ее.
Я сделала, как он сказал. Подцепила одну из голубых ягод, и держа на вытянутой руке, представила, как та уменьшается.
— Ничего, — констатировал Эрик. — Давай еще раз. Ты не прислушалась к себе.
Не то чтобы я не ожидала такого исхода, но предполагала, что у меня получится хоть что-то. Вдохнула полной грудью, выдохнула, и постаралась подойти к делу серьезнее. Эрик сказал прислушаться к себе.
Под опущенными веками была темнота. Но не такая, которую не замечаешь, когда быстро моргнешь или подставишь лицо солнцу. Меня будто утянуло в вакуум, и я уже не сидела на кровати в номере, а оказалась совсем одна, окруженная бесконечной тьмой.
— Найди ее, — будто издалека прозвучал голос.
Шаг, еще один, пока я не побежала, не слыша ни единого звука. Впереди забрезжил свет. Крошечный огонек парил в воздухе, как пламя свечи. Оказавшись рядом с ним, я остановилась. Огонь качнулся в мою сторону.
— Привет, — нервно усмехнулась, потянувшись к нему. — Это ты моя сила? Интересно, откуда ты вообще взялся.
Огонек затрещал, выпустив несколько искорок, и я почему-то улыбнулась, будто поняла его. Дотянуться до него было легко, но как только мои пальцы коснулись пламени, тьма рассеялась, вернув меня в номер на втором этаже таверны. Это оказалось так неожиданно, что голова закружилась.
— Не очень удачный опыт, — пробормотал Эрик рядом.
Ягода в моей руке осталась прежнего размера, но почернела и пошла волдырями, как от ожога.
— Тогда попробую еще раз.
