Книги
Он производил впечатление открытого и честного человека. Не суетился, не прятал глаза, не юлил во время разговора, даже в чем-то пытался меня поддержать. Интересно, почему он продолжает обходиться со мной, как с равной себе, если я все равно не вернусь домой? Теперь мне полагается услаждать его взгляд и разделять с ним постель, если он захочет.
А добиваться он этого будет потихоньку и ненавязчиво. Возможно, влюбит меня в себя.
Да ну, бред какой-то. Зачем я ему… такая?
И еще более интересный вопрос – почему мне не страшно думать, что он может затащить меня в постель? Особенно после прошлой ночи. Не знаю, не понимаю… Мысли спутались, разум затуманился от горя. До сегодняшнего утра я была уверена, что смогу сбежать отсюда, но сейчас не видела смысла в этом. Отец просто привезет меня обратно.
Такой подлости я никогда не могла ожидать. Окружающий меня мир, прелестный, светлый и розовый, стал в одночасье бесцветным и унылым. Я хотела вернуть себе свободу, начать новую жизнь обычной женщины. Но, кажется, эта дорога для меня закрыта.
И я с печалью во взгляде смотрела на безоблачное ясное небо, золотое солнце, высокие пальмы за окнами. В некоторых бедных городах Талнора мечтают купить билеты в эти золотые края, чтобы согреться и поесть досыта фруктов. Глупые, они не представляют, что тут далеко не Живой Лес!
Неизвестно, сколько еще бы я стояла так на месте, окаменевшая от горя, если бы в комнату не вошла тихонько Канан. Ее тень упала к моим ногам, и я вздрогнула.
- Почему не запираешься, хатин?
- Кто? – обронила я безразлично.
- Хатин, - терпеливо повторила алха. – Наложница.
- Я свободная женщина. Северянка.
Канан сочувственно вздохнула и ласково погладила меня по плечу.
- Все мы тут сначала называли себя свободными. Но ты не бойся. Ты понравилась господину. Будешь хорошо себя вести – получишь все, что захочешь.
- Я уже хорошо себя веду. И хочу свободу.
Канан покачала головой, на ее смуглом красивом лице проступила печаль. Дрогнувшей рукой молодая женщина поправила платок, отвела глаза от моего пытливого взгляда.
- Нет, хатин. Так дела не делаются. Никто тебя не отпустит, раз уж ты попала сюда. Нашему господину нужны наследники, чтобы было, кому потом передать семейное дело и особняк.
- Но ведь контракт может закончиться! – осенило меня.
- Что? – не поняла алха.
Я принялась объяснять нетерпеливо и сбивчиво:
- Хочу прочитать договор, который подписывал мой отец от моего имени. Они ведь все хранятся здесь?
Алха растерянно моргнула, в черных глазах заблестела тревога.
- Хатин, даже думать не смей.
- Я заплачу тебе!
- Чем?
- Деньгами! – разозлилась я, запоздало вспомнив, что все мои личные вещи отобрали. – Слушай, Канан, я – не обычная ха.. хатин. Если мне поможешь, в долгу не останусь.
- Спасибо, - она гордо подняла голову. – Но я не нуждаюсь в деньгах.
Что-то не очень уверенно звучат ее слова. Я решила подъехать с другой стороны.
- А в чем тогда? У тебя же есть какие-то проблемы? Я помогу их решить.
Алха Канан помялась немного, грустно вздохнула и опустила плечи.
- Хорошо, - глухо сказала она дрожащим голосом. – Пойдем со мной, хатин, я помогу тебе. Только помни, что каждая сама за себя. Если нас поймают, то я понятия не имею, зачем тебе понадобилось идти в ту комнату.
- Ага… - я слегка озадачилась. – А кто может поймать?
- Охрана, - принялась она загибать пальцы, - дворецкий, горничная, другие алхи… В общем все, кто ходят по коридорам и выполняют работу в доме.
- А ночью? – призадумалась я. – Охрана здесь плоховато работает.
Канан кивнула и неожиданно улыбнулась – тепло и по-доброму. Свет в ее глазах дал мне надежду, что еще не все потеряно, поэтому я одарила ее ответной улыбкой.
- Слышала сегодня под утро, как господин ругался на охранников. Очень громко и зло. Заявил, что уволит их и наймет умных и работящих парней.
Захотелось спросить, что сделали с насильником, но я промолчала. И так слишком много вопросов и пожеланий, а ведь Канан рискует многим, связавшись со мной. Иногда надо уметь умерить аппетиты и вести себя скромнее, как сейчас, например. Мы поговорили с алхой еще немного – о платьях, косметике, украшениях. Как я и предполагала, в южном регионе страны совсем другая мода, основанная на традиционных костюмах и прическах.
Не то чтобы мужчины сплошь носили длинные одежды и белые чалмы, как в средние времена и прошлые кватрионы. Только и джинсы здесь не в почете. Старики, от правительства до церковников, навязывают молодым покрывать головы и одеваться так же, как их предки. А молодежь огрызается и пытается подстроить эти законы нравов под себя.
Что же касается Левента Анвара, неизвестно, поддерживает он это или нет. Ведь он не полноправный властитель Эн-Мерида. Раньше Анварам подчинялись четыре семьи, и они же были советниками Анваров, но теперь главенствующих семей нет. Они все равны. Анвары, Эльмазы, Бедили, Мириам и кто-то еще. Официально это так, но уважение четырех семей к пятой все равно осталось.
- Иногда западники из столицы вмешиваются в наши внутренние дела, - с умным видом сказала Канан.
Интересно, как? Запрещают человеческие жертвоприношения? Не дают мужчинам заставлять запирать дома дочерей и сестер? Борются с разными предубеждениями, касающимися рождения детей? Я хотела, было, заспорить, но вовремя прикусила язык. Боюсь, возможность сказать свое мнение – это привилегия свободной женщины, которой я теперь не являюсь.
Вместо этого я склонилась к уху Канан и тихо сказала:
- Встречаемся около моей комнаты, следующей ночью. Пока в доме нет охраны, мы сможем все.
