Три невесты Черного ворона

10

Когда во дворце Ворон вышел к собравшимся, я подумала, что он сам объявит свою волю, но это сделал герольд. И тогда у меня промелькнула мысль, что голос у него должен быть хриплым и неприятным, как воронье карканье. Но теперь я вынуждена была признать: самый обыкновенный мужской голос. Возможно, не такой чарующий, как у Керта, но не без приятности.

Если бы Ворон, надев шляпу, стоял к нам спиной, я, наверно, могла бы спутать его с управляющим. Они были одного роста и одинаково сложены. И даже в очень похожей одежде - если, конечно, сильно не приглядываться. На самом деле ирм Ворона был не из бархата, а из тисненой кожи, белая рубашка из шелка, а заправленные в высокие сапоги штаны - из тонко выделанной замши. Маска все так же скрывала его лицо.

Может быть, он прячет под ней какое-то уродство? Иначе зачем она ему в замке, где вокруг верные слуги, которые никогда не выйдут дальше внешнего двора? Или он скрывает лицо лишь от нас троих - пока мы не привыкнем к нему настолько, чтобы он мог нам открыться?

Вскочив со своих мест, мы замерли в поклоне. И, наверно, слишком откровенно разглядывали жениха - все трое. Насмешливая улыбка тронула его губы, глаза блеснули, и я снова почувствовала, как внутри все слабеет и дрожит. Это была та самая завораживающая, отнимающая способность сопротивляться сила, которая заставляет мелкого зверька замирать перед змеей, добровольно соглашаясь на участь быть сожранным.

Он прошел через комнату, сел на стул у стола, сделал нам знак садиться. Слуга в голубой одежде поставил на маленький столик кувшин с каким-то напитком и блюдо со сладостями. Наверняка это был всего лишь жест любезности: Ворон не мог не понимать, что мы вряд ли набросимся при нем на угощение.

- Кьяра, Веда, Лилла, позвольте поприветствовать вас в моем замке, - начал он, переводя взгляд с одной на другую. - Надеюсь, вас устроили со всеми удобствами. Если вам чего-то не хватает, обращайтесь к золу Меару.

- Нам не хватает самой малости, правитель!

Мы с Ведой удивленно уставились на Кьяру - ее щеки пылали румянцем, голос дрожал от подступивших слез.

- Чего же, Кьяра?

- Дома. Близких. Свободы любить того, кого захочешь. Нас никто не спрашивал, хотим ли мы быть вашими невестами. У Лиллы был жених. Но ведь вам все равно, не так ли?

Ворон долго смотрел на нее в упор, пока та, не выдержав, не отвела взгляд.

- Я ценю отвагу, Кьяра, - сказал он спокойно. - Даже когда она граничит... с безрассудством. Да, ты права, мне все равно. Жених? - он повернулся ко мне. - Я знаю, Лилла. Но так ли уж ты любила его, если оказалась здесь? Не убежала с ним в Фианту, к примеру?

- Но этим я поставила бы вне закона и себя, и всю свою семью, - мой голос сорвался, и я впилась ногтями в ладони, чтобы не расплакаться.

- Значит, ты принесла себя в жертву...

Ворон смотрел на меня, не мигая. Синее пламя его взгляда обжигало. По спине побежала струйка пота. Я снова подумала, что он обо всем знает. О том, что я не Лилла.

- У человека всегда есть выбор. Согласиться или отказаться. Жить или умереть. Из двух неприятностей выбирают меньшую. Семья для тебя оказалась важнее жениха, правда, Лилла? Поэтому я и спрашиваю, так уж ли сильно ты его любила?

- Не знаю... - я, как и Кьяра, не смогла вынести его испытующий взгляд и опустила голову.

Сейчас я говорила вовсе не о любви Лиллы к Фелису. Ведь той было наплевать на семью. Если б я не предложила заменить ее, они сбежали бы в Фианту или Илару той же ночью. Если, конечно, на это согласился бы Фелис. А вот я... Чем были мои чувства к нему? Любовью? Или первым, еще неясным влечением, помноженным на зависть к сестре, которую - как обычно! - предпочли мне?

Да, я мечтала о нем, засыпая. Но в мечтах никогда не уходила дальше его нежного взгляда и слов: «Я люблю вас, Илана». Ну, может быть, еще поцелуя. Только сейчас я осознала по-настоящему, что эти грезы были не более чем желанием девочки получить такую же игрушку, как у сестры. Нет, не такую же - ту же самую!

- Возможно, я кажусь вам жестоким, - Ворон снова обвел нас взглядом. - И вы сейчас ненавидите меня за то, что оказались здесь против своей воли. Это не ново. Но скажу вам прямо. За тысячу лет у меня было десять жен. Каждую из них я любил. По-своему. И каждая из них любила меня. Может быть, недостаточно для того, чтобы... - он остановился, не закончив фразу. - Как бы там ни было, ни одна из них не стала моей насильно.

- Неудивительно, - вздохнула Веда. - Ведь вы маг.

- Да, Веда, - усмехнулся Ворон. - Я достаточно сильный маг, чтобы завоевать любую страну, особенно если правитель слаб и думает только о своем благополучии. Я могу с помощью ночных духов построить замок в горах. Мне открыты пусть не мысли других людей, но их истинные чувства. Однако я не владею любовной магией. Если одна из вас полюбит меня, это будет ее собственный выбор.

- А если нет?

- Значит, это случится впервые.

- И что тогда? - вмешалась Кьяра.

- Не могу сказать, - он пожал плечами. - Потому что не знаю. Давайте проживем этот год. Вам нечего бояться, Веда. Вы не станете моими женами прямо сейчас, все трое. Только одна из вас. И только по своей доброй воле. Не смущайся, я знаю, о чем вы говорили. Во дворце даже стены могут слышать.

- Какая может быть добрая воля, когда мы - в неволе? - с горечью спросила она. - Вы так уверены, что другие ваши жены вас любили? Или это был выбор от безысходности? Лучше, наверно, быть женой тюремщика, чем простой заключенной.

- Возможно, - Ворон не стал спорить. - Иногда у любви бывают очень странные причины. Могу сказать только одно. Я не родился таким. И моя сила - в моей слабости. Именно поэтому ни одна из вас не покинет этот замок. Никогда. А сейчас мне пора. Встретимся за ужином.

Глаз не смог уловить его превращения. Воздух словно пошел рябью, и в одно мгновение вместо человека на стуле очутился ворон. Он взмахнул крыльями, на лету слегка ухватил клювом прядь волос Кьяры и оказался у окна. Створка подалась под его нажимом.

Мы остались одни.