Книги
Глава 1. Велько. Свадьба Солнца и Воды
Лето началось с неприятного сюрприза. Майор Велько Грачанин обнаружил, что зарплата за май пришла на карту в урезанном виде. Три четверти от обычного оклада. Визит в бухгалтерию ничего не прояснил, а только запутал.
— Это алименты, — сообщила бухгалтерша-лисица. — По требованию соцзащиты.
— Какие алименты? — спросил искренне удивленный Грачанин. — У меня нет детей!
— Все вы так говорите! — ядовито процедила лисица. — Заделаете девушке ребеночка и в кусты. Приходится потом бедолагам по судам мыкаться, чтобы с вас, ходоков, денежки стрясти.
— Где решение суда? — зарычал Грачанин.
— Нет решения суда, — огрызнулась лисица. — Сказала же тебе — по требованию Министерства социальной защиты. Иди туда и там выясняй, кого ты на произвол судьбы бросил с дитем на руках.
— Совсем охренела, швабра рыжая? — рявкнул Грачанин. — Документ покажи, на основании которого мне зарплату ополовинили!
После бурного скандала, усугубленного вмешательством командира отряда, сурового медведя-полковника, взъерошенный Велько вылетел на улицу, сжимая в руке листок бумаги с адресом отдела взысканий социальных недоимок. Аргумент, что из-за брошенной деточки у него бы кусок хлеба непременно поперек горла вставал, а он прекрасно любую выпечку жрет, и полковник, и бухгалтерша благополучно проигнорировали. Злость кипела, поэтому заведение, покусившееся на его честно заработанные деньги, майор Грачанин посетил немедленно. И наткнулся на непрошибаемую казенную стену. Еще хуже, чем в бухгалтерии.
В кабинете сидели три дамы — волчица, лисица и матерая медведица, способная в гневе справиться не только с Грачаниным, но и с его непосредственным начальником — видно было, что инспекторшу лучше не злить. Волчица долго перебирала бумаги, смотрела в компьютер, а потом заявила, что взыскание алиментов производится на федеральном уровне, по постановлению коллегии. На все вопросы — «кто подал на алименты?», «как мне узнать имя матери, где она проживает?» — Велько получил ответ: «Сведения не подлежат разглашению».
— И что теперь? Платить, не зная кому, не зная куда? — возмутился Грачанин. — Ни с того, ни с сего — бац, и прилетело. Это ошибка, у меня сомнений нет. Как это теперь доказывать?
— Сдайте тест, закажите генетическую экспертизу, — ответила волчица. — Дело не быстрое. Где-то через три месяца, максимум, через полгода, вам сообщат о результате. Если ребенок не ваш, получите обратно удержанные суммы.
— Где сдавать этот тест?
Майору Грачанину выдали адрес клиники, предупредили, что процедура платная — «как и с алиментами, расходы вам возместят в случае отрицательного результата» — и выставили вон, так и не позволив узнать, кто повесил ему на шею ярмо в виде несуществующего ребеночка.
В клинике Велько ждал облом — это уже и не удивило, судя по всему, день претендовал на звание «худшего за десятилетие». Анализы на установление отцовства принимали по понедельникам и средам. Разумеется, сегодня был четверг. Пришлось ехать домой, на радость престарелым шакалам со всех окрестных домов, цеплявшихся к нему с разнообразными требованиями: то им надо спилить молодую акацию, то заменить перегоревшую лампочку на лестничной площадке, то прислонить к стене упавшую дверь сарая — дерево превратилось в труху под ржавыми петлями.
— Может, я ее сразу в мусорный контейнер положу? — спросил Велько у председательницы домового комитета. — Она же негодная. Если петли на другую сторону переставить, всё равно проем уже закрывать не будет, вон, край словно погрызенный.
— Что ты! — замахала тощими руками престарелая шакалиха. — Нельзя выбрасывать, никак нельзя. Если кто-то умрет, козлы из моего сарая вытащим, дверь на них положим, и можно будет гроб поставить. У нас тут одни старики, мы...
— Не сметь никому умирать! — рявкнул майор Грачанин, заставляя шакалиху отшатнуться. — Не собираюсь я ни козлы вытаскивать, ни гробы ставить. Всем жить вечно! Поставленная задача понятна?
— Понятна, — пискнула председательница.
— Немедленно выполнять!
Дверь Велько все-таки прислонил, куда просили, лампочку заменил, акацию спилил и утрамбовал в мусорный контейнер, а потом плотно поужинал во дворе, в оплетенной виноградом беседке: старенькие шакалихи притащили туда кучу плошек с овощными салатами, большое блюдо с кусками жареной и запеченной рыбы — пожертвования из трех квартир — домашним сыром и горячим кукурузным батоном. За время трапезы Велько подобрел и обрел некоторую ясность разума — этому способствовало то, что злость растратилась в физических нагрузках, и, совсем немножечко, помогла воркотня шакалих и шакалов, сгрудившихся вокруг него на стульях и лавках.
Жители Плодового переулка обсуждали предстоящий праздник. Летнее равноденствие, оно же солнцестояние: Иоганн-Колосок у людей, Росица-Травница у лисиц и волков и Свадьба Солнца и Воды у шакалов. В двухэтажных домах в переулке жили, в основном, шакалы — сюда переселяли жителей общин, затопленных при строительстве водохранилища. Кое-где мелькали рыжие хвосты и серые волчьи спины — молодые наследники, рассеявшиеся по столицам воеводств, продавали жилье почивших стариков, не желая возвращаться в Минеральные Бани. Однако костяк оставался шакальим — вокруг двухэтажек были возведены сараи, выкопаны погреба, количество закатанных банок с маринадами и овощными салатами бдительно подсчитывалось домовыми комитетами и обсуждалось — или осуждалось — в зависимости от качества.
Шакальи планы — «украсим черешневое дерево лентами и фонариками» — помогли сообразить, к кому можно обратиться за советом в сложной ситуации. Гвидон, заместитель командира Лисогорского ОМОНа, был женат на шолчице Дарине, следователе по особо тяжким, работающей в воеводском комитете. Цепочка протянулась от варенья, фонариков и черешни — Гвидон недавно просил его помочь вытряхнуть из директора универсама сахар для общины — к личному впечатлению: Дарина сможет разобраться, выяснит, откуда взялся загадочный вычет. Если объяснить ей все сопутствующие обстоятельства и пообещать в случае надобности приезжать на любые разборки и, по мере сил, решать проблемы общины. Предположим, в течение полугода.
Майор Грачанин поблагодарил соседей за ужин, ушел в свою квартиру и немедленно позвонил Гвидону — а зачем тянуть, если Дарина наотрез откажется помогать, надо будет обдумывать другие варианты. Майор Вишневецкий отозвался почти сразу. Они обменялись приветствиями и поздравили друг друга с наступающим праздником, после чего Велько счел, что отдал достаточную дань вежливости и перешел к делу:
— Мне нужна помощь твоей жены. Добыть кое-какие сведения. Надо бы переговорить не по телефону, имеются всякие сопутствующие обстоятельства.
— Я у нее сейчас узнаю.
Велько напряг слух: похоже, Гвидон разговаривал с ним, одновременно ведя машину — вопреки запретам дорожной полиции. Пара неразборчивых фраз, тявканье шакаленка...
— Срочно? — спросил Гвидон. — До праздника или потерпит? Мы отгулы взяли, едем в Метелицу к родителям.
— Желательно до праздника.
Снова обмен неразборчивыми фразами.
— Тогда приезжай к нам, тут и переговорите. Мы на три дня. Завтра подготовительный день, Венчание Черешней, в субботу Свадьба Солнца и Воды, в воскресенье, после самой короткой ночи, второй день. Мама с батей сказали, что мы обязательно должны постоять возле свечи и забрать свадебные ветки.
— Ага, — сказал Грачанин, пропустивший черешню и ветки мимо ушей и вычленивший дни недели и даты. — Я завтра выходной, в субботу-воскресенье выхожу на сдвоенное дежурство, на двое суток. Когда удобнее подъехать? Завтра с утра? Днем? Ближе к вечеру?
— Дарине трубку передам, она тебе ответит.
