Книги
И мы пошли. Я, пес, а по бокам Василий и Гаврилий. Доблестные служители порядка гордились моим пленением так, словно по ордену на грудь получили. Город уже погрузился во тьму, редкие фонари скорее пугали, чем радовали. Мой взгляд судорожно ловил хоть что-то знакомое. Афиша. Михай Стасов, арии из опер и оперетт. Что? Еще афиша. Буза Ольгина. Легкий джаз. Черт, черт, черт. Последняя капля всегда самая тяжелая. И прямо в темечко.
Отрицать то, что видели мои глаза, было уже невозможно. Остатки энтузиазма испарились. Я не дома. В самом глобальном смысле этого слова. Не в своей квартире, не в своем городе, не в своей стране. И даже не в своем мире. Мир чужой. Зеркальный, параллельный, сдвинутый… Хоть горшком назови, деваться некуда. Я на автомате переставляла ноги, улетев сознанием куда-то далеко. Только интроверт, полжизни просидевший под одеялом с ноутом в руках, мог меня понять в этот момент.
Мы подошли к зданию цирка. То есть, в моем мире это был цирк, а здесь это было отделение полиции. Суть, наверно, не изменилась. Лично я чувствовала себя клоуном, который печальный, но изо всех сил старается смешить. Внутри меня зрело понимание, что если мир частично отзеркалился, то бука Влада должна стать звездой. Чтобы соответствовать и найти выход. И странное пророчество не давало покоя.
– Эй, вы, уровни полицейские, – нахально поинтересовалась я. – Где тут у вас дальнее пограничье?
Услышать меня не пожелали. Развели секретность. А я уверилась, что выход там и есть. Прими в любом обличье, в этом самом пограничье. Ха! Все понятно. Требуется найти это пограничье и принять себя. Свое одиночество. В этом непонятном обличье. Только узнать, кто я здесь. И согласиться. Там, наверно, есть специальное место. Я, Влада, торжественно клянусь… Скрепить любовь к себе. И катись колбаской до дому.
Даже самый плохонький план лучше самой замечательной неопределенности. Ясность цели дает волю и упорство. Я вновь обрела жажду жизни и уже ничего не боялась. Крышу над головой ведь дадут. Смело поднялась по ступенькам и вошла внутрь. Мои надежды заиграли всеми цветами радуги. В центре фойе стояла сложно устроенная арка, примерно как в аэропортах. Идешь и звенит. Здесь тоже звенело, но еще выдавало некую бумагу в руки.
Василий и Гаврилий пристроили меня в хвост короткой очереди к арке, а сами кинулись заполнять толстый журнал. Учитывают нас несчастных, попавшихся на глупых гаданиях. Я окончательно успокоилась. Пусть я не застала очередей в мавзолей и за молоком, но я точно знала, что в очередях наши люди знакомились, дружили, выручали друг друга, даже замуж выходили.
– Товарищи, минуточку внимания! Что после арки делать думаете? В дальнее пограничье никто случайно не собирается? Ищу попутчиков, – я вертела головой, никто не откликался. – Характер дружелюбный, вредных привычек не имею.
– Ты зачем туда собралась? Где это? – очередь меня не поняла. – Что еще за пограничье?
С сообщниками не срослось. Еще загадка на мою голову, разузнать, что конкретно я ищу. Пес смирно сидел в сторонке и не спускал с меня глаз. Надо будет его с собой взять в пограничье. Как пить дать, также попал из своего собачьего мира в это искривленное зазеркалье. Моя очередь подошла быстро, я шагнула в арку и тут бац, электричество кончилось. Образно, конечно. Заискрило, замигало, мявкнуло и все погасло. То ли я сломала арку, то ли время ей пришло сломаться. Не знаю. Только все посмотрели на меня как на врага народа.
Я поежилась, вдруг бить начнут. Оглянулась на пса, чтоб не расслаблялся и бежал заступаться. Он с готовностью вскочил. На Василия тоже глянула и удивилась. И так горделивый Василий выкатил грудь совсем уж колесом. Я – золотая рыбка, не иначе. Зря плохо подумала о чужемирной технике – в руки мне все-таки упал лист бумаги. Отбежала в сторону, сердце заколотилось, как будто приговор в руке держала. На листке было всего три слова: “годится для советов”.
Я воровато оглянулась, никто не знал, что я советчица, даже Майка и Софка. А странная арка меня раскусила. Дома я зарабатывала на текстах и картинках для прикрытия. Основным моим занятием было давать назидательные советы. Куча людей шагу не может ступить, чтобы не посоветоваться с кем-нибудь. Если совсем не с кем советоваться, то человек читает гороскоп. И вверяет себя ему. Не самый плохой вариант, кстати.
Люди писали мне о своих проблемах, нет денег, муж изменяет, а я им давала советы. Никого не обманывала, сразу признавалась, что совет дается не для того, чтобы проблему решать. А как раз для противоположного. Следовать совету. А проблему в баню. Сначала по приколу было отвечать, а потом стало работой. Приносило хорошие деньги. Я наловчилась добывать советы из книг, тыкая случайным образом в страницу. Разглядывала случайные афиши и рекламные проспекты. Выхватывала фразы из телевизионных передач и фильмов.
Тайное стало явным? Здесь я должна открыто советовать направо и налево? Меня это смущало, честно. Во-первых, не было под рукой книг. Во-вторых, правила этого мира оставались неясны. Насоветуешь, а получится как с гостиницами. Не для командировочных они, а для девиц по вызову. Я пялилась в листок, размышляя обижаться на словечко “годится” или нет. Не очень уважительно. Но вдруг я ошибаюсь? Меня похвалили до небес, а я не оценила.
Василий с Гаврилием заняли свои места по бокам и повели меня по коридору. Обычный коридор, двери с табличками, напротив дверей простецкие лавки для посетителей. Перед одной из комнат с табличкой “Советы” мы остановились. Спутники поклонились и ушли. А я робела войти. Кто знает, что меня там ждет. Наконец, толкнула дверь. Просторное помещение, посередине стол и два стула. Это мое рабочее место, что ли? Прямо скажем, скудненько. Справа дверь. Заглянула – кровать, шкаф и тумбочка. Перед кроватью коврик.
Опять мечта идиотки сбылась? Работа рядом с домой, ближе некуда. Поспала, посоветовала. Посоветовала, поспала. Интересно, я в полиции буду числиться? На полноценное высмеивание ситуации сил у меня уже не было. Завтра посмеюсь. Передвинула коврик к стене для пса, он прибежал как только полицейские ушли. Улегся довольный. Умаялся как и я. Поесть бы еще нам. День рождения все-таки. Или поплакать? Всхлипывания добавляют углекислого газа в кровь и успокаивают.
Нет, не буду реветь. Теперь реви не реви, домой на слезах не поплывешь. Нашла белье в шкафу, постелила. Провалилась в сон. Ничего не снилось, а среди ночи, как дернул кто-то ногу. Глаза открыла, темно, и чувствую как будто кто-то смотрит в упор. Похолодела, но голову повернула. На коврике сидел мужик. Спиной привалился к стене, руки на согнутые колени положил и с меня глаз не сводил. Откуда взялся? Пес где? Обещал защищать.
– Ты кто? – спросила, а сердце стучало на всю комнату от страха.
– Не бойся, не съем.
Смешно, но в ту же секунду я перестала бояться. И правда, не съест ведь.
