Книги
Глава 12
Вечером нам с Ингой пришлось готовить. Попробуй прокорми пятерых работников, пусть и двое из них женского пола. Тут ни о какой экономии продуктов и речи быть не может. Радовало, что в запасе оставался один золотой. Но такими темпами мы и его быстро потратим. А зима между тем приближалась семимильными шагами…
Мы потушили в самой большой кастрюле поросенка с ордигами, посмотрели на караваи и тяжело вздохнули. Мужчины… От них, конечно, есть польза, и немалая. Завтра, например, перекрывать крышу начнут. Но попробуй их прокормить…
Впрочем, выбора у нас не было.
Вечерний сон, утреннее мытье и переодевание — все шло по привычному расписанию.
Работники, одетые в теплые штаны и кофты, явно отданные местными крестьянами как плата за ту или иную подработку, появились на телеге вместе с инструментами, когда мы с Ингой закончили завтракать хлебом с молоком.
По лестнице из кухни мы всей толпой поднялись на второй этаж. Оттуда небольшая лестница, как ни странно, железная, вела на чердак. А уже там открывался доступ на крышу.
Ингу я отправила на чердак вместе с работниками. И присмотрит за ними, и подскажет, что нужно, а в случае чего побудет связующим звеном между ними и мной.
Я же занялась рукоделием: сидела в своей комнате и заканчивала вышивку. Я успела сделать последние стежки и любовалась готовой картиной, уже представляя, как повешу ее в раму, когда в дверь постучали.
— Войдите,— крикнула я.
На пороге появилась запыхавшаяся Инга. Я напряглась.
— Лейра, — произнесла она, — там, на чердаке, тайник. Сверкает огнями. Как искры у вас из пальцев сыплются.
Я подскочила, достала из столешницы связку ключей, так, на всякий случай, и направилась следом за Ингой. На чердак мы с ней за все это время ни разу не поднимались — и без того работы в доме хватало. И потому слова о тайнике меня заинтриговали. Что там может лежать? Неужели что-то действительно ценное?
Работники впятером стояли в отдалении и наблюдали за искрами, то и дело вылетавшими из каменной кладки.
— Мы увидели выпиравший из стены кирпич, который держался на честном слове, — объяснил мне тот самый парень, что договаривался с Ингой насчет работы, — я убрал его, от греха подальше, чтобы он не выпал, например, ночью. А оттуда сразу искры посыпались.
Я кивнула, принимая объяснения. Да, грохот ночью с чердака нас с Ингой серьезно напугал бы.
При моем приближении каменная кладка искрить прекратила. Но я убедилась, что ключи мне не понадобятся: часть кладки сама по себе отъехала в сторону, и моим глазам предстал небольшой железный сундучок. Без замка. Я понятия не имела, как его можно открыть, но это было уже второстепенной задачей. Сейчас же я просто вытащила сундучок из кладки и отправилась вниз, в свою комнату. Там все и рассмотрю, если сумею.
По лестнице пришлось спускаться аккуратно. Крутая, с высокими ступеньками, она не предполагала никаких других действий или возможных мыслей. Я одной рукой держала сундучок за ручку с кольцом, другой рукой цеплялась за перила и медленно переставляла ноги.
Наконец, лестница осталась позади, и я поспешила в свою комнату. Любопытство грызло душу, руки так и тянулись побыстрей открыть непонятный сундучок. Закрыв дверь, я поставила его на кровать, начала осматривать. Со всех сторон железо. И узоры на нем. Что-то, похожее на арабскую вязь.
— Ну, и как тебя открыть, чудо? — поинтересовалась я вслух, проводя пальцами по узорам.
Холодный металл внезапно потеплел, и стенка сундучка отъехала в сторону. О как. И что это было? Опознавание по отпечаткам пальцев? Впрочем, неважно. Об этом я подумаю потом. Пока же я с интересом разглядывала «начинку» сундучка.
Три броши, явно серебряные, одно кольцо, золотое, несколько серебряных монет, перевязанная тесьмой стопка писем, пожелтевших от времени, и железный фонарик с красной кнопкой.
Я с осторожностью взяла в руки стопку писем, боясь, что они рассыплются у меня в руках. Но нет, бумага оказалась крепче, чем я думала. Буквы, правда, были незнакомыми, а потому и прочитать я ничего не смогла. Зато, развязав тесьму, убедилась, что все письма написаны одной и той же рукой. Очень интересно. Чьи они? Отправитель так и не рискнул их послать по адресу или же, наоборот, бережно хранил каждое полученное? Почерк мелкий, аккуратный, с завитушками. Может быть, женский, но в музеях я видела и мужские письма, написанные таким же почерком. Поэтому утверждать что-то определенное сложно.
Монеты я пересчитала. Семь штук. Хватит, чтобы протянуть кое-как неделю.
Фонарик включила и с удивлением отметила, что он работает. Свет, правда, показался мне каким-то рассеянным. Но в темноте можно было посветить себе, что уже плюс. Хотя в доме везде при появлении живого существа загорался свет, но существовал и темный ночной лес. Появляться там по ночам я не хотела бы. Но в жизни всякое бывает.
Последними я стала рассматривать украшения. Золотое кольцо было выполнено в виде юркой ящерки с красными глазками. Ее лапки и тельце, скорее всего, крепко охватывали пальцы. Помня о том, что я нахожусь в магическом мире, примерять драгоценности я не спешила. Мало ли, какой эффект будет.
Брошки, все три, были выполнены в виде бабочек, две небольшие и одна крупная. У всех трех — прожилки на крылышках, зеленые глазки и длинные усики.
Красота, одним словом. Еще понять бы, куда все это применить. И можно ли. А то вдруг усадьба решит, что я все же самозванка, и выкинет меня в самый холод на улицу.
Я еще раз осмотрела новые находки, подошла к столу, открыла тот тайник, спрятанный в столешнице, и заложила в него и драгоценности, и письма, и связку ключей. Только монеты оставила. Пригодятся, когда расплатимся с работниками. Зима долгая, голодная.
С этими мыслями я поставила уже пустой сундучок на стол и вернулась к рукоделию. Находки — это, конечно, хорошо, но и руки чем-то занять надо. Желательно еще и голову бы. Но вот пока не очень получается. Мысли так и лезут, и далеко не все самые хорошие.
