Бессмертный

ГЛАВА 2

Я хмуро следила за тем, как Александр запирает дверь своего кабинета.

Стоило нам вернуться на «Прометей», Тайлер позвал меня сюда, отложив объяснения с командой на потом. Хотел поговорить? Но ведь мы могли остаться наедине в моей или его каюте. То, что местом для беседы был выбран именно рабочий кабинет, говорило о том, что предстоящий разговор обещает быть серьезным.

Не дожидаясь приглашения, опустилась на стул для посетителей, чувствуя скованность и напряжение. Что-то подсказывало, что то, что я сейчас услышу, мне не понравится.

Александр, также молча, обошел стол и занял место хозяина кабинета.

Я следила за ним взглядом: как он отодвигает стул, садится, опирается локтями о столешницу, а потом опускает голову на руки, но все еще молчит. Очень хотелось встать, подойти и обнять его, но я предпочла остаться на месте и прежде всего позволить ему сказать то, что собирался.

Тайлер поднял голову, лицо серьезное, глаза… усталые.

— Миранда, ты понимаешь, на что дала согласие?

Пожала плечами: что тут непонятного?

— Отлично понимаю, — ответила, возможно, преувеличенно бодро.

— И понимаешь, что подумают о тебе земляне?

Вот сейчас я немного заволновалась.

— Рикардо ведь обещал, что объяснится с моим командованием. Он соврал?

— Конечно нет, — Александр мотнул головой, будто это было самое нелепое предположение, которое только можно было бы сделать. — Что-что, а слово Рикардо держит всегда. Дело не в этом.

— Тогда в чем? — Серьезность его тона уже откровенно пугала, и я до сих пор не могла понять, к чему он ведет.

— Земляне поверят лондорцу, будь он хоть самим президентом?

Тайлер не отводил от меня взгляда, а я вздрогнула, как от пощечины. Я слишком долго пробыла среди лондорцев и начала забывать об отношении к ним землян. Я позволила себе забыть слишком о многом…

— Сначала брат президента дезертирует вместе со своей командой, — убито озвучила я очевидные выводы, которые сделают у меня на Родине, — потом одумывается, возвращается, а президент, дабы не портить брату карьеру, заявляет, что тот вовсе не дезертировал, а выполнял секретное задание.

Александр кивнул.

— Именно так это и будет выглядеть.

Он был прав, и возразить мне было нечего. Сказала:

— Мы будем знать правду, это главное. Мое командование не решится открыто обвинять меня в чем-либо, чтобы не испортить и без того хрупкие отношения с Лондором. А на общественное мнение мне наплевать, ты же знаешь.

Тайлер вздохнул, отвел взгляд, побарабанил пальцами по столу.

— А давай представим, что это случилось бы на самом деле, — предложил он. — Я решаю бросить все к черту, послать куда подальше Лондор и Землю с их соглашениями и улететь со своей командой в какое-нибудь тихое местечко подальше от зоны боевых действий. Что тогда? Как бы при таком раскладе должна была бы поступить истинная землянка-патриотка?

Я сглотнула, уловив, к чему он клонит. Тем не менее Александр ждал ответа, и я честно его дала:

— Патриотка должна бы была потребовать высадить ее на ближайшей станции, а затем связаться со своим командованием и доложить о происшедшем. В случае отказа отпустить ее добровольно, она бы устроила диверсию, а затем совершила побег.

Тайлер снова посмотрел мне в глаза, и я поняла, что он спросит, еще прежде, чем Александр это озвучил. И мне чертовски захотелось, чтобы он этого не говорил.

— Миранда, когда срок твоего назначения закончится, ты вернешься на Землю?

Ну, вот и все. Я все эти дни ждала, когда же Тайлер поднимет эту тему, а он молчал. А теперь, когда эти слова были произнесены, мне адски захотелось отмотать пленку назад.

Прямой взгляд и прямой вопрос — они требовали такого же прямого ответа. Лгать — только не Александру.

— Да, — сорвалось с моих губ.

В его лице ничего не изменилось, но я была готова поклясться, что это спокойствие дорого ему стоило.

— Ты этого действительно хочешь?

— Нет, — так же честно ответила я, сама мысль о расставании сейчас казалась мне невыносимой. — Но это мой долг.

— Тогда ты должна уйти сейчас.

Мне захотелось зажмуриться, но сдержалась. Я тоже могу выглядеть спокойной, когда мою душу разрывает на части.

— Что бы ни сказал Рикардо, — продолжал Александр, — что бы ни было написано в официальных отчетах, твоей репутации на Земле придет конец, ты станешь изгоем, и, что бы ты ни говорила, все до конца жизни будут считать, что ты «снюхалась» с лондорцами и предала Родину.

Мне хотелось возразить, возмутиться, заявить, что он ошибается, что все это напрасные опасения. Но я молчала. Тайлер был прав во всем, в каждом произнесенном им слове.

Опустила глаза, уставилась на переплетенные на коленях пальцы. Я не знала ответов, но точно знала одно:

— Я не уйду сейчас. — Снова вскинула голову и встретилась с ним взглядом. — Не сейчас, — повторила тверже.

— Миранда, двадцать шесть дней. — Значит, он тоже считал! — Всего двадцать шесть. Легче не станет… Если ты намерена уйти, — добавил Александр, выдержав паузу.

— А у меня есть выбор? — вскинулась я, не видя смысла сдерживаться. — Я хочу остаться с тобой больше всего на свете, но что я могу? Мое назначение закончится, и мой долг вернуться и предстать перед командованием. Если меня спросят, хочу ли я вернуться назад и продолжить службу у вас, готова ли, я скажу «да» и с радостью вернусь, да что там, прибегу, распевая победные песни. Но если мне этого не предложат, я не смогу оспорить приказ. Меня могут возвратить на земные корабли, а могут отправить на другое лондорское судно, и я обязана буду подчиниться. Я прежде всего солдат, а только потом женщина.

Ну вот, сказала.

— Ты можешь подать в отставку у себя, — Александр говорил все тем же спокойным тоном. — Захочешь, поступишь на службу у нас. Это неважно, все можно решить. Но ты можешь остаться со мной.

Я опешила.

— Это что, что-то вроде предложения руки и сердца?

Александр едва заметно скривился от моей формулировки, но это и то было облегчением: наконец-то хоть какое-то проявление эмоций из-под капитанской маски.

— Что-то вроде. Можешь называть так.

— Нет, так не пойдет, — возмутилась я. — Ну а ты? Разве ты не можешь бросить Лондор? Отправиться со мной на Землю? А?

У Тайлера дернулся уголок губ, как будто он хотел рассмеяться, но так и не рассмеялся.

— И что меня там ждет?

Он больше ничего не сказал, но этого и не требовалось. «Все лондорцы — враги» — было не только моим личным девизом, но и убеждением всей моей планеты. Я ведь прекрасно помнила ситуацию на Одине-III, когда ко мне прицепились земляне, думая, что я лондорка. Если бы Александр оказался настолько глуп (или ослеплен любовью, не знаю) и принял бы мое предложение, что бы ждало его на Земле? Вечная опала? Никакой работы? Вся его жизненная энергия, талант — куда все это? Спустить все это в трубу? Ради чего? Ради меня? Он прав, это даже не смешно.

А ведь Александр не предлагал мне зеркальной ситуации. Он предлагал мне продолжение той жизни, которой я действительно наслаждалась в последние месяцы, предлагал мне службу на «Прометее», полеты и… себя.

Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Опустила глаза.

— Прости, — прошептала, испытывая жгучий стыд.

— Морган, Морган, что же мне с тобой делать, — пробормотал Александр, но, к моему удивлению, весело, а не обиженно.

Я с опаской подняла глаза и посмотрела на него: нет, совершенно точно не обиделся и не разозлился.

— Ладно, нет так нет, — бодро подвел итог Тайлер. — Давить на тебя в этом вопросе я точно не собираюсь.

— А если по истечении двадцати шести дней я все же решу уйти? — сама не знаю, зачем я это спросила, наверное, всему виной мое природное упрямство.

Александр криво улыбнулся.