Бессмертный

ГЛАВА 14

Проснулась от палящего в лицо солнца. Потянулась… и тут сообразила, что что-то не так, повернула голову и… Господи, я спала на плече у Тайлера! Как я вообще там оказалась? Я даже у своих любовников никогда не засыпала на плече…

Морган, ты совсем свихнулась от этой жары. Ясное дело, умом тронулась.

Отпрыгнула как ошпаренная, при этом больно припечатавшись пятой точкой об острый камень. Вот черт! И так вся грязная, ободранная, обгоревшая, так еще и сама себя сдуру покалечила.

Посмотрела на Тайлера, но обнаружила, что он продолжает мирно спать. Это что же такое? Он что, настолько мне доверяет, что совершенно расслабился? А вдруг мне окончательно снесет от жары крышу, и я припомню, что все лондорцы — враги, и решу его прикончить?

— Э-э-й! — Я бессердечно потрясла его за плечо. — Александр!

— Чего? — проворчал он, щурясь от солнечных лучей. — Нас нашли?

— Нет.

— Тогда дай поспать.

— Ты так вообще не проснешься, — не отставала я.

— А может, я предпочитаю умереть во сне.

Я прямо-таки дар речи потеряла от такого заявления.

— Да шучу я, шучу. — Тайлер правильно истолковал мое затянувшееся молчание и с видимым усилием заставил себя сесть, потер глаза. — Уже и пошутить нельзя. Я пока что вообще не собираюсь умирать.

Мне полегчало.

Посмотрев на Александра, не выдержала и хихикнула. Да уж, нас сейчас только на парад. Грязные, оборванные, потные, у него его еще и запекшаяся кровь размазана по лицу. Красавцы, нечего сказать.

Тайлер явно понял, о чем я подумала, и скорчил мне «рожицу». Я подняла руки ладонями от себя, показывая, что сдаюсь. Он хмыкнул.

— Мы куда-нибудь пойдем? — спросила уже серьезно.

Сил не было, я уже даже перестала испытывать чувство голода, только огромную неутолимую всеобъемлющую жажду.

— Если мы будем сидеть здесь, нас могут вообще не найти.

— А если будем весь день идти и пройдем расстояние, которое флайер преодолевает за пару минут, это поможет?

Я не хотела нагнетать обстановку, но нужно смотреть правде в глаза. Идти или сидеть, мы оба понимали: если нас не найдут, шансов на спасение у нас нет.

Тайлер помолчал несколько секунд, наверное, думая о том же, а потом тихо признался:

— Если мы будем просто сидеть в ожидании смерти, я свихнусь.

Откровенно.

— Тогда пошли. — Я заставила свое тело подчиниться и подняла его с земли одним усилием воли.

— Идут всего вторые сутки, — напомнил Александр, — еще ничего не кончено.

Что ж, я же сама говорила, что никогда не сдаваться — похвальное качество.

***

Не знаю, сколько еще длилось это путешествие в никуда. Наверное, пару часов. А потом у меня подвернулась нога. Я еще вчера порвала ремешок у босоножек на правой лодыжке, и сейчас это дало о себе знать: неудачно поставила ногу на камень, и она вывернулась.

— Ч-черт! — взвыла от боли и уселась прямо на горячую глину, потирая лодыжку.

Александр успел отойти немного вперед, но тут же вернулся и присел возле меня на корточки.

— Ты как?

Я — отвратительно. Я больше не могу идти, я стерла ноги, а теперь еще и вывернула одну из них. У меня кружится голова от голода и жажды, ее напекло, и кусок ткани, оторванный от платья и повязанный поверх волос, ни черта не спасает от солнцепека. У меня горят и чешутся лоб, щеки, нос, грудь в вырезе платья, руки… Я…

— Я в порядке. Правда.

Тайлер присел рядом на землю, согнув ноги в коленях и опустив голову, спутанные пряди волос упали на лицо, но он не стал ни убирать их, ни поднимать глаз.

Кажется, отчаяние стало подбираться и к нему, вот только Александр по-прежнему не готов в этом признаться ни мне, ни себе самому.

Я сидела, потирая больную ногу, и молчала.

А ведь на моем месте могла оказаться Лора. Милая, нежная, но в то же время очень упорная Стэнли. Как бы вела себя она на моем месте? Плакала бы, как она устала и как ей плохо, или же, наоборот, не подворачивала бы ноги и не падала бы с откосов, а смело шла вперед, слепо веря своему командиру?

— Почему я? — мой голос напоминал скрип несмазанных петель, что казался незнакомым даже мне самой.

— Что — почему? — не понял Тайлер.

— Ты как-то сказал, что земляне предложили тебе несколько кандидатов, — напомнила я. — Так почему я?

Он пожал плечами.

— Я уже говорил, мне нужен был второй пилот.

— Я была единственным пилотом из кандидатов?

— Нет.

Мог бы и соврать, что ли, раз так.

— Тогда?

— Морган, — взмолился Александр, казалось, уже из последних сил, — ну чего ты от меня хочешь? Это называется чутье на людей. Я посмотрел несколько досье и выбрал твое.

Но я не собиралась отставать так просто, если мне суждено умереть в ближайшие сутки, то я, по крайней мере, удовлетворю сполна свое любопытство и получу ответы на все мучавшие меня до этого вопросы.

— Как «Прометей» вообще попал в программу по обмену? Вы ведь не входите в регулярные войска Лондора.

Тайлер приподнял голову, но только затем, чтобы я увидела его недовольную гримасу.

— Ты решила ускорить мой конец?

— Скорее, разнообразить свой, — ответила чистую правду. — Разве я прошу разглашать военную тайну? Эта информация секретна?

— Да нет, — признал Александр, — просто надо было спрашивать вчера, пока у меня хотя бы язык ворочался.

Тут я, пожалуй, была согласна, мне вчера вечером в ночной прохладе тоже говорилось легче, но сейчас я, честно говоря, опасалась до следующей ночи не дожить.

Однако настаивать перестала. По сути, это действительно не важно, все не важно…

— Это Рикардо, — Александр заговорил сам, — ему приспичило, мол, у меня получится и все такое.

— А под «всем таким» он подразумевал рекламный ход: родной брат президента приручил землянку? — догадалась я.

— Поменяй «приручил» на «нашел общий язык», и, я думаю, да, именно это было в его планах.

— Почему тогда ты согласился?

— У меня не было причин отказывать. Я уже говорил, мне нужен был второй пилот… Ну а ты?

— Что — я?

— Как ты попала в программу обмена?

Я хмыкнула, была бы у меня в пересохшем рту хоть капля слюны, сплюнула бы.

— Меня никто не спрашивал. Поставили перед фактом: или «Прометей», или в отставку.

— На корабль к ненавистным лондорцам, врагам твоей Родины, — передразнил Александр.

— Не врагам моей Родины, а моим врагам.

В глазах Тайлера промелькнуло понимание.

— Из-за Ника?

— Из-за Ника.

— Но ты ведь понимаешь, что это не я убил твоего брата и никто из моего экипажа.

Я опустила глаза.

— Понимаю. — И всегда понимала, это ничего не меняет.

Думала, что Александр продолжит пытаться меня переубедить, настаивать, что моя ненависть к его стране беспочвенна и бессмысленна, но он промолчал. Сидел и думал о чем-то своем.

— Пойдем? — предложила через несколько минут.

— Куда? У тебя лодыжка распухла.

— Не впервой, — соврала, — дойду. — По правде говоря, я чувствовала себя немного виноватой, что сама начала эту тему противостояния Земли и Лондора. Мои чувства к лондорцам навсегда при мне, но сейчас, возможно, в последние часы жизни, рядом с лондорцем, на деле оказавшимся неплохим человеком, разговоры об этом были неправильными и ненужными.

Тайлер окинул меня критическим взглядом, и я поняла: моя ложь не прошла.

— Тебе нельзя идти.

— Нести меня ты тоже не сможешь, так что у меня нет выбора, — попробовала пошутить, но, видимо, мое чувство юмора испарилось из меня вместе с влагой.

— Ты была права, они найдут нас и здесь.

Я не стала спорить, мне на самом деле было больно, и не было сил никуда идти.

***

Приближался вечер, третий вечер в пустыне. Мы прожили двое суток.

Не знаю, как так получилось, но каким-то образом я лежала поперек груди Александра, а он накручивал на палец прядь моих окончательно спутавшихся волос. В этом не было ничего интимного и тем более эротического, ни у кого из нас не было сил даже думать на эту тему, все мысли сводились к одному — к воде.