Книги
Воспоминание 89
26 мая
— Ты, кстати, так и не сказала, как вел себя Князь.
Ночь, пустые полутемные коридоры, и мы, два идиота, которым не до сна. Кошусь на спутника с усмешкой. Он опять весь в черном, я снова — нет.
Пожимаю плечом. А что рассказывать? О том, как директор давит на меня своим обаянием? Заявить, что он применил магию, чтобы втереться в доверие? Тоже не могу. Может, это у меня какая-то обостренная реакция на этого человека. Сказала бы, что это из-за того, что подозреваю его в убийстве. Но тоже нет — при первой беседе с Князевым я реагировала на него точно так же.
— Так и ты не сказал, — откликаюсь. — Я слышала, тебя он сегодня тоже вызывал по громкой связи.
— Да тоже особо нечего рассказывать, — Костя замедляет шаг и машет мне рукой, прося остановиться. Послушно замираю, а он осторожно выглядывает из-за угла, после чего дает отмашку — чисто. И мы продолжаем путь. — Велел мне, как старосте, разобраться, что творится со взаимоотношениями в моей группе. И, опять же как старосте, глаз с тебя не спускать.
— Что ты и делаешь, — усмехаюсь. С кем мне еще идти среди ночи в библиотеку, как не под присмотром старосты? Действительно.
— Угу, слушаюсь и повинуюсь, — корчит гримасу Холостов.
— А с Аршанской поговорил?
— Да, сказал, что мой папа — банкрот.
Не сдерживаюсь, прыскаю от смеха.
— Серьезно? И как? Сразу потерял в ее глазах половину своей привлекательности?
Костя пожимает плечами.
— Само собой.
Больше ничего не спрашиваю, молча следую за своим проводником, куда лучше меня ориентирующимся в бесконечных коридорах Сурка. Библиотека расположена на первом этаже в правом крыле, если смотреть на замок от входа; мужские спальни как раз через этаж над ней.
— Может, зря мы это, ночью? — высказываюсь, подперев стену плечом и наблюдая, как Холостов, присев, магией взламывает замок на двери.
— Ага, а днем просто придем и попросим дать нам регистрационную книгу? — огрызается Костя через плечо и встает с корточек. — Готово, — гостеприимно распахивает передо мной дверь. Внутренне напрягаюсь, но никакой сигнализации не срабатывает, никто не спешит арестовывать нарушителей.
Несмотря на рыцарский жест по приглашению дамы, Холостов в последний момент оттесняет меня от двери плечом и входит первым. Шагаю следом. Внутри темно, а окна прикрыты плотными шторами, которые здесь никогда не раздвигают, чтобы солнечный свет не повредил древней и, без сомнения, уникальной литературе. Поэтому здесь не просто темно, а ничего не видно дальше кончика своего носа.
— Дверь прикрой, — шепотом просит Костя. Я его понимаю, в такой тишине и темноте разговаривать громче почему-то кажется кощунством.
Тяну дверь на себя, отрезая нас от коридорного освещения и погружая помещение в полнейшую темноту. Жутковато. Но темнота длится недолго: Холостов щелкает пальцами, а затем взмахивает рукой, посылая вверх огонек. Присматриваюсь. Нет, это не огонь, в смысле вовсе не пламя, как у зажигалки, создавать которое нас учили с самого первого дня. Это словно маленькое солнце — желтый светящийся шарик, послушно повисший в воздухе над нашими головами. Освещения дает немного, но достаточно, чтобы не натыкаться на столы и стеллажи с книгами, занимающие тут большую часть пространства.
Костя делает шаг вперед, и «солнце» послушно летит за ним.
— Научишь? — прошу на волне энтузиазма.
Делать обычные огоньки я худо-бедно научилась. Но это кажется мне просто высшим пилотажем.
— Без проблем, — обещает Холостов, а сам устремляется к столу администратора. Стараюсь не отставать, а то точно заблужусь.
Компьютер не выключен, а просто «спит», и стоит задеть мышку, экран тут же оживает, выдав окно для ввода пароля. Костя пробегает пальцами по клавиатуре, и я тупо моргаю, смотря на всплывшую на экране надпись: «Добро пожаловать!».
Он не взламывал пароль, ни магией, ни как хакер. И зуб даю, что вводил не наугад. Библиотекарь поделилась с ним паролем? В жизни не поверю. Ой, что-то мне нехорошо. Отступаю от стола администратора, пятясь. Естественно, врезаюсь в незаметный в темноте другой стол, опрокидываю подставку с карандашами.
Костя вскидывает голову, отвлекаясь от экрана.
— Ты чего? — на лице искреннее, на первый взгляд, недоумение.
— Откуда у тебя пароль? — хочу потребовать пояснений с вызовом, а выходит как-то жалко, придушенно, будто мне снова пережали горло. До меня вдруг доходит, что Холостов — единственный, кого я ни разу ни в чем не подозревала.
Костя еще минуту смотрит на меня, не понимая.
— Тьфу ты, — закатывает глаза, когда до него доходит, о чем я подумала. — Да-да, всю прошлую ночь пихал иголки под ногти бабульке-библиотекарше. Вот выпытал.
— А серьезно? — спрашиваю все еще настороженно. Так и стою, вцепившись в край вставшего на моем пути стола.
— А серьезно, — на сей раз Холостов не корчит гримасы, а вовсе не удостаивает меня с моими подозрениями взгляда, — зашел сегодня в обед за ненужной книгой и подглядел, что она там вводит. Цифры с одного до девяти плюс «ромашка».
— Что?
— «Ромашка», — серьезно повторяет Костя. — Р-о-м-а-ш… Блин, Лер! Кончай уже параноить.
Выдыхаю, провожу рукой по лицу. И правда, придет же в голову. Подхожу ближе, заглядываю через плечо: на экране открыт какой-то бело-зеленый экселевский файл.
— Интересно, почему «ромашка»…
Холостов одаривает меня скептическим взглядом.
— Любит она ромашки, — огрызается. — Откуда я знаю? Садись лучше, — отступает от стола и указывает мне на стул. — Поищи пока, что последнее брал Любимов, а я пойду осмотрюсь. Не хочу, чтобы кто-нибудь выпрыгнул из темного угла и чем-нибудь в нас кинул.
Ага-ага, и кто из нас больший параноик?
— Валяй, — отпускаю. Оставаться одной неприятно, но топтаться рядом без дела ничуть не лучше.
Отходит Холостов со своим «суперсолнцем» над головой, но мне вполне хватает света, льющегося из монитора. Фамилии, даты, названия книг, отметки: вернул – не вернул. Кое-как разбираюсь со вкладками и их значением. Нахожу себя, чтобы убедиться, что верно поняла смысл колонок без заголовков, и только потом открываю Любимова.
Обычный набор книг на вынос: «Энергопотоки. Введение», «Энергетический баланс», «Энергия и техника» — все это я тоже брала в библиотеке, чтобы прочесть в тишине в своей комнате. Даты взятия, даты возврата. Сверяюсь со своей вкладкой — даты совпадают: мы брали заданные на самостоятельное изучение книги примерно в одно время. Только возвращал Руслан их быстрее, а я держала почти по неделе.
Отмечены коды изданий, которые он брал, получается, можно найти конкретные экземпляры, побывавшие в его руках. Вопрос: нужно ли? Что мы вообще пытаемся найти в библиотеке? Кровавые записки на полях? Внезапно идея прийти сюда кажется донельзя нелепой.
В свой последний вечер Руслан тоже был в библиотеке. В общем-то, так мы и предполагали, потому и сунулись сюда бог знает зачем. Щелкаю мышкой, растягиваю строчку: в тот вечер Любимов брал не книгу навынос, а читал в зале.
— «СУРОК — история создания и развития»? — бормочу себе под нос.
На фоне света из лаборатории и невнятных подозрений Руслан решил заняться изучением истории? О Сурке и его создании довольно подробно рассказывал на лекциях Борис Юрьевич. О Совете, об учебных заведениях, принадлежащих другим странам… Кстати, да, тот блок лекций был дан нам незадолго до смерти Руса. И логично, что Любимов решил изучить уже сказанное углубленно. Но — сверяюсь с данными — он вернул книгу через десять минут!
— Бу! — выныривает Холостов из темноты. Дергаюсь от неожиданности и чуть не улетаю со стула на пол.
— Придурок! — тру ушибленное о внутреннюю поверхность столешницы колено. Еще и «солнце» свое потушил, чтобы подкрасться.
