Книги
Чаепитие у купчихи Савиновой проходило у нее в квартире. Конечно же об этом знал почти весь город, но в силу сильной ограниченности места, гости попасть могли только по приглашениям. Эдакий закрытый кружок любителей сплетен. Разве что гости почти все были не из графьев, а так, зажиточный средний класс.
Двухкомнатная квартира ее располагалась на набережной Теры, и лоджия в ее гостиной выходила как раз на реку. Каких только душевных излияний и закулисных интриг эта лоджия не видела...
Остановившись у двери, позвонила. Звонок был одним из самых новых изобретений, но уж больно противно и громко звучал... Куда лучше простой обычный стук.
За дверью вскоре раздались шаркающие шаги и звонкий лай болонки, которая считалась полноценным членом семьи Савиновых. Щелчок...
– Ой, дорогуша! – пышная и сияющая блондинка, а по совместительству хозяйка квартиры, открыла мне дверь. – А Фросенька сказала мне, что ты не захотела приходить...
Я виновато улыбнулась.
– Прости, Ир... У меня и правда были дела, но получилось их отменить... Надеюсь, теперь не выгонишь?
Блондинка засмеялась, пропуская меня внутрь.
– Ах, конечно же нет! Я всегда тебе рада! Ты же знаешь...
Она посторонилась, пропуская меня внутрь. Туда, где уже пахло табачным дымом, чаем, цукатами и ароматными пончиками с сахарной пудрой. Туда, где слышались смех и веселые разговоры.
– Шубку можешь повесить сюда, – Ира показала на единственный хоть немного свободный крючок. – А тапочки сейчас дам... Остались только такие...
Я переодела высокие теплые меховые сапожки на поношенные тапочки больше моего размера где-то на два, и прошла за хозяйкой в гостиную, где уже был накрыт стол, в центре которого стоял огромный медный самовар. От самовара пахло углем, сосновыми шишками и можжевельником... Очень приятный запах.
А вот на компанию, сидевшую за столом, я, собравшись с духом, посмотрела в последнюю очередь... Непонятно, чего боялась... Увидеть Льда? Того, что буду чувствовать себя ужасно неловко, особенно вспоминая нашу последнюю встречу? Что ж... Мои опасения оправдались...
Он смотрел на меня. Смотрел так, будто хотел как минимум взглядом в ледяную статую обратить. И сложно было понять, какие мысли были у него в голове... Я ощущала кожей недовольство, раздражение, насмешку... Но вместе с тем еще и ожидание чего-то... И интерес.
С трудом сумела перевести взгляд на изумленную Фроську, сидевшую рядом с ним. Махнула сестре рукой. Время словно запустило снова свой ход, все стали здороваться, и я отвечала им тем же, теперь занимаясь поиском свободного места за столом, которого было очень мало.
– Я подвинусь! – эти слова прозвучали одновременно и от мороженщика, и от ткачихи Соболевой, которую Фроська так терпеть не могла.
Что ж.. Я тоже не питала к ней теплых чувств, но, похоже, придется мне немного потерпеть...
– Георгина! Я так рада тебя видеть! – я буквально бабочкой упорхнула, прихватив одинокий стул у стены.
Уже когда уселась рядом с женщиной, невольно снова посмотрела на Льда. Тот, казалось, не переставал сверлить меня взглядом. Только теперь этот взгляд полыхал гневом. Надо же, магия ледяная, а такие эмоции... Вопрос только, почему?
– Что-то не так? – слетело с губ прежде, чем я успела себя остановить.
***
В это же время... На Монументальной площади
– Арина... – один из берендеев кивнул в сторону шатра мороженщика. – Я все проверил. Чисто.
Девушка-берегиня кивнула. Ее магических сил хватило бы на то, чтобы проникнуть внутрь палатки незамеченной, пройти сквозь плотную ткань. На то и был расчет. Приказ об осмотре места жительства мороженщика поступил от горынычей, Андрея и Зара. Они, кстати, стояли рядом.
Девушка немного боялась все же. Последние убийства, о которых писали в газетах, были связаны с магией холода и снега. А у мороженщика была такая же или похожая. Что если сейчас он вдруг незвано-негаданно нагрянет, и убьет ее?
Берегиня сглотнула вставший в горле ком. Нет. Она не для того через столько прошла, чтобы добиться места в седьмых градусах. Она не может сейчас струсить.
Решившись, Арина сделала шаг вперед. Призвала магию ипостаси... Всю ее окутал будто туман из светлячков... Девушка приблизилась к шатру, и после коснулась рукой ткани палатки. Рука прошла ее насквозь.
– Это было легко... – выдохнула она, но уже в следующий миг закричала истошным криком. – Нет! Нет! Моя рука!
Горынычи кинулись к ней, но было уже поздно. Вместо кисти девушка баюкала кусок прозрачного льда. С красивой узкой ладошкой и изящными пальцами.... Но льда. Не живой человеческой плоти.
Вместе с этим вдруг поднялся еще и жуткий ветер, брызнувший пургой и вьюгой.
– Дьявол! – прошипел Андрей, хватая под руки Арину. – Уходим! Быстрее!
***
Когда открыла глаза, не сразу поняла, где нахожусь. Потолок, выкрашенный белой краской. Шторы тяжелые и синие с каким-то незамысловатым рисунком... Комнатка маленькая... Похоже, спальня. А я в этой спальне лежу на кровати. Явно не на своей.
Застонав, приподнялась на подушках, пытаясь встать, хотя тело сковывала непривычная слабость. Почти сразу же в комнату впорхнула Ира Савинова.
– Ох, дорогуша! Ты нас так всех напугала! Этот твой обморок... Судороги! Хорошо, что мой сосед по лестничной клетке, Иван Касторовский – известный лекарь. Он своими настоями и травами сделал невозможное! Ох, я думала, ты совсем уже никогда не очнешься! Хотя, прошло-то всего пару часов.
– Что со мной произошло? – спросила я, растирая пульсировавшие болью виски пальцами.
– Доктор сказал, что это была непереносимость.
– Непереносимость?
– Да. На какой-то из компонентов чая твой организм отреагировал категорическим отказом, отторгая это... Тебя еще и рвало... – она понизила голос до доверительного шепота.
Боги... Меня опять рвало в присутствии Льда. Стыд и позор...
– А где гости? И... С остальными все в порядке?
– Да, – кивнула Савинова. – Они уже разошлись. После такого события у всех надолго хватит впечатлений! Остались разве что твоя сестра и Лед.
– А Лед зачем остался? – нахмурилась я, уже предчувствуя неприятности в Ордене.
– Собрался вас провожать. На улице темно. Девицам и правда лучше в такое время одним не ходить.
Вздохнула. Как же все не вовремя!
– Послушай, прости, что так вышло... – я поднялась с кровати, опираясь о спинку и стараясь справиться с накатывающим головокружением. – Я испортила вечер...
– Не извиняйся! Никто не мог представить, что у тебя аллергия на чай.
Да уж... Никто не представлял. Кроме мороженщика. Голос в своей голове до того самого глотка я отчетливо помню. И хочу знать, что вообще происходит! Вот только если пристану с расспросами, нарушу приказ Верховного. А мне и так за сегодняшнее посещение Савиновой явно выговор сделают...
– Как ты? – когда вышла из комнаты, Фроська бросилась ко мне, осматривая и пытаясь понять мое состояние.
Лед сидел в гостиной, удобно устроившись в кресле и закинув одну ногу на другую. На меня посмотрел больше насмешливо, чем с сочувствием. Провожатель! Ни за что! Мы с Фроськой сами доберемся!
– В порядке. Нам пора домой.
Мы стали собираться. Я быстро сунула ноги в сапожки, накинула шубку, подождала, пока Фрося сделает тоже самое. Лед же не спешил. Одевался, но лениво, не торопясь, словно хищник, который вот-вот сцапает жертву, уверенный в своей победе.
– Ирочка, мы пошли... – крикнула я, но Фроська вцепилась мне в руку.
– А Лед?! Мы же вместе хотели пойти!
– У него и своих дел, наверняка, хватает... – на мороженщика я старалась не смотреть, но, услышав его смех, все же посмотрела.
– Поразительно, Финни. Я понять не могу, чем так страшен для тебя, что ты бегаешь от меня словно маленькая девчонка, – сказал он. – Ты играешь с огнем.
