Леди - дракон

Глава 9

Заночевала я прямо в просеке. Куда подевались бандиты меня не волновало. Наверняка у них не хватит глупости вновь связываться со мной.

Я даже костерок развела, как стемнело. Плавила сыр на тонкой длинной палочке и пялилась в пламя.

– Это можно вылечить, – я продолжала разговаривать с мулом, даже когда тот задремал. – Любую хворь можно вылечить. Главное – отыскать верное лекарство. Вот заскочу быстренько в город, продам шкуры. С деньгами можно будет даже к аптекарю заглянуть. Вдруг отыщется у него микстура нужная. Да! Так и поступим!

Спала я всю ночь неспокойно. Мне снились драконьи морды. Они скалились, рычали, ухмылялись, подмигивали и звали за собой.

Но проснулась я на удивление отдохнувшей. Вот только мысли из головы дурные никуда не делись.

Остаток дороги к Страде я даже не заметила. Правила на автомате, желающих завязать со мной дружбу не отыскалось. Да и с телегой, к счастью, проблем не случилось.

Около городских ворот собралась небольшая толпа. Пеших досматривали, хоть и вскользь. С торговцев брали пошлину за ввоз товара. Благородные или состоятельные горожане проезжали вне очереди, вызывая ропот и волнения среди бедняков.

Я пристроилась в хвост очереди и приготовилась ждать.

Погода была относительно теплой. Осеннее солнышко решило напоследок почтить нас своей лаской. Ветер, правда был прохладный, но куртка и площадь отлично защищали меня. Всего-то и оставалось, что пялиться по сторонам, да не забывать погонять мула, когда очередь сдвигалась на полметра веред.

Простояла я так довольно долго. Наблюдала за людьми. Собрались здесь и нищие, и бродяги, люди с севера и юга. Кто-то шел попытать удачи в Страде, иные в поисках работы. Вид некоторых личностей совершенно не оставлял сомнений при определении их рода деятельности. Мощные плечи, шрамы на открытых участках кожи, оружие за поясом, в перевязи, за спиной. Отпетые бандиты или наемники. Странно, но стража пропускала и их.

Фрин говорил о скорой войне. Вероятно, поэтому всякий сброд стягивался в столицу. Пополнить войско, обчистить карманы вояк, получивших жалование.

Я на фоне многих выглядела максимально миролюбиво и беззащитно. Возможно это и сыграло против меня.

Расспросив еще на подъезде о размерах пошлины, я приготовила серебряные монеты. Поэтому, когда поравнялась со стражей, с готовностью протянула ладонь. Раскрыла ее, показала монеты. Стражник загоготал в голос, увидев пошлину. Это был рыхлый детина, с брюшком, но широкоплечий. Поэтому выглядел крупным, хотя в битве наверняка не сумел бы и пары ударов нанести.

– Что там? – сипло спросил его напарник. Он как раз выпустил парочку девиц из города и теперь подошел к нам. Выглядел он не лучше Рыхлого. Сизый кончик носа, выдавал в нем любителя вечерком заглянуть в трактир. Темные круги под глазами говорили о вечном недосыпе, а серый оттенок кожи – о букете заболеваний.

– Вот пошлина за проезд, – спокойно сказала я. – В телеге шкуры. Выделанные и полностью подготовленные для пошива. Больше ничего. Готовых товаров тоже нет.

Сизый Нос заглянул в мою ладонь и уже собирался сгрести монеты.

– Постой, – остановил его Рыхлый. – Здесь мало.

– Как мало? В самый раз, вроде, – округлил глаза Сизый Нос.

– А ты приглядись получше. Мало ведь.

Рыхлый выставил вперед пузо, словно препятствие для моего проезда в город, и лениво почесал небритый подбородок.

– А-а-а-а… – протянул Сизый Нос. – Действительно.

– Сколько? – просила я. Шкуры у меня хорошие, поторгуюсь, продам подороже, отобью пошлину.

– Двадцать пять, – нараспев протянул Рыхлый.

– Э-мне-е-е, – Сизый Нос едва не задохнулся от такой его наглости.

– Вы что-то путаете, – сказала я и почувствовала, что где-то в глубине груди зарождалась злость. Она была еще глубоко, но не стоило давать ей поводов вырваться наружу. Раскидать бродяг на лесном тракте – это одно. А ввязываться в драку с городской стражей – это уже преступление.

– Золотом, – равнодушно добавил Рыхлый.

Сизый Нос захлопнул открытый рот и даже не пытался теперь что-то сказать.

Народ в очереди с любопытством поглядывал на нас. Кто-то с интересом, иные – с жалостью. Но за меня точно никто бы не вступился. Мои проблемы – только лишь мои собственные. Ну еще моей злости в груди.

– Вся моя телега, вместе со шкурами и мулом не стоит этих денег, – прошипела я. Казалось если начну говорить громче, то сорвусь на грубость. Злость в груди превращалась в ярость. Пульсировала, жгла, веселилась.

– Нет? – удивленно вскинул брови Рыхлый. Окинул взглядом мула, перекосившееся колесо, потемневшие доски бортов. Затем его внимание переместилось на меня. Я пряталась от ветра в бесформенный плащ, но лицо-то и руки снаружи. А по ним легко опознать молодую девушку. – Но кое-что у тебя вполне может пойти за такую цену.

Конечно я поняла, на что намекал Рыхлый.

В первый момент холодок пробежал у меня по спине. Неприятностей не хотелось. Хотелось спокойно зайти в город, распродать шкуры и вернуться домой. Скоро сухая погода закончится, пойдут дожди. А в это время ночевать без крыши над головой не хотелось. Нужно ыбло чинить хижину.

Но тут на лице Рыхлого расплылась улыбка. Самодовольная, наглая. Мои чувства тут же переместились на второй план. Я тоже улыбнулась. Весело, многообещающе. Вот только то была вовсе не моя улыбка. То был зверь, хищник, что сидел внутри. И он почуял развлечение, добычу.

Мне захотелось тут же извиниться, развернуться и уехать. Плевать, что простояла полдня в очереди. Плевать, что до других ворот несколько часов тащиться по разбитой дороге и еще столько же стоять в очереди. Переживу даже то, что в город попаду уже затемно.

Но губы не слушались. Они продолжали улыбаться.

Что уж там подумал Рыхлый, но лучше бы ему было убраться с моего пути. Я это понимала, улавливая эхо желаний зверюги.

– Что ж, думаю, мы найдем общий язык, – объявил Рыхлый.

Окружающие делали вид, что все идет своим чередом. Им не было никого дела до дел стражи и какой-то заезжей девчонки.

– Хм… – выдала я, а воображение соседа по телу рисовало, что можно сделать с Рыхлым и его языком. Тому наверняка бы это не понравилось, а я внутренне содрогнулась.

– Отгони телегу в сторонку и пойдем, – уже совсем по-хозяйски распоряжался Рыхлый.

А из моей груди вырвался клокочущий рык.

– О! – хохотнул Рыхлый. – Нетерпеливая?

Я приготовилась рвануть к Рыхлому, приобнять его, сдавить позвонки до хруста. Или может даже оторвать ему голову? Нет сперва не голову. Хотелось поиграть!

Плавно, по-кошачьи я потянулась вперед…

Вдруг мой мул заревел, как полоумный. Дернулся так, что колеса телеги хрустнули. Меня едва не откинуло в кузов.

– Что это? Эй! Что происходит? Что это за тварь? – орал напарник Рыхлого, тыча грязным пальцем куда-то вниз.

Я с удивлением присмотрелась.

Толком разглядеть ничего не получилось. Лишь зеленый, как цвет молодой весенней травки, хвост мелькнул под копытами мула.

– Опять? – вырвалось у меня.

Толпа за спиной тихонько роптала.

– Что там такое? – прикрикнул Рыхлый на друга-пьяницу.

– Я не знаю. Оно странное. Уродливое…

– Прекращай. Ты несешь ерунду. Нет там ничего, – злился все больше Рыхлый. – А-а-а! Что это за дрянь!

Между мулом и стражей появилась странная вытянутая морда зеленого цвета. Она оскалилась и зашипела.

Теперь оба стражника орали в голос, а толпа очереди зашевелилась позади телеги.

Я вцепилась в поводья, стараясь удержать мула на месте, и осознала, что вновь управляю телом. Сосредоточилась, мельком оглянулась. Нужно было действовать быстро. Если толпа нахлынет на меня сзади, то и телегу снесут и меня. Охотников прорваться в город мимо заслона наверняка много.

Жгучее разочарование растекалось у меня по груди.