Книги
Когда «Майбах» с Борюсиком и Иришкой отъезжает от дома, уже наступает вечер. Водитель должен поставить машину в подземный паркинг в московской квартире хозяина заводов и пароходов, так что сюда уже не вернется. Господи! Свобода! Как же хорошо!
Солнце подтаявшим маслом растекается между сосен. Над газоном стремительно кружатся мотыльки. Я сбрасываю босоножки и погружаю ступни в мягкую траву газона. Прохаживаюсь среди кустов голубых гортензий, вдыхаю запах плетистой розы и блаженно жмурюсь. По спине пробегает холодок. Я вздрагиваю и поворачиваюсь. Тени от верхушек сосен уже положили мне на плечи свои прохладные руки. Среди деревьев стоят вечерние сумерки. Мне кажется, что кто-то за мной наблюдает, ненавязчиво, но неотступно. Вспоминаю про камеры, которые висят по периметру. Хорошо хоть, что не стала загорать нагишом, запоздало спохватываюсь я. А ведь была мысль, была. Мой ангел краснеет и отворачивается. Демон хихикает, и я ему вторю. Неожиданно включается поливальная система, и я оказываюсь на линии огня. Взвизгиваю и бегу в дом под струями ледяной воды. Уф! Валюсь на гранитные ступени дома и сгибаюсь от смеха. Господи, как же хорошо жить!
Дом огромен. Я задумчиво обхожу все три этажа, подряд заглядывая в незапертые комнаты. Любопытной Варваре компромат на всех дали. Упс! Кабинет Борюсика оказывается закрытым. Логично. Но я бы и так не стала туда соваться. Также целомудренно отворачиваюсь от приоткрытой двери в спальню хозяев. «А ты зайди! – хихикает мой демон. – Держу пари, что у них под кроватью флоггер валяется. Или аналь…» Тут мой ангел бьет демона по затылку, и тот затыкается.
Холодильник ломится от еды, оставленной мне сердобольной Иришкой. Мясо жарить лениво. Я сконфуженно отворачиваюсь от куска отборной вырезки и делаю себе умопомрачительный бутерброд из сыра, буженины, салата, помидоров и маринованных огурцов. Сдабриваю этот фастфудный шедевр майонезом с горчицей. Задумчиво кладу на тарелку сыр бри и баночку мидий. Ешь ананасы, рябчиков жуй, раз уж набил холодильник буржуй. Наливаю сока и заваливаюсь на диван с планшетом. Ввожу пароль вай-фая и проваливаюсь в книгу. Ангел с демоном сидят в обнимку и чуть ли не вычесывают друг у друга блох из шерстки. Полная идиллия.
Иришка взяла с меня клятву, что пару дней я буду отдыхать, приходя в себя после больницы. Поэтому я честно дрыхну пол-утра, потом одеваюсь и иду завтракать. Ох, всегда бы так жить! Звонок по интерфону едва не заставляет меня выплеснуть сок. А я вообще должна отвечать на звонки, или ну их в сад?
Робко снимаю трубку. На экране вижу молодую женщину.
- Простите за беспокойство, - говорит гостья. – Меня охрана в ваш коттеджный поселок пропустила. Я из соседнего поселка. Мы подписи для Гортранса собираем на то, чтобы до нас автобус пустили. Хоть раз в час. А количества народа не хватает. Вот я и обхожу соседние поселки. Понимаю, что вам это особо не нужно, но вы не могли бы поставить свою подпись? Это займет меньше минуты.
- Почему это не нужно? Очень даже нужно! – отзываюсь я. – Подождите, я к вам сейчас подойду.
Торопливо надеваю сандалии и иду к выходу. Женщина, стоящая за калиткой, робко улыбается. Протягивает лист. Хм, немного же на нем подписей.
- Вот, - говорит она, - тут распишитесь, пожалуйста. Я номер участка потом впишу. Подпись и расшифровку еще.
Подписываю не глядя.
- Спасибо большое! – искренне благодарит женщина. В ее глазах такое облегчение, что мне становится даже неудобно. Ну-да, ну-да, ей, наверное, мало кто вообще открывает, не то что подписывается.
Я закрываю калитку и бреду назад к дому, любуясь желтыми рудбекиями с бархатно-коричневыми сердцевинками. Глажу по дороге перья аспарагуса на краю тропинки и снова вздыхаю от удовольствия. Ну и пусть не попала на острова. Демон за плечом недоверчиво улыбается, но ангел скрещивает на животе руки и согласно кивает: «Молодец! Правильно рассуждаешь! Родина она и есть родина!» «Родину начинаешь особо ценить после разлуки. А для этого сначала разлучиться надо!» - ехидно парирует демон. Эх, и не говори, я бы на недельку другую с удовольствием разлучилась.
Размышляю, чем бы заняться. Начитаться я успела уже в больнице. Сейчас душа требует активности. Балы, маскарады, приключения! Что там еще? Хрустальная туфелька, падающая под ноги принцу… нет, прямо острым каблуком по пальцам… Невольно в памяти всплывает физиономия Борюсика. Чур меня от таких принцев! Сама с себя калошу стащу и в руки отдам. Кому надо. Вернее, тому, кто фейсконтроль пройдет. И без пароходов обойдусь. Главное, чтобы человек был хороший.
Нет, ехать сразу в город я, пожалуй, не осмелюсь, а вот смотаться хотя бы за пиццей можно. Для начала. Тем более, недалеко. Машину опробую опять же.
Изучаю карту. Ищу документы, иду в машину. Уже подходя, вдруг вспоминаю: а как же я за ворота смогу выехать? Так, водитель на брелок всегда жал. А у меня такая фигня есть? Заполошно обшариваю бардачок «Ауди» Иришки. Ничего не нахожу. Вот гадство! Это что, получается, я на этой даче заперта? Не может такого быть! Пишу в мессенджере Иришке. Но галочки не синеют. И даже, кажется, мое послание не дошло. Понятно. Неизвестно, когда она будет на связи. Почему-то от мысли, что я оказалась полностью заперта и отрезана от цивилизации, еще больше хочется вырваться в ту пиццерию, где вкусная фермерская пицца. Не буду сегодня ничего готовить! Хочу спонтанного транжирства и вредной еды!
Я выхожу из калитки и смотрю на соседние дачи. Ну, все, разумеется, дорахо-бохато. Нажимаю интерфон, что в доме слева. Тишина. Жду минуту, нажимаю повторно. Ответа нет. То же самое происходит и с домом напротив. Ошиваться по всему поселку совершенно не улыбается. Везде высокие заборы, камеры. Представляю, как женщине с подписными листами было неприятно тут ходить. Поблизости еще один соседский участок - рядом с дачей Борюсика. Он последний на линии, и две его стороны примыкают к лесу. Наверняка, самый дорогой. Решительно направляюсь к калитке и снова вдавливаю палец в кнопку.
Тишина и пение сверчков. И мертвые с косами… Вернее, не с косами, а с газонокосилкой. Вот поэтому меня, наверное, и не слышно. Шум газонокосилки все перекрывает. Ну уж нет, так просто от Елизаветы Ершовой еще никто не отделывался. Нахожу у Борюсика высокую лестницу. Ох и тяжелая, зараза! Тащу ее к стене и приставляю. Упорно лезу вверх, так и ожидая, что лестница накренится и я полечу носом прямо в куст можжевельника. Бр-р! Долезаю доверху, осторожно хватаюсь за гребень стены. Хорошо еще, что осколки битого стекла тут не втыкают. Или колючки с электричеством нет.
От любопытства аж зудит в затылке. Заглядываю за забор…
А он хорош - газоноподстригатель! Парень высок и худоват, но в меру. Светлые волосы собраны в хвост. Я люблю блондинов, а этот к тому же выглядит очень симпатичным. Серая футболка – давно полинялая и вытянутая от многократных стирок – мокрая от пота. Располагаюсь с полным комфортом и погружаюсь в терпеливое созерцание. Парень доходит до конца широкой лужайки и разворачивается назад. Поднимает голову и замирает на месте. Газонокосилка смолкает. Парень трогает пальцем ухо: видимо, слушал музыку. Подходит к забору и смотрит на меня.
- Привет! – жизнерадостно говорю я.
- День добрый! – настороженность так и сквозит в его серых глазах.
- Я к вам в калитку звонила, но вы не слышали, - обезоруживающе улыбаясь, объясняю я. – У меня проблемка небольшая. А больше никого из соседей нет. Или отвечать не хотят. Вы тут работаете? Вы садовник?
Парень изучающе смотрит на меня. Потом, видимо, какой-то узел у него в душе развязывается, и на лице проступает облегчение.
- Я газон подстригаю, - объясняет он очевидное.
- Понимаете, - говорю я, – а я у знакомых гощу. Мне надо в магазин съездить, а как выехать за ворота, не знаю. Они мне должны были брелок от въездных ворот оставить, но я его найти не могу. И связаться с ними тоже не могу. Может, потом Иришка… Это подруга моя! Может, она мне и позвонит, но на данный момент я стала заложницей ситуации. Причем, и в прямом, и в переносном смысле.
Снова улыбаюсь, стараясь максимально расположить к себе этого симпатичного газонокосильщика.
- А вас как зовут? – спрашивает парень.
Я чуть розовею. Кадрится? Белый шиповник, дикий шиповник краше садовых роз…
- Елизавета, - сладким голосом говорю я. – А вас?
Надеюсь, не Автандил. Как-то он на Автандила не смахивает. Но явно не московский говор. С Украины? Из Молдавии? Иришка говорит, что их садовник тоже откуда-то оттуда. Летом у них работает, а на зиму на родину сваливает.
- Максим, - очень четко и внятно произносит «графский садовник».
Ну что ж, очень даже приличное имя. Не Махмуд, чай.
- Так не подскажете, Максим, что с брелком от ворот делать? Меня охрана пропустит без него?
- Не знаю, - пожимает плечами Максим.
Действительно, он же не хозяин дома. Он тут на таких же птичьих правах, что и я. Хмурюсь.
- А хотите, Елизавета, - неожиданно предлагает парень, - я вам свой брелок одолжу. Потом вернете?
- А это удобно? – кокетливо хлопаю я ресницами.
Максим снова пожимает плечами. Действительно.
- Ой! – спохватываюсь я. – Можно я спущусь?
- Прямо с забора прыгать будете? – в первый раз улыбается Максим. Улыбка меняет его лицо, делая окончательно неотразимым. Однако во взгляде видна настороженность.
Я смущенно хихикаю и с неловкостью отрываюсь от наглого разглядывания мужчины.
- Предпочту калитку.
- Тогда добро пожаловать.
Максим разводит руками и отбрасывает со лба намокшую прядь волос.
Я торопливо спускаюсь с лестницы.
Через несколько минут я подхожу к калитке. Максим уже ждет меня, прислонившись к косяку. Ого какой он высокий! А сверху не таким казался. У меня средний рост, но Максиму я дохожу только до подбородка.
- Вот брелок, Елизавета, - говорит «милый юноша». – Отдадите вечером.
- Огромное вам спасибо! – искренне говорю я. – А вам ничего не надо купить? Я в Первомайское за пиццей еду. Там, говорят, очень вкусная.
- Мне? – хмурится Максим. – А знаете что, Елизавета?
- Что?
- Может, вы меня с собой прихватите? Мне кое-что в «Пятерочке» прикупить надо.
- Да без проблем! – радостно соглашаюсь я, с тревогой размышляя, поместится ли этот шикарный образчик мужественности в Иришкину машинку.
- Когда вы едете?
- Да когда угодно, - развожу я руками. – Сейчас или через час.
- Через полчаса нормально? – наклоняет голову Максим.
- Да без проблем, - повторяю я.
Максим
