Книги
ГЛАВА II
Серена с трудом сдерживала тошноту. "Еще чуть-чуть. Четверть мили. Полчетверти". Ага, а потом другая повозка, и еще двадцать миль. "Там я поеду на козлах", - возразила она себе. Наконец карета остановилась. Девочку чуть не вывернуло на платье госпожи.
- Вылезай уж, горемычная, - фыркнула Гретана. Дважды просить Серену не пришлось: она вывалилась на дорогу, как тюфяк. Карета стояла на развилке. Одна дорога вела дальше на запад, к резиденции Каспедра. Другая сворачивала на юг, в лес Тинтари. Принцесса бросила вознице звенящий мешочек.
- Не распускай язык, не то отрежу.
Так принцесса напутствовала верных слуг. Она пересела в повозку, что прислал канцлер Ашер. Серена, пошатываясь, забралась на козлы.
- Не сползи на землю, - проворчал возница. – И на меня не заваливайся. Вожжи не удержу, лошади понесут, спины переломаем.
Воздух Тинтари был таким свежим, что Серену перестало мутить. Она с любопытством озиралась по сторонам. Зима приближалась с каждым днем, некоторые деревья уже опадали. Но в этом лесу листья даже не пожелтели.
- Они сбрасывают листья только с первым снегом, - прошептал возница – боялся потревожить то ли принцессу, то ли лес. – Красота, как в раю. И не веришь, что Создатель выпустил такое диво из райских кущей на землю.
Серена даже забыла считать мили, как в первые минуты дороги. Не верилось, что совсем рядом, несколькими милями севернее – столица с ее жестокими обитателями и Проклятая Полоса Топей. Серена захотела поселиться в этом лесу, как отшельница, к которой они ехали.
Чем дальше, тем у же становилась дорога. Вскоре возница остановился.
- Дальше повозка не проедет, миледи. Вам во-он по той тропке, если вы ищете отшельницу. Я буду ждать вас здесь.
- Что? Я должна идти пешком, по сучкам и корягам?
- Я бы с радостью довез, Ваше Высочество, так ведь деревья гляньте как стоят! Не пролезет повозка, если на щепки ее не расколотить. Колдунью все так ищут – напролом в эту рощу, а там как повезет.
Гретана возмущенно фыркнула, но вылезла из кареты.
- И многим везло?
- Я – так никого не знаю.
- Если бы я хоть обула сапоги! – прошипела она.
Серена пошла впереди, убирая с пути госпожи разлапистые ветки, раздвигая колючие кусты. Она разодрала руки до крови. Туфельки у девушки были еще легче, чем у принцессы. Ноги окоченели. Она испугалась, что вот-вот свалится наземь, а принцесса вернется назад, бросит ее в лесу. А Люс останется без помощи волшебницы. Эта мысль подстегивала и даже согревала. Девушка отчаянно лезла дальше в гущу леса, обдирая лицо и ладони.
Они шли и шли, а чаще, казалось, не будет конца. С каждым шагом страх Серены нарастал. Сердце колотилось все сильнее. И когда грудь уже разрывало бешеным стуком, а разум почти обуяла паника – лес расступился. Серена, следом принцесса, вышли на небольшую прогалину. Посреди прогалины стоял крошечный бревенчатый сруб.
- Наконец-то, слава Создателю! – простонала Гретана.
Дверца домика открылась. И принцесса, и Серена ожидали увидеть древнюю старуху, согбенную и седую. Навстречу вышла женщина не первой молодости, но вовсе не старая – довольно привлекательная, опрятно одетая и аккуратно причесанная. Словно обитала не в лесной хижине, а в доме добропорядочного горожанина, где к ее услугам были ванна и личная горничная. Пристальный взгляд отшельницы остановился на лице и руках Серены, истерзанных сухими колючими ветками.
- Ко мне пожаловали необычные гости. Непрошеных гостей я отваживаю… Но вы обе стоите внимания.
Принцесса задрала подбородок.
- Ну еще бы! Я наследная принцесса королевства, Гретана Неид.
- А девочка?
- Моя служанка.
- У служанки есть имя?
- Серена. Почтенная волшебница, ты должна немедленно ехать со мной! Сын государственного канцлера ранен в битве и не может очнуться больше месяца. Исцели его и приведи в сознание! Это доблестный герой. Он нужен королевству. И дорог мне.
- А девочке Серене?
- Конечно, - раздраженно бросила принцесса. – Ей дорого все, что дорого мне.
- Позволь ей самой сказать, принцесса.
- Что? Как ты… - Гретана осеклась. Жизнь Люса висит на волоске, и ей не стоит давать волю гневу, если она хочет помощи этой невежественной грубиянки.
- Ты пришла не одна, принцесса. У твоей спутницы может быть просьба, отличная от твоей. Дай ей высказаться.
Далась ей Серена.
- Я ей дам высказаться, - мрачно пообещала принцесса. – А потом догоню и еще дам. Говори, Серена, ты хочешь спасти Люса?
- Всей душой молю вас, почтенная волшебница: помогите моей госпоже! Спасите маршала!
- У тебя есть собственное желание, которое я могла бы исполнить?
- У меня только одно желание – чтобы маршал Люс Ашер очнулся, встал на ноги и был жив-здоров, как до того проклятого сражения! Ничего другого мне не надо, Создатель свидетель!
Серена говорила так пылко и страстно, что принцесса удивленно нахмурила брови.
- Жив – это несложно. Здоров – вот тут придется потрудиться. Одним волшебством не помочь. Волшебство способно вывести из комы вашего героя, но поставить на ноги и вернуть радость жизни может только забота. Я вижу, заботы на его долю достанет?
- Верно видишь, волшебница. Ты поможешь нам?
- Следуйте за мной.
Отшельница обогнула избушку и завернула в густые заросли на задах. Принцесса и Серена пошли за ней, раздвигая ветки.
- Куда ты нас ведешь?
- К вашей повозке. Ты просила немедленно поехать с тобой.
- Но карета в другой стороне.
- Вы добирались окольным путем. Я выведу вас напрямик. Вы обе замерзли, особенно девочка. Еще немного – и она превратится в снежинку. Скорее в повозку!
Пригнувшись под нависшей веткой, женщины внезапно оказались на дороге перед каретой.
- Это колдовство?
- Напротив, - усмехнулась отшельница. – Распутывание колдовства. Забирайтесь-ка поживее. Эй, отчего ты полезла на козлы? Неужели твоя госпожа не пустит тебя внутрь, полуобмороженную?
- Ее мутит, - пояснила принцесса.
- Со мной не замутит. Ну-ка дуй в карету!
Гретана оторопела.
- Ты командуешь в карете наследной принцессы?!
- Я командую, когда люди просят моей помощи, но не умеют принять ее, - отрезала отшельница. Она впихнула Серену внутрь повозки и сама уселась напротив. Гретана растерянно смотрела на них. Возница слез с козел и неловко подставил руку, чтобы принцесса оперлась на нее.
- Пошел прочь, мужичье! – гаркнула Гретана и влезла в карету сама.
- Разуйся, - велела отшельница Серене.
Она взяла ступни девочки и принялась легонько растирать их. Холода как не бывало. И тошноты.
- Спасибо, госпожа… прости, не знаю твоего имени…
- Фелион. Люди звали меня Фелион.
***
Широкие двери апартаментов Магической Канцелярии были зеркально-черными. На обеих створках красовался личный герб Придворного Мага: безлицая голова, пересеченная огненным мечом. Язычки пламени шевелились, как настоящие, и обслуга Чиновых Палат старалась петлять в обход зловещего коридора. А если миновать его никак не получалось, то курьеры и уборщики бочком продвигались мимо черных дверей, отворачивались от страшных голов, пальцами творили охранный знак. Иначе эти головы представали слугам вместо собственных лиц, на их собственных плечах в отражении зеркальной поверхности. Ох как не завидовали тем, кому выпадала сомнительная честь подавать обед лордам и мэтрам волшебникам!
То ли дело дверь личного кабинета Кэрдана в апартаментах – неприметная, без всяких опознавательных знаков, на углах даже чуть-чуть обшарпанная. Если временщик и страдал манией величия, то на окружающей обстановке это не отражалось..
Интерьер кабинета был сугубо функционален – ни малейшего отпечатка личности, индивидуальности, характера хозяина. Стены – абсолютно голые, если не считать стеллажей до потолка, забитых трактатами по естественным и политико-экономическим наукам. Пол выстлан блекло-серым паркетом, в тон стенам. Ящики в небольшом рабочем столе запечатаны смертельными заклятьями. За этим столом Придворный Маг сейчас принимал посетителя – темноволосого мужчину лет тридцати в запыленном дорожном камзоле.
Он был высок и худощав, густые угольные брови нависали над острым взглядом черных глаз. Глаза и брови могли бы придать мужчине угрожающий вид, если бы не взъерошенная копна волос. Казалось, на голове у него свила гнездо ворона. С такой прической он походил на безалаберного студента. Но когда молодой человек заговорил, оба впечатления рассеивались – и устрашающего колдуна, и юноши-разгильдяя. Тембр его голоса был низким и глубоким, тон – спокойным и почтительным.
- Милорд, присутствие фей улавливается в лесах Элезеума лишь тонкой нитью. В столице пятнадцатилетней давности оно ощущалось сильнее. Если вы позволите высказать предположение - либо феи предвидели наш приход и скрылись, либо…
Посетитель замешкался, пытаясь сформулировать продолжение фразы, и Кэрдан договорил за него:
- Либо феи никогда не обитали в лесах к востоку от Кситлании?
Младший маг кивнул.
- Да. Только проходили сквозь Элезеум. Но эти леса напитаны некой силой. Совершенно чуждой и неузнаваемой.
- Сквозь лес, который мы привыкли называть Элезеумом, - поправил Придворный Маг. – Как я и предполагал. Магия фей рождается не на землях Ремидеи. Элезеум не принадлежит нашему миру. Лес за Восточными Столбами – лишь перевалочный пункт. Врата, через которые Элезеум входит в наш мир. Чуждая сила, смутившая вас – сила портала, перекрестка миров. Я должен овладеть этой силой, даже если для этого мне придется отбыть в Кситланию.
- Оставить столицу, милорд? Академию, Канцелярию – все, созданное вашими трудами? Уехать в провинцию?
Кэрдан рассмеялся.
- Артан, Артан! Вы совершили невероятное открытие, но так и не осознали его мощь? Так называемая "столица" окажется заштатной провинцией в империи, которую я воздвигну. Ибо сердце моей империи будет в Кситлании, вблизи портала, чтобы питаться его энергией и мощью.
Артан скептически покачал головой.
- Неужели ради этой империи, еще не созданной, вы готовы бросить уже достигнутое? Если сейчас вы оставите королевство, все рухнет. Слишком много желающих уничтожить влияние магов в королевстве. Вы пожертвуете институтами магической власти, которые созидали годами?
- Ребенок ломает ветку клена, зажимает между колен и воображает, что скачет на лошади. А другой веткой размахивает, как мечом. Он доволен игрой – и пусть его! Тот ребенок, кто отвернется, если ему подведут боевого коня, дадут полное облачение и настоящий меч. Он не расстанется с кленовыми ветками, не променяет свою игру на подлинную силу. Все ныне достигнутое, Артан, весь институт магической власти – ветка клена по сравнению с порталом и силой иных миров, разлитой в псевдо-Элезеуме.
Артан осмелился возразить:
- Ребенок ломает ветку, затем бросает ее. Как же быть "ветке"? Как быть с моими товарищами? Преподаватели и старшекурсники смогут постоять за себя, а как же юные студенты? Кто защитит их?
Кэрдан улыбнулся.
- Быть может, новый Придворный Маг? Ученик, способный читать мораль учителю, способен занять его место.
Артан опешил. Лицо не дрогнуло, зато магическая аура всколыхнулась оранжевым – знак предельного изумления.
- Предлагаю вам самому сделать выбор между кленовой веткой и боевым снаряжением. Подумайте на досуге, Артан, что вы предпочтете – отправиться со мной в Кситланию или остаться в столице в качестве Придворного Мага.
Кэрдан встал из-за стола и вышел из кабинета, оставив ученика биться над дилеммой. Он направился прямиком в королевские апартаменты. Стража почтительно расступилась перед ним: временщик был единственным человеком во дворце, кто высочайшим дозволением мог входить к государю в любое время суток без предупреждения. Разумеется, Кэрдан не злоупотреблял дозволением в ночные часы или пока государь изволил одаривать вниманием многочисленных фавориток.
Сейчас Его Величество завтракал. Король Отон азартно глодал огромный индюшиный окорок и запивал прямо из пивного жбана. Он не поднял головы, когда советник вошел. Советник, в свою очередь, расположился в кресле напротив, закинув ногу за ногу, в пренебрежение всех норм этикета.
- Чего надо на сей раз? – буркнул Его Величество с набитым ртом.
- Решить статус Зандуса и Кситлании.
Кэрдан не прибавил почтительного "сир", а тон его был таким же, каким он разговаривал еще с наследным принцем Отоном, в пору, когда дофин трясся перед могущественным царедворцем отца точно так же, как сейчас тряслись от страха его собственные сыновья.
Король рыгнул, оторвался от пивного жбана и вытер губы меховой оторочкой рукава.
- А чего ты от меня-то хочешь? Я же сказал, решайте сами, с маршалами, канцлером, бес знает с кем еще. Мне-то что за дело? Чем хочешь, тем и подпишу эти земли. Хочешь – департаментами, хочешь – наместными княжествами.
- И вице-королевствами?
- Да хоть вице-королевствами. Только для того надобно, чтобы кто-то из принцев крови возглавил вице-королевство. Не думается мне, что мои кобельи сыночки выберутся из-под столичных шлюх ради этих Мухосраний".
- Кроме сыновей у тебя есть дочь.
- О-о, эта с радостью рванула бы в Мухосранию, если бы ее новый хахаль махал там мечом да гнал в атаку твоих зомби. Только мне птички на хвосте принесли, что махать ему отныне только костылями в Лекарских Палатах. А значит, доченьку мою тоже из дворца пенделями не выпинешь.
- У нее не будет выбора, если к границе отправится ее муж.
- Какой еще муж, мать Создателеву так-разэдак?!
- Твой покорный слуга.
- Чё?
- Будем считать, что я со всеми церемониями попросил у тебя руки принцессы Гретаны. Мне не трудно совершить эти церемонии, если будешь настаивать, но это чересчур утомительно. Свидетели тому – только ты и я, ничто не мешает нам объявить, что я проделал весь этот цирк.
Кое-как король водрузил нижнюю челюсть на место.
- Ты, братец, кажись, малость приборзел? Она кто? Принцесса короны, мать-перемать! Потомок великого Нея, Создатель помилуй его душу! А ты кто? Болотный герцог! Ну ты и…
Кэрдан невозмутимо ждал, пока государь перечислит все эпитеты, накопленные бранным красноречием со времен великого Нея, Создатель помилуй его душу.
- Я тоже потомок Нея, - сказал он, когда король наконец замолчал. – Я должен стать официальным вице-королем Кситлании и Зандуса, с королевскими полномочиями. Вице-королем может стать лишь принц крови. Значит, меня должно приравнять по статусу к принцу крови. К нашему обоюдному сожалению, твой предок Ратон VI издал один неудобный указ. Если мужчина женится на даме выше себя по происхождению, его статус навсегда останется ниже статуса высокородной супруги. Так мой отец женился на дочери герцога и потерял возможность заслужить герцогство. Чтобы мне был присвоен статус принца крови, я могу жениться только на принцессе короны.
- За чем дело стало, я отменю этот дурацкий закон! И женись на любой моей кузине, хоть на красотке Келитане! Мне для тебя ничего не жалко!
- Особенно чужих дочерей, - усмехнулся Кэрдан. – Есть нюанс. Отмена монаршего указа наследником вступает в силу через три года после ее объявления. Я не намерен ждать. И, Отон, на твоем месте я обрадовался бы браку Гретаны.
- С чего бы?
- Вокруг нее собирается слишком много честолюбивых придворных. Она неразлучна с канцлером Ашером с тех пор, как вернулась с фронта.
- А кому еще им гориться над юным маршалом, как не друг другу. Чего ты знаешь о полюбовной страсти, черствый сухарь!
- То, что мятеж Фрондариев начался со страсти твоего дяди Ровара к дочери барона Распета. Если бы бунтовщикам повезло чуть больше, твой отец Готор был бы низложен, и сейчас на троне сидел бы его брат Ровар, а не сын Отон. Полагаешь, канцлер Ашер меньше желает увидеть сына консортом королевы, нежели барон Распет желал видеть леди Гераду супругой короля? Брак Гретаны положит конец его амбициям.
Отон поскреб затылок.
- Значит так. Сразу дать согласие я не могу. Не по королевской чести то! Думать буду, понял?
- Думай, Отон. Думай старательно и не ошибись в решении.
Кэрдан вышел из королевских покоев.
***
Возвращалась во дворец принцесса открыто, не таясь. Она заполучила волшебницу – она торжествовала. Враги, подлинные или мнимые, опоздали.
Фелион шагала за принцессой, не оглядываясь по сторонам. Дворцовая роскошь не прельщала ее. Но стоило им переступить порог Лекарских Палат, как взгляд ее сосредоточился. Ни одна деталь не осталась без внимания. Удалившись от мира, отшельница не утратила интерес к спасению людей.
Грозная стража у палаты Люса расступилась перед принцессой. Серена по-мышиному неслышно проскользнула перед госпожой, распахнула и придержала дверь. Принцесса шагнула в палату, волшебница следом. Не медля, она прошла к ложу Люса, возложила руку на его лоб и прислушалась.
- Мне нужно, чтобы все, кроме девочки, вышли.
Гретана замялась, но кивнула. Стражники и лейтенант Гораций удалились.
- Ты тоже, принцесса.
- То, что может видеть моя служанка, могу видеть и я.
- Она будет не смотреть, глупая гордячка, а работать. Мне нужна помощница. Ты собираешься выполнять работу обычной сиделки?
Тут принцесса не удержала вскипевшего гнева:
- Ты оскорбляешь принцессу короны. Я сделаю так, как ты хочешь. Но единственной наградой за твою работу станет твоя жизнь и свобода. Если ты не исцелишь Люса, я прикажу бросить тебя в темницу.
- Вот как ты заговорила? Не я, а ты явилась с просьбой. Условия ставлю я. И награду устанавливаю сама. Иначе никто не помешает мне выйти отсюда – разве что Придворный Маг. Позови его задержать меня, а затем исцелить твоего молодого человека. Он охотно повинуется – ему по чину положено говорить с тобой вежливо, как лакею.
Принцесса вспыхнула и закусила губу.
- Чего ты хочешь?
- Чтобы ты отпускала Серену ко мне. Мне стало скучно никого не учить. А твоя девочка сама пришла ко мне. Я хочу обучать ее магии.
- Серена должна ухаживать за Люсом. Когда ему станет лучше, я обещаю отпускать ее к тебе. Это все?
- Все, принцесса. Оставь нас.
Гретана развернулась и вышла. Волшебница посмотрела на Серену с мягкой улыбкой и коснулась ее руки.
- Ты беспокоишься за этого юношу не только потому, что он ранен и беспомощен? Не тревожься. Рано или поздно ты получишь все, чего желаешь, каким бы недосягаемым ни казалось желание сейчас.
Серена чуть не подпрыгнула на месте, как кошка, застигнутая на кухонном столе. Отшельница проникла в ее сокровенные помыслы, которые она прятала даже от себя самой. Фелион подтолкнула ее к кушетке Люса.
- Приступим.
***
В день, когда Кэрдан попытался "научить" Эдеру оборотничеству, она так и не вышла из комнаты. Под вечер Пакота рявкнула под дверью:
- Хозяин велели передать тебе, что ужин подан в библятеке.
- Почему не здесь, как обычно?
- Хозяин приказали накрывать тебе токмо в библятеке. Хошь, спроси его сама, почему так.
Удаляющиеся шаги прошлепали по лестнице. Пакота сама любезность. Абалям и не снилась такая почтительность к хозяевам. Хотя какая Эдера ей хозяйка – так, жалкая игрушка милорда Кэрдана. Еще не постельная, но похоже, маг вел к тому. Эдера и подумать не могла, что встретится здесь с тем же, что подстерегало ее пару раз в окрестностях монастыря, прежде чем она приучила всю деревню ходить перед нею по струнке. Выходит, Придворный Маг Кэрдан в этом отношении мало чем отличается от деревенских парней.
Эдера голодала весь тот день и следующий, прежде чем решилась наконец подняться в библиотеку. Стоило выяснить, что он задумал. Взять ее измором? Она скорее умрет. Чем зарывать голову в песок, лучше расставить точки над черточками, раз и навсегда. А если он повторит попытку, она снова применит силу.
Кэрдана в библиотеке не было. Но чутье подсказывало, что он близко. Лучше дождаться его и покончить с этим. Эдера вздохнула и подошла к камину.
- Здравствуйте, мои хорошие.
Тоненький язычок высунулся из общей кучки, словно вытянул шейку, упрашивая погладить. Эдера покачала головой. Огонек жалобно затрепетал. Она махнула рукой.
- А, гори оно все… Вот прямо и гори! Хуже не будет. Так, мои золотые?
Она сунула руку за каминную решетку, боязливо провела по макушке огненной змейки. Ладонь охватило густое оранжевое мерцание, кожу защипало. Эдера погладила змееныша. Тот робко трепетал под ее рукой, словно не веря своему счастью. Еще с десяток язычков сбилось в кучку подле ее ладони. Она просунула сквозь витье решетки вторую руку.
- Не стесняйтесь, малыши. Славные малыши… Вы-то не сожрете меня с потрохами, не то что ваш безумный хозяин… Как мне теперь с ним быть, не подскажете, хорошие?
Опаньки. Хлопнули крылья. Эдера ощутила на себе тяжелый взгляд. Кажется, вопрос уже можно адресовать лично "безумному хозяину". Эдера не отняла рук и не повернулась. В кои-то веки кто-то решился приласкать малюток. Ожог ей обеспечен так или иначе. Так зачем лишать малышей удовольствия?
- Рад, что вы подружились. Почему-то я не сомневался, что вы найдете общий язык. Прости, что помешал.
В его голосе прозвучали странные, непривычно теплые интонации. Эдера повернулась. Взгляд его тоже потеплел и смягчился, обращенный на огонь в камине. Не на нее.
- Похоже, это единственные разумные существа в этом доме. Вы можете обещать мне, что вчерашнее не повторится?
Кэрдан подошел к ней. Она стиснула зубы и заставила себя не отдернуться, когда он взял ее руку. Он подвел ее к узкой нише между книжными стеллажами. Пустая и темная, ниша заискрилась темно-синим свечением. Перед Эдерой выросло зеркало, похожее на то, что висело в ее комнате на втором этаже, только в четыре раз больше. Маг подтолкнул ее ближе, чтобы она увидела свое отражение.
- В твоем монастыре не держат больших зеркал. Берегут воспитанниц от тщеславия. Может, поэтому ты не понимаешь, о чем просишь. Я повесил в твоей спальне зеркало, но ты завесила его полотенцем. Ты равнодушна к своей красоте, Эдера, и до сих пор не осознаешь, как она действует на мужчин. И на некоторых женщин. Из-за тебя настоятельница едва не лишилась рассудка. Она была готова выцарапать мне глаза, когда я сказал, что забираю тебя. Я мог слышать, как остатки здравого смысла боролись с ее одержимостью. С нее сталось бы запереть тебя в подвале, объявить мне, что ты утонула во время ночной вылазки, а затем расхлебывать все, что натворила. А худая монахиня, которая рыдала на твоих торжественных проводах? А монахиня с выбитым зубом, похожая на буйвола? Ты считаешь, что она ненавидела тебя. Но не все так просто. Для других лучилась и сияла твоя красота, а к ней ты была обращена силой и стальной волей, которую она ничем не могла сокрушить. Она хотела твоей любви и не могла ее получить, поэтому ненавидела тебя.
- Вы говорите о сестре Динии? – Эдера подивилась холодному спокойствию собственного голоса. – Зря вы ей льстите. Красота ничего не значит для нее. А Матушка и сестра Орделия любят меня, потому что я люблю их уроки. И лучше всех соображаю.
Эдера отбросила притворную скромность – какая уж тут скромность перед этим человеком?
- Твоя Матушка в тебя влюблена, Эдера. Она ревновала тебя к сестре Орделии. И хотела обладать тобой безраздельно. Как сейчас хочу я.
Он сделал шаг. Эдера резко отпрыгнула в сторону и отбежала к противоположной стене. Кэрдан метнулся за ней. У стены Эдера выпрямилась и повернулась к нему лицом. Маг был в двух шагах от нее; когда он протянул руку, его отбросило назад.
- Вы не пройдете.
Перед Эдерой от пола до потолка пробежали нити голубоватых искорок, создавая заслон между ней и Кэрданом.
- Вижу, что не пройду. Ты бесовски способная ученица. Я мог бы снести твой щит… но только ценой твоего рассудка. Ты ведь будешь сопротивляться до последнего, не так ли?
- Так.
- Ты достаточно сильна, чтобы я не смог сломить твою защиту. Но я всегда могу направить на твой щит удар такой силы, что он испепелит тебя вместе со щитом.
- Это еще бабушка надвое сказала – кто кого испепелит, - угрюмо пообещала Эдера.
- Хочешь бороться?
По лицу мага пробежала ухмылка. Угроза Эдеры явно воодушевила его.
- Даже жаль, что ты пока не можешь стать мне достойным противником. Я тоже не против побороться с тобой. Получить тебя, сломив сопротивление. Увы – силы слишком неравны. Даже если я не могу сломать твой магический барьер, не угробив тебя, у меня в арсенале много способов укротить строптивую девчонку. Тебе же проще, если ты сдашься без борьбы. Но если хочешь повеселить меня – полный вперед. Я буду наслаждаться спектаклем, который ты мне покажешь.
Ухмылка на его лице отразила целую гамму чувств. Злорадное удовлетворение беспомощностью девушки и полной властью над ней, затаенный азарт и предвкушение какой-никакой, а борьбы, удовольствие от чужого унижения и страдания. Эдера смотрела на него со смесью отвращения и недоумения – как она могла угодить в такой переплет?! Она, всеобщая любимица, всегда окруженная вниманием и заботой от снисходительных к ее шалостям взрослых! Этот взрослый не собирался оказывать ей ни снисхождения, ни заботы. Он хотел надругаться, унизить и растоптать ее. А она – что она могла сделать? Сопротивляться самому могущественному колдуну королевства, всей Ремидеи? Бежать – когда по его велению все солдаты и светские инквизиторы встанут на ее след? Но будь она проклята, если уступит ему! Лучше умереть. Если сбежать от него можно лишь в смерть, она сделает это.
- Скорее меня получит могила, чем вы, - выплюнула она ему в лицо и бросилась вон из библиотеки, окруженная голубыми нитями магического барьера, будто праздничной гирляндой.
