Книги
– Нейт, ты самый хороший! Надо будет устроить слежку за перфилольной... перхидольной... да чтоб тебя... эээ... – Анна размяла онемевший от выпивки рот и поболтала языком из стороны в сторону, проверяя насколько тот способен справиться с поставленной задачей. Глубокий вдох и на выдохе она повторила попытку: – Пер-ргидрольная курица. Во!
– Это будет кодовое имя нашей цели? – уточнил Нейт, нанося новый слой краски на портрет Анны-Луизы.
– Да. И для “козла” надо что-нибудь придумать, чтобы не спалиться. Это же не странно будет, если я буду следить за не... не, не могу я её так называть. Она не могла найти себе другого мужика? По ней же видно, что любой с тугим кошельком с удовольствием упадет к её ногам, – Анна отхлебнула ром с колой и поморщилась от досады. – Ну вот, почему таким курицам всё достается, а у меня даже жениха забрали? Ну где справедливость? Семьи нет. Жениха нет. Дома нет. Блин, надо было забрать свои вещи... Нейт! Зачем я поехала в Вертен, у меня же все вещи на квартире Кевина в Дайтоне. Ну всё... я теперь официально бомж. А думала, что ты со своей мазнёй до такой жизни докатишься, – Анна ополовинила свой стакан, пытаясь утопить проснувшуюся горечь.
– Сейчас за искусство платят приличные деньги в надежде, что в будущем полотно безвестного художника будет стоить целое состояние, – пояснил Нейтен, оторвавшись от холста, чтобы сделать глоток прохладительного напитка.
– А еще я с работы уволилась. Зачем мне работать, когда у меня жених вице-президент? – своенравным тоном передразнила она саму себя. – Если я вернусь в свой клуб, все меня на смех поднимут.
– Зачем тебе туда идти?
– Там сразу возьмут. Мне же деньги нужны, чтобы снять жилье... какой-нибудь клоповник.
– Переезжай ко мне, не надо жить с клопами, – радушно предложил друг, а Анна усмехнулась:
– Я про твой клоповник и говорю. У тебя даже места нет, чтобы кровать поставить, а спать с тобой на диване – нетушки, без меня, обойдусь креслом...
– Нету у меня клопов: ни здесь, ни в Дайтоне.
– Ну да, здесь квартира приличная... хм... может, тогда здесь и остаться... всё равно в Вертоне у меня ничего нет, а то, что есть, скорей всего уже транспортировали на ближайшую помойку.
– Да куплю я тебе всё, что надо.
– А можно мне мужчину мечты, который не кинет меня на кануне свадьбы?
– Нет.
– Тогда ничего мне от тебя не надо, – пробурчала Анна, скрестив руки на груди и насупившись. – И долго ты там еще будешь малевать? За это время можно было уже две картины нарисовать.
– Всё, закончил, – успокоил её Нейтен, отложив кисть в сторону.
– Ну-ка.
Анна поднялась со своего места и прошла к мольберту.
– Эээ... я чет не поняла, а где мой портрет? – поинтересовалась она, уставившись на блондина с квадратной челюстью.
– Вот, – без тени шутки, заявил Нейтен, указав на портрет молодого человека. – Пришлось полностью перерисовать лицо, всё-таки у тебя очень изящные черты и очень большие глаза.
Он осушил свой стакан и поднялся на ноги. Отставив в сторону табурет, Нейтен принялся растирать ладони.
– Что-то я юмора не поняла, – растерянность залегла глубокой морщинкой на лбу Анны.
– Ты хотела мужчину, который бы увёл пер.. может, обойдемся просто «курицей»? – Получив рассеянный кивок в ответ, он продолжил: – В общем этот парень уведет невесту Кевина. Кевин будет рыдать у алтаря. И ты будешь счастлива, – пояснил он, продолжая разминать кисти.
– Он заставит Кевина рыдать?
– Да.
– Нарисованный парень?
– Да. Нет. Ты будешь этим парнем! – На лице Нейтена появилась улыбка, которую Анна откровенно побаивалась.
Потому что такая улыбка была и в тот день, когда Нейт пообещал ей, что его родители оформят документы на её опекунство. И в тот день, когда он божился писать из художественной школы. А потом перед отъездом на стажировку на полтора года и позвонил от силы пять раз за всё то время. Видя эту улыбку, Анна уже точно понимала – это ни во что хорошее для неё не выльется.
– Так, ты бредишь, а это я, между прочим, выпила больше, – отметила она абсурдность его заявления.
– Я много раз уже думал, как тебе объяснить то, что выходит за границы обывальщины, к которой ты привыкла. И понял: лучше один раз показать, – в его глазах плясало безумное пламя, которое напугало Анну еще больше.
– Так, давай ты успокоишься. Точно, давай выпьем кофейку? А? – предложила она, осторожно отступив от него на пару шагов.
– Кофе? Давай потом. Сейчас смотри!
Он коснулся указательным пальцем не застывшей краски в углу портрета выдуманного человека. Нейтен прикрыл глаза и сосредоточился на вливании силы, искренне веря в то, что задумка удастся. Такое он еще ни разу не делал, но был уверен, задуманное свершиться, и он преобразит Анну-Луизу. Как не на ней пробовать такую магию?
Анна широко распахнула глаза, не веря им. Зажмурилась и потерла веки, отгоняя искорки, что померещились ей, прыгающими по полотну. На мгновение её бросило в жар. Она списала всё на алкоголь и мысленно поставила себе жирную пометку «больше не пить!».
Анна не видела, как черты её лица поплыли, словно спеша занять более правильное место, но она чётко ощутила головокружение, которое отступило секунду спустя.
Нейтен убрал руку от полотна и оглянулся на подругу.
– Вау, теперь твоя рубашка облегает тебя как положено.
– Что? – не поняла Анна, а от звука собственного голоса волосы встали дыбом по всему телу.
Она вздрогнула и подняла руку, чтобы убедиться: ощущение её не обманывало. Вместо привычной части тела перед её носом оказалась крупная ладонь, а закатанный рукав, что неожиданно стал неприятно сдавливать предплечье, открыл ужасающую картину: мужская рука, густо покрытая светлыми волосками.
– Что это?.. – с нотками ужаса спросила она, с опозданием поняв, что прозвучало это неродным голосом.
Она рефлекторно схватилась за горло и почувствовала кадык, который перекатился от судорожного глотка скупой слюны. Анна округлила глаза, но Нейт вовремя спохватился и принялся успокаивать подругу, обняв её за плечи:
– Всё хорошо, для начала успокойся. И да, ты выглядишь как этот мачо с волевым подбородком, – мотнул он головой в сторону чужого портрета.
Анна, которой сейчас больше подошло бы имя Антуан, старательно выпучив глаза, нервно замотала головой, отказываясь принимать слова друга за чистую монету. Хотя зрение, слух и чувство, что с телом точно что-то не то, пытались убедить её в обратном.
– Давай пройдём к зеркалу, и ты сама всё увидишь. Только не кричи, договорились?
Получив от Анны кивок в знак согласия, Нейтен повел её в ванную комнату. Поставив напротив зеркала, он отсчитал от трех до одного и включил свет.
Вместо забавной девушки с большими серыми глазами, на неё смотрел голубоглазый блондин с ямочкой на подбородке.
– А-а-а-а! – заверещал недомужчина почти Анниным голосом.
– Не кричи! – прикрикнул Нейт и погасил свет, предположив, что если «незнакомец» исчезнет из поля зрения девушки, то она быстрее успокоится.
Так и оказалось. Стоило сумраку скрыть невиданное чудо: она, Анна-Луиза, – девушка, которая отчетливо помнит себя таковой последние семнадцать лет, стала мужиком. Очередное чудо, что Анна не упала в обморок от мысли, что она, не будучи расписной красавицей, стала “уродом”! Одной едва прорезавшейся щетины на подбородке было достаточно, чтобы довести её до предынфарктного состояния.
– Не переживай, я могу вернуть тебе нормальный вид.
– Верни, – прохрипело из тёмной ванной.
– Но тогда до следующего перевоплощения в соблазнительного мачо для Курицы придётся подождать денёк другой, – предупредил Нейтен.
– Соблазнительный мачо? – переспросила Анна-Антуан хриплым басом. – Включи свет.
– Орать не будешь?
– Нет, – твердо пообещал голос из ванной.
