Книги
До парка мы с сестрой добрались на удивление быстро и без происшествий. Я даже порадовалась, надеюсь, не преждевременно. А то иногда Ксения так себя ведет, словно и вовсе не моя сестра, а какая-то дикая хулиганка. Конечно, она набирается плохого у брата. Если бы мама потом не винила мое влияние в ее поведении…
Так сложилось исторически и генетически, что большая часть членов моей семьи – рыжие. Только у меня, у папы и у Дины волосы каштановые и волнистые. Но Дина твердит, что как только подрастет, будет краситься в рыжей, а я… кажется, обречена остаться белой или скорее темной вороной. Какая забавная ирония и игра слов.
Мой природный цвет волос лучше всякой краски.
Так думала я каждое утро, когда выдавалась возможность покрутиться перед зеркалом в ванной, и когда было хорошее настроение. Каштановый – благородный цвет. Жаль, что Динка этого не понимает.
- Лиз, ты уснула там что ли?
Младшая сестрица бесцеремонно ткнула меня в бок.
- Чего тебе, вредина?
- Следующая станция – наша!
- Да помню я…
Из-за Ксюхиной выходки я чувствовала себя разбитой, а покачивание вагонов сделало еще и сонной. Вообще бы никуда не выходить. Кататься бы в вагоне до вечера, пока не выгонят. Но раз я уже обещала Вике встречу, то делать нечего, надо шевелить ножками.
Привычная толпа вынесла нас с Ксенией из перехода, и я почувствовала себя бодрее. Прохладный утренний ветерок развевал распущенные волосы, слегка дул в лицо, даря облегчение и радость. Но слишком расслабляться тоже не стоило. Ксюша – создание гиперактивное. Все ей в парке надо посмотреть, подойти к киоску с мороженым, пошаркать ногами по новенькому асфальту, погладить доброго лабрадора, которого ведут мимо.
Хорошо, что очень быстро список этих проказ иссяк. А то так и с ума сойти недолго.
- Лиз, я мороженое хочу.
- А я хочу отвести тебя в детдом.
- Сама ты детдомовская.
- Да ну?
Черный юмор о детском доме и приемышах – наше все. Обычно такие шуточки касаются меня и Дины, но и мы в долгу не остаемся. Помню, был случай, когда мама решила, что это я издеваюсь над малыми, и дала мне знатного леща.
Тем временем мой незатейливый аргумент сработал. Ксения перестала капризничать и вредничать, и просто продолжала идти вперед, тоскливо глядя по сторонам. Но меня ее поведение подбешивало. Может и правда меньше возможности ей давать общаться с братом? Когда они живут порознь, например, кто-то из них лежит в больнице, Ксеня как шелковая.
Надо снова поговорить об этом с родителями.
А то, неровен час, Сенька сестру уведет на кривую дорогу хулиганства и гопничества.
Я настолько углубилась в эти злободневные и тревожные мысли, что не замечала никого и ничего вокруг. И врезалась в какого-то здоровенного парня. Высокий, широкоплечий, в белой футболке и черных шортах, он сразу показался мне странно знакомым. Но сейчас не до воспоминаний, потому что ему столкновение не понравилось.
- Девушка, смотрите, куда идете, - сурово посоветовал он мне.
И зашагал дальше.
Поборов желание показать ему вслед комбинацию из трех пальцев, я потянула Ксеню за собой. Незачем еще и мне ребенку плохой пример показывать.
- Это кто? – оживилась сестра.
- Откуда я знаю? Какой-то мужик…
Нет, не «какой-то». На его правой руке я успела заметить татуировку с серым волком и красной розой. И сразу же в голове прояснилось воспоминание.
Ох, лучше бы я о таком не вспоминала… Аж по коже мурашки побежали.
Дело было на выпускном. Мы тогда выпили лишнего – я, Вика, Лиля из параллельного класса, и еще четыре мальчика. Пятым был Марат Платов – сынок богатого папочки, которого мы с ребятами чуть ли не силой затащили в круглосуточный тату-салон. Он был трезвым, а мы не слушали его протестов. Только смеялись и твердили наперебой, как это классно и замечательно. Тату-мастером был Лилин брат, и он был с нами заодно.
Марат учился лучше всех нас, а мы, оболтусы, завидовали. То ли его богатым родителям, то ли успеваемости. Но его отец был человеком консервативным, строгим, и невероятно жестким. Обычно после контрольных, на которых Марат случайно получал четверку с минусом, он не приходил на уроки. Таинственным образом «заболевал», даже если на улице было тепло и солнечно.
Мы знали, что ждет Марата, когда он вернется домой. Но алкоголь дурил наши головы. Больше того, после процедуры мы угостили его вином.
Не знаю, что тогда сделал с ним отец. Только через несколько дней после выпускного каждому из нас пришла смс о том, что рано или поздно жизнь каждого из нас станет кошмаром. Буквально адом наяву.
Больше мы не виделись с Маратом. До сегодняшнего дня.
Эта встреча меня напугала и удивила.
А еще я начала чувствовать свою вину перед ним. Почему я тогда не остановила этих дураков? Почему считала это веселым?
- Эй, Лиз, - Ксеня осторожно тронула меня за руку, утратив желание хулиганить. – Ты чего грустишь?
- Да так… - я попыталась выжать из себя улыбку. – Забей.
- Ты влюбилась в этого парня, что ли?
Этого еще не хватало!
- Ничего я не…
- Кто тут влюбился? – раздался бодрый и веселый голос подруги.
Вика – яркая блондинка с голубыми глазами, любительница коротких платьев, предстала передо мной во всей красе. Я невольно улыбнулась, увидев на ней белое платье в черную крапинку и новую синюю сумочку. Она любит сочетать разные интересные образы. Учится на дизайнера одежды, кстати. У нее большое будущее.
Могло бы быть.
Если бы не та дикая история.
С другой стороны, прошло уже почти два года, а никто нам мстить не собирается. Возможно, Марат уже отошел и забыл про подставу. Но если нет, то никому из нас не поздоровится, учитывая его связи.
Или, может, связи подрастерял?
- Привет, Викусь, - я обняла подругу. – О, у тебя новый парфюм?
- Привет! – она жизнерадостно мне улыбнулась. – Да, вишневый купила. Привет, рыжик, - новая улыбка досталась Ксене. – Ну что, девчонки, пойдемте гулять? Заодно про любовь поболтаем.
Ксеня покраснела. Она еще стеснялась о таком даже думать, да и интересы пока другие. Учеба да чтение. А я… не могла избавиться от ощущения, что кто-то пристально смотрит мне вслед. Буквально прожигает спину тяжелым ядовитым взглядом. И мне это очень не нравилось.
