Книги
Открыв глаза, не почувствовала своего тела. Словно находилась в невесомости. Пыталась пошевелить рукой. Не получилось. Головой тоже не могла двигать. Перед глазами белый потолок.
Вдруг навалилась тяжесть, боль пронзила все тело. Хотелось кричать, но с иссохших губ вылетел тихий стон. Организм требовал воды.
Боль отпустила так же быстро, как и скрутила меня. В голове шумело море, сквозь прибой слышались знакомые голоса. Прислушалась, не могла понять, что именно они говорили.
Я села, на меня с настороженностью уставились три пары глаз.
Первым среагировал Мур, он молча катапультировался мне в руки. Погладила котика.
— Кар, Видящая очнулась, — ворон взлетел под потолок, по пути снося графин на столе.
— Ох, Вика, — Окси присела рядом со мной. — Как ты нас напугала. Ты почти сутки не приходила в себя. Я уже хотела идти за лекарем!
— Воды, — прохрипела я.
— Что? Ах, да, конечно. Вот, — девушка протянула мне стакан.
Обычная вода показалась напитком богов.
— Окси, что случилось? — в голове еще шумело, но я прекрасно помнила, что последним человеком, которого я видела, был инквизитор.
— Мы с тобой пошли на площадь, — начала рассказывать девушка. — Там... Вика, ты плачешь что ли?!
Я смахнула с глаз слезы, покачала головой.
— Странная ты, — протянула Окси. — Ты что же и казней никогда не видела?
— А для тебя это обычное дело? — просто поражена местным нравам.
— Ну да, — пожала плечами девушка, сдув непослушный локон с лица, — это уже пятая казнь за месяц.
— Да как ты можешь так спокойно об этом говорить?! Окси! Ты считаешь нормальным убийства людей? Это же невинные женщины! — меня начало немного потряхивать. — Окси! Что ты молчишь? Как вы все можете позволять такому твориться?
— Вика, — девушка сжала мою руку. — О каких невинных женщинах ты говоришь? Та, которую сожгли вчера, за последнюю неделю свела в могилу троих воинов Света, наслав на них порчу. Ведьмы убивают воинов Света, те в ответ сжигают ведьм. Странная ты все-таки.
— Зачем? Зачем убивать друг друга? — я вцепилась в руку Окси.
— Потому что, — девушка снова пожала плечами. — Так устроен мир.
Я взялась за голову. Так устроен мир, сказала Окси. То есть, мы тут как бы ни при чем, устроен наш мир так. Тут меня пронзила догадка.
— Окси, — от волнения я слишком сильно сжала ее руку, та поморщилась от боли. — Как я оказалась дома?
Девушка удивленно на меня посмотрела:
— Не знаю, Вика, когда я вернулась, ты уже спала. Я не стала тебя тревожить. Мы заволновались, когда ты не проснулась утром. Пытались тебя разбудить, но ты не реагировала.
— Это он, — я застонала. — Я не знаю, в какие игры играет инквизитор, но это он.
— Кто? Вика, ты хорошо себя чувствуешь?
— Окси! — я потрясла девушку за плечи. — Собирайся быстрее, нам надо бежать!
— Да объясни ты толком, ничего не понимаю.
— Инквизитор, — точно, в этом мире их так не называют, — Кэр, Окси, воин Света, это он принес меня домой! Он знает, что мы здесь! Нас схватят и сожгут!
— Хотел бы, уже схватил, — легко махнула рукой девушка. — И никуда я не побегу. Сегодня я встречаюсь с Лэдом.
— Нет! Не надо, Окси! Это опасно!
— Не говори глупостей. Сегодня, — Окси сделала ударение на последнем слове. — Я пойду и встречусь с Лэдом!
Если Окси что-то задумала, ее от этого не отговорить, мы знакомы совсем немного, но это я поняла. Я пыталась ее вразумить, на все мои доводы она лишь махала рукой.
— Ты готова рисковать жизнью, Окси? — сделала я последнюю попытку.
— Я люблю его, Вика, люблю, понимаешь? Мне без него жизнь не нужна.
Кот с вороном спустились вниз еще в начале нашего разговора с Окси. Видимо, их совсем не волновали мои душевные терзания и будущее свидание Окси.
Девушка легко обняла меня и убежала навстречу судьбе.
***
Проводив Окси, не стала спускаться в подпол, хотела побыть одна. Что-то не давало мне покоя, заставляло нервно биться жилку на виске. И я не про попадание в другой мир, ни про отдельные страшные эпизоды жизни в нем, нет, сейчас не об этом. Я не видела картинку мира в целом. И это большая проблема. Знаете, как художник рисует холст, вот перед ним белое полотно, мазок, другой и уже начинает вырисовываться картина, а художник дополняет ее разными деталями — новыми мазками.
И пусть «мазков» совсем немного, хоть какая-то общая картина должна была вырисовываться у меня в голове. Но нет.
Я не из тех, кто умеет что-то делать по плану. Все как раз наоборот. Сначала чтение материала, затем анализ, хаотическое нагромождение всего и вся. Потом — словно старый механизм начинает работать — скрип, скрип и вот — результат, идеальная ровная конструкция научной работы. Во всяком случае у меня так. Мне среди огромного количества фактов, домыслов, идей, гипотез, теорий необходимо было поймать главную мысль. А сейчас я не могу этого сделать. И это не дает спокойно жить, дышать.
Я знаю свой мир только в разрезе собственной жизни и лишь немного шире смогла взглянуть на него, учась на историческом факультете.
В этом мире я не понимала ничего. Вот есть Свет и вот есть Тьма. Кто они друг другу? Половинки одного целого? Зеркальное кривое отражение друг друга? Противоборствующие стороны? Или изначально был Свет, а Тьма лишь его червоточина? Кто даст точный ответ?
Если на первый взгляд можно провести аналогию Свет равно Добро, а Тьма равно Зло. Абсолютные значения. Но вчерашняя казнь ведьмы и то, что я подсмотрела в голове у инквизитора, полностью опровергают это предположение.
Да и не бывает абсолютного зла и абсолютного добра. По-моему, нельзя мыслить в таких категориях. Все относительно и все несовершенно.
Все мы знаем какими намерениями выложена дорожка в ад.
Свет дает жизнь, но он также может быть испепеляющим и грозным.
Тьма дает успокоение, словно сон после бодрствования, что также жизненно важно.
Не может быть одного без другого. Кажется, я нашла свою мысль, ускользавшую от меня до этого. Равновесие. Великие Чаши Весов.
Нельзя, чтобы осталось что-то одно.
Но почему темной силой могут владеть только женщины, а светлой только мужчины. Что это за гендерное разделение?
Для чего в этом мире идет бесконечная война Тьмы и Света? Зачем светлые пытаются уничтожить темных и наоборот? Что это даст в итоге? Неужели нельзя мирно сосуществовать?
Столько вопросов и ни одного точного ответа.
Если взять за истину выражение Кэра «ведьма — не женщина, она не человек, она оружие Тьмы...», то, в противовес, получается инквизиторы — оружие Света. Пусть так. Но как быть с тем, что ведьма, по утверждению Кэра — не человек. Вот Нора, например, человек, и Окси — человек. Со свойственными людям желаниями и потребностями.
С другой стороны, непонятно как девушки становятся ведьмами. Нора говорила о жертве, она и убила человека. Но я то никого не убивала, даже если по моей вине исчезла Мора, то ведьмой я стала до этого, она сама говорила, что чувствует, что я только что инициировалась. Возможно, все намного проще. Велиар. Вот и все объяснение. Он своей силой сделал меня не только ведьмой, но и Верховной. Зачем?
Опять же с Норой процесс превращения в ведьму понятен. А как быть с Окси? По ее словам, бабушка предупредила, что девушка скоро станет ведьмой и сама стала наставницей для внучки. Интересно, Окси кого убила, чтобы принести жертву Тьме? Когда вернется, первым делом спрошу.
А пока со слов Окси понятно только то, что воины Света убивают ведьм, те же убивают воинов Света. И вот две ведьмы, с которыми я успела познакомиться, киллерами на службе у Тьмы становиться не хотят.
Запуталась окончательно.
Только отодвинула стеллаж, как меня чуть не сбил с ног Мур. Его шерстка была взъерошена, от тяжело дышал.
— Вика, скорее, — торопил меня котик, хотя я и так бежала вниз. — Ворону стало плохо.
Бедный фамильяр Окси лежал на полу и не подавал признаков жизни.
— Ворон! — трясла я птичку, — Мур, что произошло?
— Мы разговаривали, а он вдруг упал! — кот накручивал круги по комнате, видимо, очень переживал за друга, — Вика! — заорал Мур, я вздрогнула от неожиданности. — Я понял! С его ведьмой что-то случилось!
Кот озвучил мои самые страшные предположения. Он прав. Если фамильяру плохо, значит с Окси случилась беда. И это мой вина, надо было не отпускать девушку, чувствовала же, что что-то случится!
Птичку надо спасать.
— Мур, помоги мне! — котик подкатился под бок.
Я взяла ворона на руки и громко произнесла:
— Фамильяр, я даю тебе имя... — на ум ничего не приходило, как обычно называют птиц? — Я даю тебе имя... Кар! — да простит меня птичка, ничего умнее я не придумала.
Я вспомнила прочитанное в книге — в ней говорилось, что ни в коем случае нельзя давать фамильяру имя, иначе он станет отдельной личностью. Но в нашем случае — это спасение.
Ворон открыл глаза. Я выдохнула с облегчением. Мур лизнул Кара по клюву. Неожиданно, видимо, они правда очень сдружились, не замечала за котиком проявлений телячьих нежностей.
— Слушайте, мои дорогие, — две пары глаз внимательно смотрели на меня. — Сейчас мы поднимемся наверх и постараемся выбраться из города. Ты, Кар, полетишь к Норе. Я покажу тебе.
Закрыв глаза, представила Нору и путь к ее дому.
— Запомнил? — ворон кивнул.
Не знаю, почему мне пришла в голову именно это идея. Впоследствии я часто думала об этом. В том момент казалось, что это единственный выход. С одним фамильяром тяжело, приходится прятать его в рюкзак. А с двумя как? А у Норы, думала я, ему будет безопаснее, чем рядом со мной.
Задумчиво смотрела на котика.
— Я с тобой, — угрожающе муркнул он. Словно мысли мои прочитал.
— Со мной, — вздохнула я.
Мы начали подниматься. Мне стало неспокойно. Нутром чувствовала, что наверху нас ждут. Не знаю, как точнее описать свое предчувствие. Даже не предчувствие, я была уверена, что наверху кто-то есть. И этот кто-то враждебно к нам настроен.
Я обернулась, прижала палец к губам, выразительно посмотрела на фамильяров.
Нет, не могу подняться. Что-то очень тревожило меня.
Под недоуменные взгляды кота с вороном, я спустилась, взяла рюкзак, достала из него парализующее зелье, спасибо Норе.
Подошла к Муру, кивком показала, что нужно залезть в рюкзак. Хорошо, что тот не стал спорить. Видимо мое мрачное предчувствие передалось и ему.
Итак, я с рюкзаком на спине, с вороном в руках поднималась по лестнице.
— Кар, как только зайдем в комнату, сразу лети к Норе, — шепотом приказала я ворону.
Тот кивнул.
Сердце учащенно билось, ладошки вспотели, вытерла их о платье. Мне казалось, я слышу дыхание того, кто ждет нас. Взяла в правую руку открытую склянку с зельем.
Открыла дверь и сразу увидела темный силуэт. Не раздумывая, вылила на него целую склянку. Человек упал.
— Лети! — ворон вылетел в окно. За него я была спокойна.
В комнате было темно, хотя я прекрасно помнила, что свечи не гасила. Значит, это дел рук злоумышленника. Что ж, мы тоже не будет включать свет.
Подошла к лежачему человеку. Тот не шевелился, но глаза были открыты, и он пытался что-то мычать.
Я наклонилась ближе.
Инквизитор!
— Ты, — выдохнула ему в лицо. — Что ты сделал с Окси?!
Кэр бешено вращал глазами.
— Что молчишь?! — я легонько пнула его в бок.
Инквизитор замычал.
— А! — хлопнула себя по лбу. — Зелье парализовало.
— Знаешь, что? — я снова наклонилась к Кэру. — Я на тебя два зелья израсходовала! Но! — сделала театральную паузу. — У меня осталось еще одно. И вот после него ты не выживешь! Понял, световоин?
Оставив скрючившегося инквизитора лежать на полу, аккуратно выглянула за дверь. Никого. Вот самоуверенный какой. Взял бы с собой товарищей, расклад сил был бы не в мою пользу.
Вышла на улицу и не спеша пошла к выходу из города. Адреналин бурлил в крови, меня охватила злость. Никогда так остро я не ощущала себя именно злой. Мне кажется, раньше мне было незнакомо это чувство. Я злилась на Окси, потому что она не послушала меня и сейчас неизвестно, что с ней. Я злилась на инквизитора, потому что он преследует меня. Я злилась на Велиара, потому что он во всем виноват, закинул меня в этот страшный мир. Но больше всего я злилась на себя. За то что не настояла, чтобы Окси осталась. За то что легкомысленно подписала договор с Велиаром. За то что до сих пор не знаю, что нужно от меня инквизитору. И за то что не смогла спасти ту несчастную женщину. И за то что мне вдруг стали ненавистны люди этого мира. При одном воспоминании как они радовались мучениям другого человека, меня охватывала ярость.
В моем мире, когда я сталкивалась с несправедливостью, и если я не могла этому помешать, я закрывала глаза, абстрагировалась от ситуации. «Один в поле не воин» бытует у нас поговорка. В этом мире все иначе. Волей Велиара я Верховная, и у меня есть Сила. И я жажду только одного — причинить миру много добра, каленым железом выжигая всех несогласных.
Стоп. Нет. Это помешательство какое-то. Откуда такие мысли? Я обычная девушка, а не воительница, мечом доказывающая, кто прав, а кто виноват.
В моем мире тоже казнили людей, но прошли столетия, прежде чем прекратились подобные публичные экзекуции. Этому миру нужно, чтобы здесь процесс прошел быстрее.
С одной стороны, сбылась мечта любого историка — попасть в прошлое. С другой стороны, я же всегда была уверена, что один человек не сможет поменять ход истории.
И к тому же это не мой мир. Хотя уже мой.
Я — Верховная. И у меня есть Сила.
Кто бы еще научил как ей пользоваться.
Я услышала голоса, остановилась и направилась к последнему дому на улице. В нем, как и в остальных домах, свет не горел. Но меня там ждали. Интуиции теперь я доверяю полностью.
Подошла к дому, дверь оказалась открыта, пустая комната, не застеленная кровать, будто хозяйку вырвали из объятий Морфея, и она срочно куда-то убежала.
Я подошла и дернула кольцо на полу, открылся люк, вниз вели ступеньки.
— Верховная приказала всем чтящим Тьму через неделю быть в заброшенном храме близ Клавердона! — услышала я хрипловатый голос.
А это кто там от моего имени распоряжается?!
