Книги
2.
Издалека доносились неясные звуки, похожие на пение в сопровождении свирелей и барабанов. Из-за деревьев пробивались слабые отсветы - пожар или, скорее, большой костер.
- Я думал, на юге Англии не празднуют Галан-Мэй или Болтану, - удивился Рене. - Да, давно я не был дома.
- Не празднуют, - подтвердил Анри. - Но в честь святой Вальбурги ставят майское дерево. Она ведь родом из этих мест, из Уэссекса. А может, и не в ее честь, не знаю. Но костры разжигают, поют, пляшут. Хотя священники утверждают, что это нечестивый обычай, который тешит нечистую силу. Но они во всем находят дьявола, хоть вообще не живи. Может, пойдем взглянем?
- Почему нет?
Проверив, хорошо ли привязаны лошади, отец с сыном пробрались через редколесье к большой поляне и спрятались за кустом. В центре поляны пылал огромный костер выше человеческого роста и еще несколько поменьше. Чуть поодаль возвышался шест, украшенный ветвями и лентами. Десятка полтора человек танцевали вокруг него буйный танец. Еще несколько играли на музыкальных инструментах и пели. Тяжелый ритм барабанов завораживал, а заунывный свист свирелей-пайпов навевал тревогу.
- Я не могу разобрать слов, - прошептал на ухо отцу Анри. - Как будто и не по-английски поют.
- Я тоже. Да и по одежде не понять, кто они. Для крестьян слишком хорошо одеты, для знати - бедно. Но им явно не холодно.
Апрель выдался теплым, однако ночи стояли прохладные, изо рта при дыхании шел пар. Танцоры и музыканты были одеты легко - в яркие котты и блио, на ногах - обувь из мягкой кожи с удлиненными носами.
- Смотрите!
Из-за деревьев в сопровождении мужчины в темном бесформенном балахоне вышла высокая стройная девушка лет восемнадцати. Ее осанке и грации могла бы позавидовать любая королева. На ней было надето белое блио, концы длинных рукавов, стянутые по последней моде узлами, доставали почти до земли. Витой шнур опоясывал ее дважды - по тонкой талии и бедрам, концы свисали ниже колен. Густые волосы цвета меда водопадом сбегали на спину из-под белого покрывала, которое удерживал на голове венок из молодой листвы.
Мужчина поднял руки и сказал что-то, и музыка стала еще громче, а танец - безудержнее. Девушка тоже подняла руки, широкие рукава скользнули вниз, и на ее запястьях золотом блеснули парные браслеты.
- Что-то мне подсказывает, священники были не так уж и неправы, - пробормотал Рене. - Не похоже это на праздник добрых христиан в честь святой Вальбурги. Скорее, напоминает колдовской обряд. Как бы не погубило нас любопытство.
Внезапно по знаку одетого в балахон музыка оборвалась резким взвизгом свирелей. Он вытянул руку по направлению к кусту, за которым прятались Рене и Анри. Вскочив на ноги, Рене выхватил меч, а Анри с досадой понял, что оставил свой короткий кинжал у костра и теперь безоружен.
Их окружил десяток крепких мужчин, вооруженных крестьянскими боевыми ножами. Настроены они были явно решительно. Впрочем, хотя нападавшие значительно превосходили их числом, Рене не собирался сдаваться так легко.
- Стойте! - властно приказала девушка.
Она подошла ближе и остановилась, переводя взгляд с Рене на Анри и обратно.
- Кто вы? - спросила она так, как будто имела полное право задавать вопросы. - И что делаете здесь?
- Рене де Дюньер, рыцарь короля Ричарда, - с поклоном ответил Рене. - Это мой сын Анри, оруженосец. Мы направляемся из замка Грейсток в Уинчестер, чтобы проводить короля на континент. Извините, высокочтимая дама, если... случайно помешали.
- Это просто праздник в честь святой Вальбурги. Но вы подобрались скрытно, как злоумышленники...
- Разве ее почитают в Англии? - дерзко вмешался Анри, тщетно пытаясь обратить на себя внимание красавицы.
- Вальбурга прославлена в Германии, - ответила девушка, продолжая смотреть на Рене, словно дав понять, что оруженосец не достоин даже ее взгляда. - Однако родилась она недалеко отсюда, и первым местом ее монашеского служения был монастырь Уимборн в Дорсете. Кроме того встречать первый день мая - давний обычай. Я не смею вас задерживать, доблестный рыцарь. Вы можете продолжить свой путь.
- Могу я узнать ваше имя, миледи?
- Нет, - ответила девушка и улыбнулась - одними губами. Улыбка ее была похожа на блеск льдинки в лунном свете, поскольку большие голубые глаза оставались холодными. - Мои слуги проводят вас до дороги.
Она наклонила голову и отвернулась.
- Ее слуги выпроводят нас отсюда, а не проводят, - тихо пробормотал Анри, когда они возвращались к своему костру, давно погасшему. - Но, думаю, нам действительно лучше убраться.
Обернувшись через плечо, он посмотрел на четверых дюжих парней с факелами, которые следовали за ними на расстоянии. Собрав свои вещи и оседлав лошадей, отец с сыном уже было отправились в путь, но тут Анри жестом подозвал к себе одного из сопровождавших. Наклонившись к нему, он незаметно вложил ему в ладонь монету и спросил тихо:
- Как зовут ту леди на поляне?
- Покосившись на своих товарищей, парень ответил:
- Леди Мэрион. Дочь графа Скайворта.
- Граф Скайворт... - задумчиво повторил Рене, когда они отъехали достаточно далеко, чтобы подумать о другом месте для ночлега. - Никогда не слышал.
- Вы знаете всех английских графов, отец? - насмешливо спросил Анри.
- Их не так уж и много. Из старых знал всех. Если не в лицо, то хотя бы по имени. Скайворт... Видимо, из новых. Насколько я знаю, король раздал немало новых титулов, еще когда был в Святой земле. Правда, только на словах, но сейчас, вернувшись, подтвердил их.
- Однако вас он, кажется, забыл. Деньги и земли - это вся награда за двадцать лет верной службы?
- Двадцать четыре, - уточнил Рене. - Я поступил на службу к Ричарду, когда ему только исполнилось тринадцать. Но он уже тогда был сюзереном Аквитании и Пуату.
- Вы хотите сказать, отец, что в шестнадцать лет Ричард вел тайные переговоры с иерусалимским королем и отправил вас к нему? - удивился Анри.
- Его отец, сын королевы Матильды, в четырнадцать лет командовал войском во время войны со Стефаном. Так что ничего удивительного.
- Король Генрих? Возможно, ваш брат?
- Не будем больше об этом, - резко оборвал его Рене. - Иначе я пожалею, что рассказал тебе. Лучше скажи, зачем тебе понадобилось узнавать имя этой девицы? На твоем месте я потратил бы деньги на что-нибудь более приятное. Неужели она тебе понравилась?
Анри красноречиво промолчал.
- Нет, она, конечно, красива, спору нет, - словно не замечая нежелание сына продолжать разговор, добавил Рене. - Но холодная, как... я даже не знаю, с чем сравнить. Лягушка? Нет, это, конечно, слишком. Ледышка? Пожалуй, что так. Мне даже показалось, что руки закоченели, когда она стояла рядом с нами. Возьмешь ее на ложе, и снасти примерзнут, да так, что не вытащишь.
- Отец! - возмутился Анри.
- Мой мальчик, ты даже покраснел, - рассмеялся Рене. - Хотел бы я знать, от гнева или от смущения. Неужели в двадцать лет ты не познал еще ни одной распутной девки? Или знатной дамы, тоскующей по супругу, ушедшему в крестовый поход?
- Может, мы лучше все-таки найдем место для ночлега?
- Пожалуй, - кивнул Рене, пришпорив коня. - Поторопимся выбраться из леса, чтобы не наткнуться еще на каких-нибудь проходимцев, празднующих дьявольские праздники. Или на разбойников. Робин из Локсли, конечно, далеко отсюда, но он не один такой. А что касается дьявольских праздников... Очень интересно все-таки, что дочь графа делает ночью в лесу в такой компании. И чем должен был закончиться такой праздник? Не зря ведь они нас выгнали - спасибо, что не убили. А могли бы принести дьяволу в жертву.
- Почему вы так уверены, отец, что это был именно дьявольский праздник? - не желал сдаваться Анри.
- Возможно, мы встретимся с новоявленным графом в Уинчестере, - махнул рукой Рене. - И тогда поинтересуемся, чем занимается его дочурка по ночам. А если не встретимся, все равно можно будет узнать, что это за граф такой. И что за леди Мэрион. Уж король-то точно знает, кто он.
- Зачем вам это?
- Ну а вдруг ты влюбился в эту ледяную статую с первого взгляда и захочешь на ней жениться? Смотри, вон там неплохое место для ночлега, у ручья. Хотя той ночи-то осталось... Но все равно, вздремнуть не мешает. Да и лошадям дать отдых.
- Жениться я вообще не намерен, отец, - заявил Анри, когда они наконец спешились и развели костер. - Возможно, будет еще один крестовый поход. А если нет - войн на мой век хватит. Не для того я собираюсь стать рыцарем, чтобы сидеть дома у женской юбки.
- Конечно, сын, - усмехнулся Рене, устраиваясь спать и плотнее заворачиваясь в плащ. - В твоем возрасте я говорил то же самое.
