Книги
Сердце Мари колотилось, как бешенное, пока она держала в руках письмо. Ее надежда на побег разбилась в дребезги, но, к ее собственному удивлению, теперь ее заботило не это.
В том, что чары можно разрушить, она даже не сомневалась. А вот как успеть это сделать за двадцать шесть дней — другое дело. Это звучит, как безумие.
Конечно, у нее тут же промелькнула идея использовать этот план как уловку, чтобы сбежать, но Мари не удосужилась додумать эту мысль до конца. Она уже прекрасно знала, что не сможет обречь Курта на тот ужас, что произойдет после ее побега.
Кроме того, она не хочет подставлять какую-нибудь несчастную девушку из Валда, обрекая ее на всё то, что произошло с ней самой. А если представить Карлу или Минни у алтаря рядом с Куртом…
Совершенно неуместная вспышка ревности одновременно напугала и рассмешила Мари.
Была ли Кьяра права? Мари действительно его любит? Она всё еще не могла ответить себе на этот вопрос. Но, хоть они с Куртом никогда и не обсуждали это напрямую, в мечтах о совместных путешествиях Мари предполагала, что они поженятся. Это было бы логично и как-то… естественно?
Хорошо, а если ничего не получится? Если они не найдут способ разрушить проклятие или Курт просто ответит «нет» и никуда ее не отпустит? А вот на это Мари уже знала ответ. И она слишком устала, чтобы сопротивляться ему. Если разрушить чары не получится, значит она просто повторит судьбу Ванды.
О да, это очень легко. Гораздо проще, чем пытаться разрушить проклятие. Всего-то и нужно — отказаться от собственных планов и надежд, выйти за Курта и рожать ему детей. Они будут вместе, пока смерть Мари не разлучит их, но Курт сделает всё, чтобы даже в этом месте она почувствовала себя счастливой, в этом она не сомневалась.
Вряд ли у него получится, но уже хотя бы за попытку стоит быть благодарной, не так ли?
И так ли уж плохо просто позволить волчьему заклинанию завладеть ею? Жили же чистокровные как-то двести лет до нее. С чего она взяла, что она какая-то особенная? Только потому, что начиталась историй про добрую магию?
Мари стояла на полянке и смотрела на свернутый лист бумаги, размышляя о том, что ей теперь делать, даже не заметив, что Кьяра ушла. Вместо нее пришел Курт.
— Сестра сказала, что я найду тебя здесь, — он сел на пень рядом с ней.
Мари повернулась к нему с намерением сказать, что сделает так, как он хочет. Она закончила сражаться. Но когда посмотрела в его глаза, что-то ее остановило. Пока она молча на него смотрела, в его лице опять появилось то странное выражение, которое она видела несколько часов назад в лесу.
Его остекленевший взгляд пугал ее едва ли не больше, чем его волчье обличие.
— Курт, что не так?
Что произошло, пока ее не было рядом? Что бы это ни было, в душе Мари вспыхнула решимость на грани ярости. Она должна это остановить.
— Курт!
Он вздрогнул.
— Да, прости. Я тебя слушаю.
— Я тут подумала, — медленно начала она, молясь, чтобы он был готов к такой беседе. — Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж ради стаи.
В его глазах промелькнули десятки эмоций — от боли до надежды, но он просто кивнул.
— Я сделаю это только при одном условии.
Курт приподнял бровь, но ничего не сказал.
— Мы используем наш месяц, чтобы попытаться разрушить проклятие.
Пока он не успел нахмуриться, она сделала шаг и схватила его за руку.
— Послушай! Я могу навестить бабушку и дедушку и спросить, знают ли они, как можно это сделать. Они были во всем мире, Курт! Они даже были знакомы с волшебницей, которая могла помочь моей матери…
К ней чуть было не вернулась давно забытая горечь и обида на мертвого отца, но Мари заставила себя не думать об этом.
— Ты же знаешь… — начал Курт, а она в отчаянии сунула ему письмо.
— Прочитай! Прочитай это!
Он одарил ее тяжелым взглядом, но всё-таки взял листок. Пробежавшись по первым строчкам, он издал сдавленный стон.
— Где ты это взяла?
— Кьяра передала.
Чем дальше Курт читал, тем сильнее бледнел. Когда он, наконец, поднял глаза на Мари, она увидела, что в них скопились слезы.
— Мы ее убили, — прошептал он.
— Ты же знаешь, что это не твоя вина, — Мари старалась звучать как можно мягче. — Магия убила ее, и она же творит с вами зло против вашей воли.
Курт сидел неподвижно и молчал, глядя на деревья. Когда он заговорил снова, его голос стал печальным.
— Говорят, первая Чистая Кровь прожила почти столько же, сколько ее муж. С годами они стали жить всё меньше, — он поморщился и провел руками по волосам. — Как мы это упустили? Это же очевидно! Чем больше стая, тем больше человечности нужно…
Мари неуверенно кивнула.
— Видимо, их убивает не только разбитое сердце, — заключила она. — А некоторым людям просто суждено жить дольше, чем другим, и из таких женщин получаются более выносливые чистокровные.
Курт подскочил и принялся ходить взад-вперед, совсем как его сестра. Потом он резко остановился, а через мгновение уже держал лицо Мари в своих руках.
— Мама прожила всего двадцать два года, после того, как вышла замуж. А тогда в стае было на тридцать волков меньше. На тридцать, понимаешь!
Он тяжело дышал, и Мари потребовалась пара мгновений, чтобы понять, о чем именно он говорит. Если Ванда была права, значит, сама Мари проживет еще меньше.
Курт отпустил ее. Он внезапно начал казаться ей выше.
— Значит, я могу пойти к бабушке и дедушке? — осторожно спросила Мари.
Курт посмотрел на нее, как на сумасшедшую.
— Не сама.
Мари фыркнула.
— Не доверяешь мне?
— Я не об этом. Так и не поняла, что девушкам опасно в одиночку ходить по лесу?
Странно, что он ничего не сказал про красный плащ.
— А что, меня перехватит стая ласок, которым нужна магия моей крови?
Курт нахмурился на её ехидство.
— Не смешно.
— Если ты не разрешаешь мне уйти, — продолжила Мари, — тогда что ты хочешь, чтобы я сделала? Как мне помочь?
— Я пойду с тобой.
— Но тебе же нельзя покидать лес!
Курт лукаво улыбнулся, и от этой улыбки Мари стало невероятно тепло.
— Нельзя по правилам.
Он взял ее за локоть, совсем как тогда, когда они были детьми.
— Так когда мы пойдем? — уточнила Мари.
У нее вдруг перехватило дыхание от радостного возбуждения, и даже усталость в ногах больше не казалась ей своим собственным проклятием.
Курт задумался.
— Учитывая, что свадьба завтра утром, — рассудил он, — нам лучше ночью уже быть в пути.
Они обсуждали сборы и так увлеклись, что не сразу заметили седовласого мужчину, который подошел к ним сбоку. Того самого, который встретил Мари на подходе в лес и смотрел на нее с любопытством.
Он перегородил им путь, всем своим видом демонстрируя недовольство.
— Я всё слышал, — сказал он. — И вдвоем вы никуда не пойдете.
