Книги
ГЛАВА 1
— Аля! Аля, нет! — последнее, что я услышала перед тем, как провалилась в неизвестность.
А ведь всё начиналось весело и безопасно. Моей подруге, заядлой любительнице фэнтези, пришло сообщение: «Хотите попасть в другой мир? Перешлите это приглашение десяти друзьям и выполните…» Я бы фыркнула и удалила, но подруга решила шутку поддержать, добросовестно разослала десять копий и предложила на выходных развлечься «настоящей магией». Девочки из нашей тёплой компании согласились. Я не очень понимала, в чём интерес перерисовывать загогули с картинки мелом на асфальт, но мне рисовать и не доверили, мол, глазомер у меня плохой, поэтому я сидела на лавочке, наблюдала за действом, лопала ванильный пломбир и мечтала о гироскутере, который брат обещал подарить мне на окончание сессии.
— Это Пантакль, — гордо объявила Женя, указав на меловые линии.
Её тотчас поправили:
— Правильно говорить «пентакль».
— А здесь написано, — Женя постучала наманикюренным ногтем по экрану смартфона, — что правильно и так, и сяк. А ещё можно сказать пентагерон, пентальфа или попросту пентаграмма.
— Но у нас же не звезда…
— Нет, пентакль — это любая Печать.
Мне стало смешно. Как можно всерьёз о таком спорить?
— Да какая разница, как оно называется! — возмутилась Женя. — Вот, смотрите. Мы всё нарисовали. Теперь в центр нужно положить что-то серебряное, — она стянула с пальца кольцо и разместила его, как было указано в инструкции. — Теперь нужно направить на кольцо концентрированный солнечный свет.
Женя выудила из кармана пудреницу, открыла. Обнаружив, что зеркало заляпано, подруга ругнулась, торопливо протёрла стекло салфеткой, удовлетворённо хмыкнула, повертела зеркалом, ловя солнечного зайчика, оглядела нас и направила луч на кольцо. Простенький ободок блеснул.
— Ой.
В воздухе запахло палёной шерстью, асфальт под Жениными ногами начал стремительно меняться, превращаясь в жижу, по консистенции напоминающую мазут. Женя повторно ойкнула. Девочки дружно отступили на шаг. Асфальт преображался исключительно внутри круга… Никаких других миров не существует, в мистику я не верю, но сейчас происходило что-то невообразимое и явно очень плохое. Женя стоит столбом и ойкает, босоножки на толстой танкетке погрузились в асфальт почти полностью.
За подругу я испугалась гораздо больше, чем за себя. Да и вообще, в критических ситуациях у меня инстинкт самосохранения отказывает, я сначала действую, потом пугаюсь, потом осознаю последствия очередной своей выходки и пугаюсь окончательно.
— Дура! — рявкнула я, подлетела к Женьке и пнула её из круга. Чёрт с ними, с босоножками.
Женька вылетела на безопасный участок тротуара, шмякнулась на четвереньки. Наверное, коленки разбила и руки рассадила. Я попыталась выпрыгнуть тем же способом, пожертвовав обувью, но круг, наверное, обиделся, и я разом провалилась в трясину по колено.
— Аля! — переполошились девочки.
Отмерли, надо же.
— Руку, — скомандовала я, но почему-то никто не торопился прийти мне на помощь. Что за?! — Девочки!
Я дёрнулась всем телом. Если удастся лечь на живот, выдернуть ноги и отползти… Болото чавкнуло, и я погрузилась глубже.
— Аля! — руку мне так и не дали, протянули завязанный петлёй шейный платок. Трусихи! Нет, возмущаться некогда, всё потом.
Трясина засасывала. В какой-то момент я отчётливо ощутила невидимый поток, уходящий под землю. Мама, я не хочу в ад! Сразу вспомнилось, как набожная соседка пыталась убедить меня, что за чтение гороскопов черти утащат меня прямиком в Пекло.
Можно ли сопротивляться мощи водопада?
— Аля! Аля, нет!
Жижа сомкнулась над головой, меня потащило вниз. Хорошо, успела набрать полные лёгкие воздуха. Страха всё ещё не было, он придёт позже. Я вполне осознанно задержала дыхание и прислушалась к ощущениям. Общее направление — вниз. Меня крутило и вертело как щепку в бурном горном ручье. Странно, что не бьёт о камни и препятствия.
Воздуха стало не хватать. Я боролась с желанием открыть рот пошире. Выдохнула. На несколько секунд полегчало, и снова чувство, будто на грудную клетку наступил слон. В лёгких разгоралась огненная боль. Я терпела до последнего, потом сдалась на милость потока, и пришла в себя, лежащей среди ярких цветов отвратительно пахнущих тухлой рыбой.
Над головой простиралось небо насыщенного синего цвета и плыли мохнатые, подсвеченные алым облака. Свет давали сразу два дневных светила. Я моргнула. Как вариант, мне всё приснилось, и сейчас я смотрю на плод собственного воображения, но это кажется маловероятным, потому что смывший меня невидимый поток был вполне реален. Я-таки провалилась в мир иной, какая прелесть. Я судорожно вздохнула…
Нет, рано паниковать. Начнём-ка с простого, а именно, с самочувствия. Я лежу, но тело не болит, чудом обошлось без переломов и ушибов. Ставим сложившимся обстоятельствам жирный плюс. Затылок тянет ноющей болью и вообще ощущение, будто у меня под черепной коробкой черви возятся, но на сотрясение мозга вроде бы не похоже. Ладно, жить пока не мешает, думать тоже не мешает, обезболивающего всё равно нет, так что голову оставляем в покое.
О чём думала Женя, затевая игру в магию? Оказаться без денег, без документов, без знания языка в каком-нибудь Тунисе уже ужасно, особенно, если представить, что ты одна вне туристической зоны в шортиках и майке, а все местные дамы закутаны по самые брови. Так, не о том я. Мысли путаются… Девочки видели, что я провалилась. На помощь рассчитывать не приходится, но по крайней мере им придётся что-то объяснить родителям. Хорошо, что у меня два брата, старший и младший, маме с папой будет легче справиться, а я постараюсь вернуться или хотя бы дать о себе весточку. Короче, ставим ещё один плюсик и про дом временно забываем, потому что сейчас я для родных ничего не могу сделать, только выжить. Как в самолёте говорят? При разгерметизации наденьте кислородную маску на себя и только потом помогайте соседу. Мудрый принцип.
Я приподнялась на локте, впервые по-настоящему огляделась. Третий плюс снова жирный: благообразный городок, куда меня занесло, на ад ни капли не похож. Это не значит, что мне не грозит нырок в котёл с кипящей смолой, но всё же на душе сразу полегчало.
Приземлилась я удачно, точнёхонько в мягкую клумбу. От жёсткой мостовой меня отделили всего-то несколько метров. Впереди площадь, за спиной трёхэтажное здание с островерхой крышей. Из окна высунулся толстощёкий мужчина с шевелюрой как у овцы. Я выдавила из себя приветливую улыбку. Будет обидно начать похождения в другом мире с попадания в тюрьму за порчу городских насаждений. Мужчина на мои ужимки никак не отреагировал, продолжал безучастно таращиться. Ладно, пусть смотрит. Я попыталась встать. Представляю, какой у меня видок: спереди чужачка, со спины свинюшка. Волосы, одежда — всё измазано жирной влажной почвой. Я сняла с затылка обрывок раздавленного цветка, задумчиво покрутила, бросила.
Черви в голове активизировались. Я вскрикнула от неожиданной боли, схватилась за виски и, не удержавшись, хлопнулась обратно в клумбу. Придётся умерить прыть, рано я на подвиги собралась, организм категорически против.
Снова открыть глаза меня заставил звук хлопнувшей двери. Как я сразу не заметила, что по обеим сторонам кажущегося парадным крыльца стоят двое в тёмно-бордовой форме. Охрана? Почётный караул? Швейцары? При моём фееричном появлении с места ребята не сдвинулись, зато сейчас из здания вышел третий, тоже в тёмно-бордовом, и идёт прямиком ко мне. Таки штраф за клумбу? Я потёрла переносицу. Спохватилась, сообразив, что размазываю по лицу грязь. Теперь я не только с тыла хрюша. Эх, хоть бы это была наибольшая из моих проблем! Подошедший мужчина прошёлся по мне цепким взглядом и что-то спросил. Смысл сказанного ускользнул, словно мужчина говорил на иностранном языке, который я начала учить, но значения фраз не зазубрила.
— Что, простите?
Ноющая боль вспыхнула с новой силой, я схватилась за голову, со стоном легла в цветы. Как же мне дурно! Дальнейшее помню смутно. Сколько-то я лежала, потом бордовый мужчина привёл помощника, который не слишком бережно взвалил меня на плечо. Помню, что меня положили в местное транспортное средство и повезли. Меня скрутила новая вспышка боли и я провалилась в забытьё.
Не знаю, сколько я лежала бревно бревном, лечили ли меня и что вообще со мной делали. Интуиция подсказывала, что я проспала не меньше суток, скорее всего гораздо дольше. Новое пробуждение получилось тяжёлым. Зверски хотелось пить, во всём теле чувствовалась слабость, а веки, гады, никак не хотели подниматься. Я попробовала застонать, чтобы меня услышали, но отклика не последовало. Жаль.
Кое-как я приоткрыла один глаз. Помещение, где меня оставили, больше всего походило на келью аскета. Тесно, каменная кладка ничем не декорирована. Кое-где видны трещины. Из мебели только моя койка. Окно? Прямоугольная зарешеченная щель под самым потолком. Странное дело: мир другой, а интерьер относительно привычный. Или не странно? Может, я тронулась умом и лежу в доме для дураков? Ладно, обойдёмся без грустных фантазий. Если иномиряне тут не редкость, то вполне логично, что чужаки привносили в новый мир что-то своё.
Я сдвинула одеяло, посмотрела на себя. Оказывается, пока я беспамятствовала, меня избавили от привычной одежды и осчастливили ночнушкой, некогда белой, нынче псивой. Белья нет, носков нет, тапочек тоже нет. Босиком по холодному камню далеко не уйти. Кряхтя, как старая рухлядь, я села, дождалась, пока рассеются мельтешащие перед глазами разноцветные мушки и отступит накатившая слабость, спустила ноги. Видимо, не зря говорят, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. В моём случае — жаждущих.
Держась за стенку, кое-как добралась до выхода, привалилась к двери. Что могу сказать? Заперто, ни ручки, ни её остатков нет. Тщетно попробовала подцепить дверь ногтями. Сразу было понятно, что пустое, но проверить стоило. Закралось нехорошее подозрение. Я переждала очередной приступ головокружения и постучала. Угу. Дрожащим кулачком по толстому дереву. Нет, так не пойдёт. Подыхать от жажды я не собираюсь. Я развернулась спиной к стене и принялась долбить пяткой. Пульс тотчас загрохотал в ушах, но я не сдавалась, тем более звук получался хороший, гулкий.
Несколько минут спустя по ту сторону зычно крикнули:
— Тишина! Отойти от двери!
Я понимаю их речь? Я подчинилась. Потянулись секунды тягостного ожидания. Звякнул замок. Дверь открылась, и за ней оказалась запертая решётка. По ту сторону стоял мужчина в сером и женщина в белом.
Силы стремительно уходили. Я пошатнулась. Хорошо, что келья крошечная. Я отступила на шаг, ноги подкосились, но села я точно на топчан, не на пол.
— Очнулась-таки, — женщина выглядела не слишком довольной. Из-за того, что я её потревожила?
— Пить, — хрипло попросила я.
Мужчина и женщина молча ушли. К счастью, закрывать дверь они не стали. Женщина вернулась, открыла решётку, вошла и молча протянула грязноватый неполный стакан. Чёрт, я бы и бочку выпила. Увы, привередничать не приходится. Я приняла стакан, как можно незаметней протёрла пальцем кромку и, стараясь не торопиться, выпила. Женщина забрала стакан.
— Как самочувствие?
— Лучше. Спасибо. Можно, пожалуйста, ещё воды?
— Позже, — отрезала женщина.
Я, кстати, наконец, рассмотрела её внимательно. Русые волосы были аккуратно собраны под белый чепец, пара прядок выбивались. Лицо вполне европейского типа, нос курносый, глаза голубые. На ней было глухое платье с воротом под горло. Поначалу женщина показалась светлым пятном, но теперь я рассмотрела, что белое у неё, кроме головного убора, только блуза. Платье светло серое, метёт по полу, на подоле застарелые пятна, в том числе и… крови. Ворот глухой, рукава к запястьям прижимают широкие манжеты. Единственная симпатичная деталь наряда — короткая тёмная жилетка с вышивкой.
Женщина приказала мне сесть ровно и глазами следить за кончиком её указательного пальца. Так она врач? Хорошо бы…
— Голова болит?
— Не так сильно, как когда я проснулась, но да, болит.
— Имя своё помнишь? Кто ты? Откуда?
Я прикусила губу. Помнить-то я помню, но не уверена, что стоит первой встречной, не зная местных реалий, сообщать, что я иномирянка.
— Н-нет, — соврала я.
— Не удивлена, — женщина развернулась, чтобы уйти, и пробормотала скорее себе, чем мне. — После такого-то ментального удара. Удивительно, что вообще выжила.
Она замолчала, вышла, заперла решётку. А объяснить?! Я аж подскочила.
— Простите! Где я? Что происходит?
Женщина посмотрела на меня с недоумением.
— Что-то ты слишком бойкая. Так, ведро под койкой, ужин вечером. А ты… ты в тюрьме.
Дверь захлопнулась, звякнул замок.
