Книги
Глава 2
По телу разливается приятная ломота.
Странно, после ночёвки на диване в позе крючка ощущения должны быть совсем иными. И почему кто-то сопит мне в ухо? Я провожу рукой по незнакомо-шелковистой простыне и не дотягиваюсь до края постели. Резко сев, кручу головой.
Вижу и глазам своим не верю. Кровать под полупрозрачным балдахином, роскошный интерьер. Гедан обнимает подушку. Смотрю на него в ступоре, а рука сама тянется. Я осторожно, чтобы не разбудить, ерошу короткие русые волосы, и Гед даже во сне отвечает на моё прикосновение улыбкой.
Что-то не так…
Почему я не проснулась? Почему окружающая действительность воспринимается так остро, словно она по-настоящему реальна?
Когда я говорила, что не хочу просыпаться, я имела в виду не это!
— Хозяйка!
Из-под кровати выскакивает радостный розовый комочек.
Я вздрагиваю от неожиданности, но не пугаюсь. Во-первых, комочек лучится дружелюбием и энтузиазмом. Во-вторых, нападать ему нечем: ни клыков, ни когтей не видно. Мне скорее любопытно становится, что это такое ко мне пожаловало.
— Ты кто? — шёпотом спрашиваю я и кивком указываю на Геда. — Тише, пожалуйста.
Комочек приземляется на край кровати у меня в ногах, встряхивается. Лавандовые глаза нереально огромны. Я, наконец, его узнаю, и меня охватывают самые нехорошие предчувствия.
— Хозяйка, но ты же сама выбрала меня. Я системный помощник.
— Я и правда переродилась в другом мире? — бред же, так не бывает.
И ещё… Соскочив с кровати, я подхожу к трюмо, и дар речи у меня просто пропадает. В зеркале отражается рыжая бестия с припухшими от поцелуев губами, слегка растрёпанная. Это не я, ни малейшего сходства. Другое лицо, другая фигура, другой цвет глаз и волос. Но зеркальное отражение в точности повторяет мои движения, не оставляя места сомнениям.
Слов нет. Я не знаю, как реагировать.
— Конечно, хозяйка! Почему ты спрашиваешь? Ты же дала согласие.
И не поспоришь… То, что я не восприняла красочный баннер всерьёз, моя ошибка и ничья больше. А там ведь, точно помню, мелким шрифтом предлагалось ознакомиться с условиями подробнее.
— А отозвать согласие никак нельзя? — без особой надежды уточняю я.
— К-как отозвать? — шарик аж подпрыгивает, но быстро увядает, видимо, вспомнив о своей роли помощника. — Да, хозяйка, ты можешь отказаться, но ты должна будешь заплатить неустойку.
О, неужели? Что-то не верится, что я выберусь из приключения так легко.
— Сколько?
— Пятьсот тысяч карат, хозяйка, — шарик тяжело вздыхает и моргает с укором.
Эм…
— Сколько это в рублях? — небольшие сбережения у меня есть.
— Нисколько, хозяйка.
— То есть?
— Ты можешь обменять караты на рубли, но не можешь обменять рубли на караты, — поясняет меховой шарик. — Карат — это единица объёма энергии души.
Всё моё перерождение подозрительно похоже на какой-то контракт с дьяволом. Я резко оборачиваюсь. Уже не до сладко спящего Гедана, я повышаю голос:
— Душу отдать?!
— Нет-нет, что ты, нет! — наверное, будь у шарика лапки, замахал бы, а так просто скачет на месте, как мячик-попрыгун. — Покушение на душу неприемлемо, хозяйка. Безопасность пользователя — один из основополагающих принципов работы. Система берёт только часть энергии, которую пользователь вкладывает в чары.
— Налог на заклинание? — уточняю я. — Ладно, не важно. Ты мне другое скажи. Я правильно поняла, что чтобы отозвать согласие я сперва должна заработать полмилиона этих ваших карат, так?
— Всё верно, хозяйка. Ты очень быстро схватываешь!
Та-ак… Лесть я пропускаю мимо ушей.
Я вляпалась, нашла всем приключениям приключение.
— Погоди-ка, — я снова киваю в сторону кровати. — Этого парня зовут Гедан Даларс, он князь.
— Всё верно, хозяйка, и тебе…
— Погоди, — перебиваю я. — Гедан, он книжный персонаж, я о нём читала. Это всё не может быть реальным миром.
— Почему? — удивляется шарик. — Книга — это информационный мостик в другой мир. Чтобы по нему пройти, нужно либо сопровождение проводника, либо обладание особой способностью. Вас провёл оператор Системы.
Это ещё что за фрукт? Впрочем, не важно.
— Но…
— Хозяйка, ты читала книжки в жанре современного любовного романа?
— Разве что у «Катастрофу для байкера» Анны Мичи. Не люблю реализм, читаю фэнетзи и, реже, фантастику. А что?
— В реалистичных романах порой попадаются нестыковки, которые принято называть ляпами. Я говорю про несоответствия реальному, миру, хозяйка. Например, автор помещает на реальную улицу кофейню, которой там никогда не было.
— И?
— Это не ошибки. Просто в романе описывается мир-близнец, очень похожий, но немного другой. Почему ты решила, что в параллельных мирах нет романов про твой родной, хозяйка?
Хм…
Я пожимаю плечами:
— Оставим философию.
Главное я выяснила — окружающая действительность, как бы мне ни хотелось обратного, реальна, а возвращение в обозримом будущем не предвидится. Оплакивать в родном мире моё исчезновение некому. Родители скончались два года назад, а сестрой отношения, мягко говоря, натянутые. Она, наверное, расстроится, но вот горевать вряд ли станет, и это хорошо. Пусть у нас не было взаимопонимания, но причинять ей боль я не хочу. В общем, перерождение до катастрофы вселенского масштаба не дотягивает, и пора сосредоточиться на практичных вещах.
В новом мире я дочь герцога, не замужем, и я провела ночь с мужчиной.
А ещё я, кажется, поломала сюжет и сорвала встречу Гедана с главной героиней, но об этом я подумаю потом, а пока:
— Драпаем.
Платье брошено на полу, сорочка зацепилась за столбик с моей стороны кровати и свисает вниз, а вот панталон нет. Если поискать, обязательно найду, но в комнату вползает золотой солнечный луч. Гедан лежит неудобно — лицом к окну, а значит, как только луч до него доберётся, Гед, вероятно, проснётся, и к этому времени хорошо бы успеть слинять.
Я натягиваю сорочку, платье и торопливо выскальзываю за дверь, мягко, чтобы не нашуметь, прикрываю створку.
В коридоре пусто. Куда идти — неясно.
— Как тебя зовут? — вспоминаю я о вежливости.
— Пока никак, — вздыхает шарик. — Хозяин даёт помощнику имя.
Тогда отложим вопрос. Имя, как мне кажется, слишком важно, чтобы давать его мимоходом, на бегу.
— Ты знаешь, где моя комната?
— Следуй за мной, хозяйка.
Шарик одним прыжком перемахивает половину коридора, а до меня доходит, что я забыла не только панталоны, но и туфли.
Коридор я пробегаю беспрепятственно, а дальше начинаются трудности. Я едва не сталкиваюсь с горничной. Только благодаря предупреждению шарика успеваю метнуться за портьеру. Служанка проходит мимо, я прокрадываюсь до поворота и припускаю бегом.
Я примерно понимаю, где нахожусь. Если я угадала со сценой, а, судя по нездоровому румянцу и одурманенным шалым глазам Геда, я угадала, то мы в загородной резиденции графа Бальса на приёме по случаю совершеннолетия его единственной дочери. Мне, как высокопоставленной гостье, полагается отдельная спальня с будуаром, не меньше.
А ещё у меня, как у дочери герцога, обязана быть личная горничная, которая, естественно, заметила моё ночное отсутствие. Доложит… На слове «родители» я спотыкаюсь. С одной стороны, по крови герцог и его супруга как раз-таки мои родители. С другой стороны, воспринимать посторонних, по сути, людей семьёй я не готова.
— Ты можешь проверить, есть кто внутри?
Шарик заглядывает в приоткрытую мною щель, ненадолго скрывается внутри и быстро возвращается:
— Хозяйка, в будуаре и спальне никого.
Я собираюсь открыть дверь, но что-то во фразе шарика меня настораживает.
— Где есть?
— Твоя горничная отдыхает в комнате для слуг.
— Комната примыкает к будуару или к спальне?
— К спальне, хозяйка.
Плохо.
Каковы мои шансы добраться до кровати незамеченной, забраться под одеяло и убедить служанку, что я вернулась ночью, а моё отсутствие ей приснилось? Только, чем дольше я тяну, тем хуже.
Я осторожно открываю дверь. В будуаре и правда никого, отлично. Я вхожу, стягиваю платье, чтобы не заниматься этим в спальне, а сразу лечь. В спальне тоже пусто. Босиком по ковру я ступаю бесшумно. До кровати, относительно узкой, но тоже с балдахином, остаётся несколько шагов.
Ясный голос за спиной заставляет чуть ли не подпрыгнуть.
— Доброе утро, госпожа. С возвращением. Прикажете подать кофе?
Служанка меня застукала.
