Гостья из котла

Глава 3

Прийти в себя и обнаружить, что ты на руках у принца, мечтает, наверное, каждая принцесса. Я принцессой не была, и принц волок меня отнюдь не бережно. Да и вряд ли мой волокун был принцем.

Но хорош! В отличии от сознания, эмоции не вернулись, и я с прежним безразличием рассматривала скульптурные черты лица, высокие скулы, прямой нос, чётко очерченные губы, крепкую фигуру, игру мышц, проступающих под тонкой тканью белоснежной рубашки. Определённо, в конкурсе мужской красоты парень был обречён на призовое место. Его облик портили только волосы — пепельно-седые. Цвет казался чуждым, неестественным.

Особенно меня поразили глаза — холодная сталь радужки в оправе по-девичьи пушистых длиннющих ресниц.

Страха не было, а вот любопытство и лёгкое удивление проснулись. Происходило явно что-то запредельно-невероятное. И непонятное. Волокун совершенно невежливо дотащил меня до проёма между двумя шкафами, втиснул в щель и, добавив пару ругательств, выпрямился.

Эй!

Пол холодный между прочим! Я попыталась возмутиться, но мне не удалось издать ни звука. Хуже! На меня паралич напал, даже пальцем не пошевелить. А этот волокун просто взял и ушёл, бросив меня в одиночестве среди нагромождений ящиков, стеллажей… Одним словом, в кладовке.

Щёлкнул замок. Отлично, для полноты картины меня ещё и заперли.

Плохо, конечно, но зато я смогу спокойно сориентироваться, если созерцание битком набитых полок мне поможет. Коробочки, мешочки, закрытые шкафы оставим, как и странность восприятия — обзор по-прежнему был круговым, я одновременно видела и потолок, и пол, и стену, к которой волокун меня притиснул, и шкафы по бокам, и стеллаж впереди.

Моё внимание привлёк горшок с нижней полки. Относительно небольшой, он выделялся полированной до зеркального блеска бронзой, в которой отражались шкафы, но почему-то не отражалась я. Вместо себя я видела внушительных размеров треснутый котёл. Крутобокий, зачернённый, покрытый вязью неразборчивых символов.

От разглядывания окружающей обстановки меня отвлекла боль, сначала едва ощутимая, далёкая, словно и не моя вовсе. Боль медленно разгоралась в районе груди. Я всё ещё не испугалась, но забеспокоилась. Где тот волокун, почему он меня бросил?! Это же не по-человечески, в конце концов. Неужели жалко скорую вызвать? Но ведь я умерла… Джип смял дверцу, и моё сознание оторвало от тела, унесло в пустоту… Всё точь-в-точь, как рассказывают эзотерики. Магия, как я успела убедиться, существует. Почему бы за компанию не существовать загробной жизни?

Больно-больно-больно…

Я снова попыталась позвать или встать, но добилась лишь того, что котёл, отражавшийся в горшке, слегка качнулся.

Ох, мать моя шоколадка.

Круговой обзор, невозможность пошевелить конечностями, отражение в бронзе, боль и трещина на стенке котла… Вот и доказательство, что думать вредно. Если б мозги не напрягала, так бы и не узнала, что стала котлом. Одушевлённым котлом, чтоб его!

Если бы могла, расхохоталась бы. А к волокуну претензий больше не имею, парень прав: разбитой посуде скорая медицинская помощь, как ни крути, не полагается.

Но это я встряла так встряла… Я — котёл! Абсурдность ситуации сработала как первоклассная анестезия с антидепрессантом вприкуску, но спокойно наслаждаться открывшемся мне безумием мешала всё нарастающая боль, мне даже показалось, что трещина в боку ширится. А что будет, если котёл развалится? Напрашивающееся предположение мне категорически не понравилось.

Определённо, надо что-то предпринять, причём незамедлительно, иначе у меня все шансы дождаться болевого шока. Вопрос — что? Как объяснить, что мне нужен срочный ремонт? И не сдадут ли одержимую утварь в утиль?

Наверное, для начала стоит выползти из щели, в которую меня задвинул волокун. Говорить не могу, зато двигаться у меня получалось. Вроде бы. Я дёрнулась, вложив в усилие всё своё желание выбраться, представила, будто рывком стаю на ноги, и — о чудо! — кладовка пошатнулась. То есть это я качнулась. Но с места не сдвинулась. Тьфу! Как же больно… А если попробовать наклониться на бок? Или стоит раскачаться, как на качелях? Раз-два, вперёд-назад, раз-два, покатились. Металл заскрежетал по каменному полу.

Звук получился резким, неприятным, громким. Я прислушалась, ожидая, что на грохот явится волокун или мальчишка, но прошла минута, другая, в кладовку никто не заглянул.

Ладно, катимся дальше. Я дёрнулась, накренилась. И-и-и раз! Рассчитывать силы я ещё не научилась. Или проход оказался слишком узким. Точно, это проход виноват. Я вмазалась в стеллаж. Загрохотало так, что предыдущий скрежет показался пугливым шёпотом. Посыпались ступки, инструменты, какие-то мешочки… Я начисто снесла две полки.

Бока коснулась остужающая прохлада. Могла б, зажмурилась от удовольствия — я кое-как развернулась к бронзовому горшку трещиной. Боль не отступила, но притихла.

Интересно…

Я отчётливо ощущала, что горшок бездушный, всего лишь сплав меди и олова, металлов, которые вполне сгодятся на заплатку.

Резко дёрнувшись, я смогла полностью завалиться на бок. А вот дальше… Дальше я неуклюже ворочалась, давя черепки разбитой глиняной посуды, пока не притиснула горшок к боковой стенке стеллажа. Ещё небольшое усилие, и горшок закатился-таки в горловину котла.

Ням.

Откуда я знала, что делать?

Я стремительно впитывала бронзу, горшок на глазах уменьшался в размерах, а трещина затягивалась. Боль наконец стихла, и до меня дошло, что прямо сейчас я доедаю горшок. Я. Доедаю. Горшок. Мать моя шоколадка. А с другой стороны — ведь на пользу же пошло и ощущения интересные. Там, где горшок прислоняется ко дну котла, бронза чуть ли не по молекулам отделяется от горшка и растворяется в стенках котла. Приятно… И сытно.

Когда от горшка остался один ободок, я поняла, что объелась. Бронза ещё растекалась по телу, на меня напала сонливость. Кладовка меркла, будто я смотрела на мир сквозь полуопущенные ресницы. Могла бы, я бы всласть зевнула. Мир окончательно погас, я уснула, а невнятный бубунёж убаюкивал.

— Зря сюда сброшен, он стал хорошим, господину мы поможем.

Шепелявый голос ввинчивался в сознание, из убаюкивающего превратился в зудение настырного комара.

Под непрекращающийся бубнёж я окончательно проснулась.

Интересно, сколько я спала?

Надо мной причитал давешний подросток с радугой на голове. Высоко подняв свечу, мальчишка причитал, рассматривая учинённый мной беспорядок. Хм… Свеча. Получается, в кладовке темно? А почему я отчётливо вижу даже пыль в щелях? Впрочем, с тем же успехом я могу спросить, почему я разумная утварь.

Послышались шаги.

— Какого демона?!

А вот и злющий волокун.