Книги
Глава 4
– Он странный, – я стиснула зубы.
Ригор, встретившись со мной взглядом, поспешил отвернуться, а капитан стражей усмехнулся и повел меня мимо пропускного пункта:
– Все мужчины рядом с красивой женщиной немного… странные, — подмигнул он.
– Вэл! – вспыхнула я. – Я серьезно.
– Я тоже, – широко он улыбнулся, но потом посерьезнел, и в его карих глазах заблестело беспокойство. – Лучше расскажи, почему Эльма ушла с Вайей? Обычно они с Эрмой держатся вместе. У вас там все в порядке?
– В полном, — уверила я. — Эрма хочет со мной позаниматься, вот и поменялась с Вайей.
– Хм… — озадаченно почесал затылок Вэл. – Понятно. Ты уж извини, что лезу не в свое дело. Просто волнуюсь за Эльму, вот и расспрашиваю.
– Пустяки. Я все понимаю, Вэл.
Я улыбнулась одним уголком губ и вновь оглянулась на стену. Предчувствие не обмануло, Ригор опять за мной наблюдал. Неотрывно. Будто змея перед броском. От его пристального внимания по спине пробежал холодок, а рука непроизвольно потянулась к поясу, где крепились ножны.
– Назойливый, — хмыкнул Вэл. – Я бы не стал ему доверять. Ты же знаешь, он может оказаться одним из «помилованных».
– Ага. Как Яр…
– Повезет, если так, – согласился капитан стражей.
Яр еще мальчишкой потерял семью, и ему пришлось выживать в трущобах. Когда его поймали стражи, Яру только-только исполнилось двенадцать лет, и в пограничное поселение он попал уже гораздо позже, после перевоспитания. Но Яр исключение из всех разбойников. Многие, кого ссылают на границу, крадут из жадности, обманывают из ненависти и мстят из обиды, а их раскаяние – пыль в глаза. Пропащие люди. Но наш правитель слишком добр, и каждому дает шанс исправить свои ошибки.
– Считаешь Ригора опасным?
– Кто его знает? Парень скромный и скрытный. Ничего о себе не рассказывает. В его голове может быть все что угодно, но ты не бойся…
С моих губ невольно сорвался тихий смешок, а Вэл заулыбался и смущенно почесал затылок.
– Да… Нашел, кому предложил не бояться. И, правда, смешно, – капитан хмыкнул и потрепал меня по плечу. – Но все равно, Рей, я хочу, чтобы ты знала: пока я здесь – никто ни Эльму, ни тебя, ни Эрму с Вайей не тронет.
– Знаю, Вэл, спасибо, – улыбнулась ему. – Но лучше сам поберегись. О себе мы позаботимся.
– Не сомневаюсь, но в стороне не останусь. Вы для меня важны.
«Эльма для тебя важна», — подумала я, но говорить вслух не стала. Все-таки Вэл еще ни разу не давал повода усомниться в нашей дружбе и всегда выручал: то медика приведет, то с ремонтом жилища поможет, то продукты отправит, когда никто из нас не может прийти в поселение. Он честно заслужил называться нашим другом. И я даже не сомневалась в его желании нас защитить.
Бывали случаи, когда кто-нибудь из обозленных на жизнь стражей завидовал ловцам и творил какую-нибудь пакость: пытался покалечить или… убить. Только я еще ни разу не слышала, чтобы у подобных выскочек что-нибудь получалось. Ловцы гораздо сильнее стражников. И дело здесь не только в даре, которого у стражников и в помине не было, а в силе или умении. Иначе мы бы попросту не выживали в борьбе с разрушителями. И если зарвавшиеся стражники не погибали от рук ловцов, то отправлялись на повторный Суд, где выносился новый приговор – пожизненное заключение или смерть.
Так, почему же нас предавали? Из-за алчности. Не все люди способны с ней совладать, особенно когда их бросает в самую задницу мира, где лишь военный паек, а рынок не блещет разнообразием.
На любую привезенную из страны диковину торговцы ломят заоблачную цену, вот ловцам и завидуют, потому что нам дарованы полные привилегии: бесплатные еда, одежда, кров над головой, — все чего может пожелать любой человек. Только вся эта «роскошь» – ширма. Мало кто видит за ней настоящую правду.
Ловцы – заложники границы. Мы привязаны к своему посту долгом и законом, и не можем покинуть его без особого разрешения. Если я или сестры ослушаемся указа, нам тут же поставят клеймо изменника и казнят. А если на наше жилище нападут разрушители – мы не сможем сбежать в безопасные стены поселения.
Возле нашего дома всегда горит «очаг». И в случае беды, мы обязаны поджечь свое жилище – дать знак стражам об опасности и выиграть им время, чтобы они успели закрыть и укрепить ворота поселения.
Да. У нас много завистников, которые из-за долгого затишья среди прокаженных, позабыли, каково это — быть ловцом. Каково носить звание, что делает тебя пожизненным пленником и дает гарантию на гибель в отчуждении.
– Держи! Держите дверь, Истин вас побери! – услышала я крик, когда мы с Вэлом шли через площадку, окруженную маленькими обветшалыми домиками, где живут военные.
Мы обернулись, и в тот же миг раздался хриплый крик дикого зверя. Или нет… Человека. Точно, это был человек. Пять мужчин в кольчужных жилетах из последних сил налегали на дверцу клетки, где бесновался какой-то оборванец, и один из стражников торопился намотать на нее цепь, чтобы повесить замок. Я сначала не поверила своим глазам, но пленник вел себя слишком характерно.
– Живой разрушитель? В поселении? – оглянулась я на Вэла и заметила, как он напрягся, соколом наблюдая за подчиненными.
– Да, – процедил капитан. – Вчера поймали...
«Но зачем?» – хотела я спросить, однако слова застряли в горле, когда прокаженный опять взревел и ударился о прутья решетки, напугав стражников.
Древние… Я бы тоже на их месте испугалась, разрушитель был невероятно крупный! И нам с Вайей очень повезло не встретиться с ним вчера.
Сквозь дыры в порванной одежде виднелось его мощное тело, испещренное порезами и покрытое синяками. Плечи бугрились мышцами, а темные волосы пленника спутанными прядями ниспадали на сильную и обожженную солнцем грудь.
Перепачканное землей и кровью лицо разрушителя кривилось в гримасе безумия. Звериный оскал тянул его полные губы. А кулаки сотрясали железные прутья, пока стражи пыталась закрыть клетку. Но вдруг пленник замер. Оглянулся, наши взгляды встретились, и я невольно потянулась к мечу.
Алая пропасть в глазах давила тяжелой злобой и с каждой секундой становилась темнее. Разрушитель опасен… Очень опасен. И у меня волоски шевельнулись на загривке от мыслей, сколько силы мог прятать этот монстр, а еще от его пристального внимания. Казалось, от взора прокаженного не скрывалось ничего. Даже слабое подрагивание моих пальцев на рукояти меча.
Вдруг мужчина болезненно поморщился, перестал стискивать зубы и прохрипел:
– Ки-и...
Он широко раздул ноздри, скрыл под веками красную бездну и жадно втянул нозрями воздух, смакуя здешние запахи: смрад навоза, запах сена, свежесть ручья, протекающего от реки через все поселение, и тушеной капусты, что повар подавал на обед. А потом разрушитель запрокинул лицо к небу, запустил скрюченные пальцы в спутанную шевелюру и протяжно застонал.
Стражники на мгновение оторопели, и только я подумала: «быть беде», – как пленник рванул и с сокрушительной мощью ударился о дверцу клетки.
– Пошевеливайтесь, Истин вас побери! – прокричал встревоженный Вэл. – Заприте его и успокойте!
Еще двое стражников налегли на дверцу клетки, а суетливый парень почти закрыл замок на цепи, как вдруг прокаженный схватил его за руку и приложил о прутья решетки. Молодой страж без чувств упал на землю, а новый удар размотал цепь и вышиб дверцу, раскидав всех мужчин. Разрушитель освободился и с яростным криком ринулся ко мне…
