Книги
8.
«Как у тебя это получается? - спросила я Кая. – Учить меня?»
Прошло всего три дня, а я понимала уже почти все, что слышала. Немного заторможенно, с запозданием, иногда повторяя про себя обрывки фраз, но все же понимала. Говорить, правда, пока не пробовала, хотя мысленно складывала слова в предложения, как конструктор Лего.
«Я не учу, - возразил он. – Как бы это лучше объяснить? Скорее, энергетически воздействую на нейронные связи в мозгу, который тебе достался. Заставляю работать. Ты обязательно хочешь знать механизм?»
«Пожалуй, нет. Скажи, а ее воспоминания можно как-то выковырять?»
«Сомневаюсь, Дженна. Скорее, нам с тобой придется восстанавливать все по косвенным данным. Самая удобная версия – чтобы ты потеряла память, когда тебя окунули в ледяную воду и ты чуть не захлебнулась. Почти правда. Можно смело задавать вопросы. Ну и я кое-что узнал из разговоров, пока ты спала».
Я покосилась на Эфру, которая, сидя у окна, плела кружево на широкой шпильке. Чтобы задавать вопросы, мне надо было попробовать для начала поговорить вслух без свидетелей. Но со мной постоянно находилась либо она, либо Нелида.
«Может, ты как-нибудь попробуешь ее выставить ненадолго?»
«Не могу. Максимум – заставлю почувствовать себя неуютно».
Но тут Эфре, видимо, самой понадобилось выйти. Покосившись на дверь, она проворчала что-то о негодной девчонке, которая ушла и пропала, потом посмотрела на меня. Я притворилась спящей, осторожно поглядывая на нее из-под опущенных ресниц. Отложив шпильку и крючок, Эфра встала и направилась к двери.
- Слушай, как я буду говорить, - сказала я тихо, когда ее шаги смолкли в отдалении. – Не могу же я путаться в словах или неправильно ставить ударения.
«Пока звучит вполне натурально, - одобрил Кай. – Продолжай».
Я трещала обо всем, что приходило в голову, стараясь делать это побыстрее, не слишком задумываясь и подбирая правильные выражения. Например, о своем самочувствии, уже более или менее сносном. О том, что Нелида похожа на мою школьную приятельницу Юлю, с которой у нас была странная дружба-вражда, замешанная на вечном соперничестве.
- Мы как будто соревновались, - рассказывала я на языке Марны. – Во всем. Кто больше пятерок получит, у кого платье красивее, на кого мальчишки больше смотрят. Постоянно подкусывали друг друга. Гадостей не делали, но и любви особой не было. Они даже внешне чем-то похожи. Обе светловолосые, голубоглазые, худощавые.
«Я помню ее. Когда нашел тебя, вы уже дружили».
- Скажи, Кай, а как вы находите своих компаньонов? Как вообще рождаетесь, умираете?
«Не рождаемся и не умираем, - помолчав, ответил он. – В вашем понимании. После воплощения часть энергии остается. Так появляется новая сущность, которая скитается по мирам, пока не найдет того, кто подходит. С кем на одной волне. Нужный человек словно притягивает».
- А как потом живет воплощенная сущность? – не отставала я.
«Так же, как обитатели мира, который она выберет. Но только внешне. Тело – лишь оболочка, позволяющая постепенно расходовать накопленную энергию. И живем мы столько, сколько все прочие обитатели того мира. Пятьдесят лет, сто, тысячу. Время для нас не имеет значения».
- А потом?
«Потом тело умирает, а остаток энергии уходит в пространство. Ничто не исчезает бесследно».
Я хотела спросить, происходит ли то же самое с душами людей, но в этот момент открылась дверь и вошла Нелида.
- Ты не спишь, Дженна? – спросила она, хотя могла и не спрашивать, и так было видно.
- Нет, - ответила я, и Нелида вздрогнула, явно не ожидая, что я отвечу.
- Ты заговорила! Тебе лучше?
- Да. Но я ничего не помню.
- Вообще ничего? – она присела на край кровати и дотронулась до моей руки.
- Мало. Кто я, кто ты. Помню Эфру, отца, аарцоха. Тэрвина. И что это моя комната. Последнее – как меня опустили в воду. Чтобы испытать, не ведьма ли я. Но до этого – ничего.
- Когда тебя вытащили из воды, все думали, ты захлебнулась. Мы с мамой там не были, но димары сказали, что Великий дознаватель уже хотел объявить тебя ведьмой.
- Димары?
«Слуги, которые привезли тебя с берега, - подсказал Кай. – Домашние называются луверы, а у димаров нет постоянных обязанностей, они делают то, что прикажут».
- Да, - кивнула Нелида. – Они принесли тебя сюда и рассказали, как все было. Тебя посадили в испытательное кресло и опустили в воду. А когда достали, ты не дышала, и все решили, что ты мертва. Но Великий дознаватель все равно должен был попытаться тебя оживить. А ты вдруг очнулась.
- А почему вообще меня испытывали? Почему заподозрили в том, что я ведьма?
- Не представляю, - Нелида опустила глаза. – Наверно, кто-то написал донос. Ты же знаешь, как это обычно бывает.
- Не знаю! – от досады я едва не застонала. – Я правда ничего не помню.
- Джен… - она придвинулась ближе и зашептала, как будто кто-то мог нас подслушать. – Мирис, один из димаров… я его знаю… он сказал, что тебя держали в воде дольше, чем обычно. Великий дознаватель дает знак, когда уже надо поднимать. И он замешкался. Кто знает, может, не случайно?
Ответить я не успела: вошла Эфра, держа в руках букет цветов, похожих на наши ландыши, только крупнее и сиреневые.
- Мама, Дженна заговорила, - вскочила Нелида. – Но почти ничего не помнит.
