Тайна виллы "Русалка"

19.

Или не случайно?

Как бы там ни было, об этом лучше не думать. Он, конечно, приятный и вообще… князь. А я – полурусалка. Так что, перефразируя известную песню, князь и русалка, они, если честно, не пара, не пара, не пара. Придется синьоре Маргерите искать невесту для брата в других краях. А кстати, он что, сам не может найти? Ах да, он все еще скорбит по этой… как ее? По Иветт.

Или уже не скорбит?

Так, все, закончили. Тут поминальная служба идет, потом похороны будут, а некоторые о всякой ерунде думают.

В этот момент аббат сказал последнее «amen» и еще что-то, затем подал знак собравшимся выйти из часовни. Несколько дюжих молодцов с черными лентами на одежде закрыли гроб, подняли его на плечи и понесли к выходу. Из холла в сад, по аллее к воротам, где стоял открытый катафалк, а за ним – целая вереница экипажей.

- Кладбище отсюда далеко, - пояснил д’Арбрэ. – Те, кто из города, приехали на своих. Вы можете присоединиться к нам с Огюстом, у нас есть два места.

Безопаснее было, конечно, отказаться. Мало ли о чем по пути мог зайти разговор. Но это наверняка показалось бы неучтивым, поскольку веской причины для отказа не имелось. К тому же мы могли узнать у поверенного что-нибудь полезное.

По пути Огюст, сын д’Арбрэ, посматривал на меня с интересом. Похоже, в этом мире я пользовалась повышенным спросом. Приятно – но бесполезно. Дядя осторожно расспрашивал д’Арбрэ-старшего о размерах состояния покойного, не давая поверенному возможности задать какой-нибудь неудобный вопрос. Состояние, даже по самым скромным прикидкам, выходило немалое.

- Вы же понимаете, мсье Камбер, до официального оглашения завещания я не имею права сказать ничего конкретного, - поверенный подкрутил фигурный ус. Наверняка по ночам спал в наусниках. – О содержании. Но если уж мсье Рене официально вас усыновил, вряд ли вы останетесь разочарованным.

- А кстати, мсье д’Арбрэ, - дядюшка тоже попытался подкрутить ус, наверно, машинально, но не смог по причине его отсутствия. – Нам с племянницей нужна ваша помощь. По печальному стечению обстоятельств мы лишились документов.

Черт, дядя Петя! Ты вообще соображаешь, что делаешь? Что ж тебя за язык-то тянет? Сейчас он начнет расспрашивать, и нам крышка. Если нас ограбили в гостинице ближайшего городка, название которого я так и не узнала, то это легко проверить. А если какого-то другого, подальше, то как мифический лодочник привез нас в замок? Это просто никто пока не вдумался.

Однако поверенный тоже не дал себе труда вникнуть. Только поинтересовался, что на этот счет сказали в жандармерии. Ответ «ничего» его вполне удовлетворил.

- Сейчас вы можете жить во Франции без документов. Жесткий режим контроля отменили несколько лет назад. Однако если получите наследство и захотите, к примеру, снять деньги со счета в банке, понадобится подтверждение личности. Мы с Огюстом можем поехать с вами в жандармерию и засвидетельствовать ваши личности для временных французских документов. Это, конечно, не паспорта, но вполне достаточно.

- Благодарю вас, - дядюшка кивнул с выражением аристократа, за плечами которого тридцать поколений королевской крови. На словах «снять деньги со счета в банке» его глаза опасно блеснули.

Да, он определенно родился не в свое время. Ему б века на три-четыре раньше, знатный вышел бы авантюрист. За сутки с небольшим освоился здесь так, что и о возвращении, похоже, не слишком думает.

Кладбище действительно оказалось далеко от замка, да еще и процессия едва ползла. Видимо, так было положено по регламенту. Неприлично везти покойника на место последнего пристанища галопом. Поскольку я в разговоре не участвовала, успела соскучиться. Взгляды д’Арбрэ-младшего начали раздражать, тем более он был похож на овцу – кудрявый и с глуповатым лицом. Пейзаж за окном экипажа тоже не слишком радовал, чем-то напоминая трассу «Провансаль», по которой я ехала из аэропорта.

Похороны прошли в штатном режиме. Катафалк остановился у ворот кладбища, дальше все, разумеется, двинулись пешком, сначала по главной аллее, потом свернули к семейному склепу, похожему на миниатюрную копию Камбера. Парни из похоронной команды внесли гроб внутрь, установили на свободное место и закрыли дверь на замок, вручив ключ дяде Пете. Кто не успел принести ему соболезнования раньше, подходили сейчас. Аббат прочитал еще несколько молитв, и на этом все закончилось. Обошлось без длинных речей, слез и прощаний. Процессия потянулась в обратном направлении: в замке ждал поминальный фуршет.

- Вся эта свора твоих псевдородственников с радостью свалила бы прямо сегодня, если б не завтрашнее оглашение завещания, - сказала я дяде, когда мы шли к экипажу. – Хотя они понимают, что теперь, поскольку поверенный тебя признал, ловить нечего. Разве что памятные сувениры.

Вид у семейки действительно был унылый – и уж точно не от скорби. Пожалуй, только ничего не ожидавшие изначально Энрико и Маргерита выглядели как прежде. Они нагнали нас у ворот.

- Ну вот все и позади, Пьер, - сказал Энрико.

- Кроме завещания, - хмыкнул дядя.

- Это формальность. Поверенный подтвердил, что дядя Рене усыновил вас и что вы – это вы. Значит, никаких сложностей быть не должно. Но у нас с сестрой есть к вам просьба. Не позволите нам остаться в замке на пару недель? Если, конечно, не слишком обременим. В ноябре мы собирались в Португалию. Вернуться сейчас в Швейцарию – проделать лишний путь.

- Разумеется, оставайтесь. Сколько понадобится, - кивнул дядя, глядя при этом не на него, а на Маргериту. – Мы с Анжеликой будем рады.

И снова я мысленно застонала.

Чему мы будем рады, кенгуру ты недоделанный?! Уж лучше б они убрались завтра же, вместе со всеми остальными.

Хотя… так ли уж твердо я в этом уверена?