Тайна виллы "Русалка"

14.

- Сбежать всегда успеем, - успокоил дядя, когда после обеда мы вышли в сад.

Маргерита решила вздремнуть, а Энрико отправился в библиотеку, сказав, что ему надо написать письма.

- Ты так думаешь? – я постаралась вложить в свои слова побольше сарказма. – Сильно подозреваю, что этот самый поверенный видел настоящего Пьера, когда тот приезжал во Францию. Возможно, и в оформлении документов участвовал. Посмотрит на тебя и скажет, что ты самозванец. Навалятся на нас все скопом и отвезут в полицию. То есть в жандармерию.

- Подожди, Лика. Ты забыла, что сказал Энрико? «Вы очень похожи на своего отца».

- И что? Может, настоящий Пьер на отца как раз и не похож.

- Ну конечно! – хмыкнул дядя. – Он не похож, а я похож. К тому же дочь Рене погибла, как я выяснил, шесть лет назад. Даже если он усыновил Пьера не сразу же, все равно прошло время. Я мог измениться. Люди, знаешь, с возрастом меняются.

- Я всегда знала, что ты чокнутый авантюрист, дяденька, но чтобы до такой степени… Ладно, рискнем. По крайней мере, теперь у меня хотя бы одежда есть.

Вообще-то я себя считала девушкой, способной на безрассудства. Как-то поехала в Сочи с парнем, которого знала всего три дня. Прыгала с парашютом, каталась на сноуборде фрирайдом, пробовала экзотических гадов и китайские тухлые яйца. Однажды ночью возвращалась домой, тормознув поливальную машину. Но с дядей Петей мне было, конечно, не сравниться.

- Вот послушай, я кое-что осторожно у Андре выспросил, пока ты там панталоны выбирала. И потом еще у Энрико. Сейчас здесь тысяча восемьсот девяносто седьмой год. И мы находимся недалеко от столицы… та-дам!.. Марселя!

- Марселя?

- Да, Лика, после наполеоновских войн ее перенесли туда. Так что это точно не наш мир.

- Ну я и не сомневалась, - поежившись, я плотнее закуталась в ротонду – круглую короткую накидку без рукавов. – Вряд ли в нашем прошлом был еще один Рене Камбер с незаконным сыном Пьером. Это какая-то параллельная реальность. Очень похожая, но сдвинутая во времени. Кстати, какой здесь сейчас месяц? Не похоже на начало сентября.

- Октябрь. Причем, как сказал Андре, холодный, обычно в это время теплее. Да, так вот, Лика. Еще лет пятнадцать назад здесь с документами все обстояло очень строго. Даже из одного города в другой можно было поехать, только имея паспорт. Иностранцы должны были отмечаться во всех крупных городах, где останавливались. Но сейчас это отменили. Паспорта нужны, только чтобы выехать из страны. Иностранцев отмечают в портах и на границах, причем на въезде, а на выезде нет. Энрико и Маргерита подданные Швейцарии, они все это хорошо знают, потому что много путешествуют. Сейчас у большинства вообще нет внутренних документов, особенно у низших сословий. Иностранца без паспорта могут оштрафовать, но это еще надо доказать, что он иностранец.

- То есть ты хочешь сказать, что мы можем жить здесь без документов, и нам ничего за это не будет? – с сомнением уточнила я.

- Именно так. Но мы можем их получить. Для этого надо прийти в какой-то там департамент с двумя свидетелями – благонадежными взрослыми гражданами Франции, имеющими документы. Причем неважно, иностранцы мы или французы. Нам дадут удостоверение личности, в котором напишут имя, фамилию, место и год рождения, подданство и особые приметы. Вуаля!

- Ну и где мы возьмем этих благонадежных свидетелей? – я села на скамейку, а дядя принялся прохаживаться передо мной взад-вперед.

- Возможно, этот самый поверенный признает меня за Пьера и подтвердит. И еще кого-нибудь подгонит. А еще подтвердит, что Рене меня усыновил.

- Возможно… А возможно, и не подтвердит. Но ты забываешь вот какую вещь, дядь Петь. Настоящий Пьер не умер. Да, он болен и он в Америке. Но вполне может поправиться и приехать. И что тогда?

- Лика, неужели ты думаешь, что мы останемся жить в этом замке, если я вдруг получу его в наследство? – скривился он. – Я ж не полный дурак. Нам нужны деньги и документы. А дальше ищи ветра в поле. Уехали мусье Пьер с мамзель Анжеликой в городок – и пропали. Может, их разбойники похитили. Или волки съели.

- Вот именно – если вдруг. Но меня еще одна вещь беспокоит. Мы попали в этот мир здесь. Что, если и обратно можем вернуться только отсюда?

- Ты сама себе противоречишь, Лика, - дядя наконец прекратил мельтешить и сел рядом. – То нам надо отсюда побыстрее утекать, то наоборот надо остаться, чтобы попытаться вернуться. Хотя я не представляю, как. Это ведь не портал был, как через шкаф в Нарнию. Какая-то злобная тварь взяла и перекинула нас сюда.

Я почувствовала, как раздувается за спиной змеиный капюшон. Лучше бы и не напоминал. Я ведь говорила!.. Десятого сентября на работу выходить. И аренду квартиры пятнадцатого оплачивать. И вещи мои там. И мама с ума сойдет. Черт!!!

- И кстати! – я распсиховалась так, что готова была вцепиться дяде когтями в физиономию. Хотя злиться стоило на себя – сама ведь согласилась на спиритический сеанс, идиотка! – Мы так и не знаем, что это было с русалкой и кенгуру. Если на рассвете превратились в людей, где гарантия, что на закате снова не станем ими? У всех на виду!

- Успокойся, Лика! – дядя стиснул мою руку. – Даже если и так, у всех на виду не станем. Уйдем к себе в комнаты и закроемся. Ужин во Франции обычно около восьми вечера, это традиция. Вряд ли здесь иначе. А с учетом того, что уже осень, стемнеет раньше. Если и превратимся, то останемся до утра у себя. Будут звать на ужин – откажемся через дверь. А лучше заранее предупредим, что, возможно, не выйдем.

- Хорошо, - сдалась я. – Но если б ты знал, как мне все это не нравится. Да, я зануда. Но все равно не нравится.