Книги
9.
Энрико ушел, и мне стало еще холоднее. Аж зубы застучали. Дядя пропал намертво. Я подумала, что его поймали за кражей очередной скатерти, и решила вылезать из воды голой. Лучше прятаться в одном лифчике где-нибудь за кустами, чем насмерть замерзнуть в воде. Впрочем, и выбраться на причал оказалось делом непростым. Нужно было подтянуться, цепляясь за край, и лезть наверх, обдирая живот и ноги о поросший ракушками камень. Или же проплыть метров триста и выйти на берег, где виднелись жидковатые заросли.
Стоило мне выбрать второй вариант, как дверь открылась и появился дядя. Одетый в приличный темно-серый костюм и черные ботинки. В истории моды я разбиралась не слишком хорошо, но показалось, что это или конец девятнадцатого, или самое начало двадцатого века. Что-то такое добротно викторианское.
- Где это ты прибарахлился? – скептически поинтересовалась я. – Ограбил гардеробную покойника?
- Гардеробную, точно. А почему покойника? – удивился дядя Петя, положив на причал какие-то тряпки.
- Хозяин этого склепа умер. Я тут кое-что узнала интересное, пока ты ходил. Только давай сначала оденусь, потом расскажу.
Он нагнулся, подал руку и помог выбраться, деликатно глядя в сторону. Подхватив одежду, я спряталась в какую-то темную нишу, где меня можно было увидеть только с воды. Развернула и прошипела свирепо:
- Дядь Петь, это что такое?
- Извини, - ответил он из-за угла. – Женского ничего не нашел. Не нравится – ходи голая. Или сиди в воде.
Великолепно! Теперь надо наткнуться в этом костюме на Энрико. Моржиха-феминистка! Или как там звали этих теток в то время? Суфражистки?
Так, стоп! Какой еще Энрико, не до него сейчас. И, тем более, не до его «шери» с противным голосом.
Трусов, разумеется, не было. Ладно трусы, я согласилась бы на кальсоны. Но вместо них оказалось что-то вроде тонкого трикотажного комбинезона на пуговицах, с откидной планкой на интересном месте. Нечто подобное я видела в исторических фильмах, там, где джентльмены в неглиже. Ужас!
Куда деваться, пришлось влезать, не на голое же тело надевать брюки. Так, что у нас дальше? Рубашка. Льняная, похоже, с миллионом складочек. Мятая до ужаса. То ли после стирки не погладили, то ли дядя так нес. Носки, точнее, гольфы, почти по колено. Брюки загадочной конструкции: спереди никакой ширинки, зато пуговицы в боковых швах. Жилет в цветочек, похожий на гобелен. И длинный приталенный сюртук с большими пуговицами. Не хватало только галстука и…
- Дядь Петь, а ботинки?
- Черт… Посиди здесь, схожу поищу.
- Стой! – остановила его я. – Хватит бегать. Странно, что тебя до сих пор никто не увидел. Ни ночью квоккой, ни сейчас. Замок большой, должно быть полно слуг. И на похороны всякая родня, похоже, съехалась. Не умру пока босиком. К тому же вряд ли ты найдешь здесь мужскую обувь тридцать шестого размера. Давай-ка спрячемся в уголке и обсудим диспозицию.
Судя по виду пристани, довольно обшарпанной, пользовались ею редко – если вообще пользовались. Во всяком случае, ни одного плавсредства не наблюдалось. Только у стены валялась заплесневелая бухта каната. Каким ветром, да еще в такую рань, сюда принесло красавчика в синем фраке, оставалось лишь догадываться. Судя по всему, он тоже приехал на похороны. Возможно, решил осмотреться на местности, почему бы и нет.
В нише, где я одевалась, было что-то вроде полочки. Наверно, для статуи или вазы. Мы с дядюшкой сели там и начали совещание. Я рассказала об Энрико и о том, какие выводы сделала из его слов.
- Смотри, дядь Петь, я думаю, это какая-то альтернативная реальность со сдвигом в прошлое. Может, то самое четвертое измерение, чем черт не шутит. Если судить по одежде и газовым фонарям, где-то самый конец девятнадцатого века. Здесь тоже есть, точнее, был Рене Камбер, хозяин этого замка. Вот он как раз и умер. И это его одежда – которую ты позаимствовал. У него была дочь. Погибла молодой. И остался сын Пьер. Смекаешь?
- Смекаю, что схожу с ума, - страдальчески скривился дядя.
- Вот и у меня была та же реакция. Вполне достаточно Ля Сирен и Джо-Джима, чтобы рехнуться. А тут еще такое. Но знаешь, я тебе скажу как врач, человеческая психика – штука гибкая. На самом деле люди реактивно сходят с ума не так уж и часто. В большинстве своем и не к такому приспосабливаются. Давай будем есть слона по кусочкам. Вот прямо сейчас мы вряд ли придумаем, как вернуться обратно. Если это вообще возможно. Поэтому надо определить первоочередные задачи. Грубо говоря, что будем жрать и где спать. Я вот, если честно, здорово есть хочу. Только не предлагай ограбить кухню, точно попадемся.
- Подожди, Лик, - дядя потер заросший щетиной подбородок: видимо, пребывание в облике кенгуру ее рост не затормозило. – Ты сказала этому типу, что мы приехали на похороны?
- Да мало ли что я сказала. Только не говори, что действительно предлагаешь выдать себя за Пьера Камбера и его племянницу, - фыркнула я.
- Почему нет? Я ведь и правда Пьер Камбер, а ты моя племянница, - дядины глаза блеснули хорошо знакомым авантюризмом.
- Да потому, дядь Петь, что здесь есть свой Пьер Камбер. И, думаю, он уже тут. Возможно, с племянницей. Может, напасть на них, раздеть, запереть в какой-нибудь подвал и занять их место? Так ведь не факт, что мы на них похожи. Нет, надо валить отсюда. И чем быстрее, тем лучше.
Подумав, дядя согласился. Слева, насколько хватало взгляда, берег уходил в отвесные скалы. Оставалось идти через парк, рискуя наткнуться на какого-нибудь садовника или сторожа.
- Значит, не нужно красться, - пожал плечами дядя. – Пойдем уверенно. Как будто так и надо. Если здесь полно народу, вряд ли все всех знают.
