Книги
8.
За дверью и правда оказался коридор, узкий и длинный, тускло освещенный. Мраморный пол покрывала ковровая дорожка. Ползти по ней было мягче, зато чешуя цеплялась за ворс. Но больше всего я боялась, как бы кто-нибудь не появился и не обнаружил нашу гоп-компанию.
Наконец я доползла до приоткрытой двери, за которой виднелось что-то вроде пристани и вода с искрящейся лунной дорожкой. Приподнявшись на руках, я боднула дверь головой и перебралась через порог. Самой ужасной частью моего путешествия оказались три ступеньки, но на этом пытка закончилась. Последний рывок по причалу – и я с брызгами плюхнулась в воду.
Ох, кто бы знал, каким же это оказалось блаженством! Словами не передать. Раньше я не была фанаткой плавания, хотя в теплой воде поплескаться любила. Но сейчас вдруг почувствовала себя в родной стихии. Правда, сначала пришлось приноровиться к тому, как менялось направление при движениях хвоста. Вода ласкала тело, словно шелк. Футболка мешала, я стащила ее через голову, и она плавно опустилась на дно. Теперь я была как настоящая русалка с картинки в детской книге: с хвостом и в лифчике, который решила оставить.
Нырнула поглубже, и оказалось, что прекрасно вижу в темноте. Лунные лучи не доставали до дна, но и там я могла рассмотреть каждый камешек, каждую травинку. А еще не нуждалась в дыхании. Поскольку жабр не обнаружилось, оставалось предположить, что кислород каким-то загадочным образом поступает из воды через кожу, как у лягушки.
Вынырнув, я подплыла к причалу. Маленькая фигурка с прижатыми к груди лапками застыла у края.
- Ты не представляешь, какой кайф, дядь Петь, - простонала я. – В общем, ты иди… то есть скачи, смотри, как тут и что. А я еще поплаваю. Встретимся, когда рассветет.
Это была эйфория на грани экстаза, которая начисто вымела из головы мысли о том, что мы оказались… неизвестно где. И с очень туманными перспективами. Может, конечно, мозг включил защиту, чтобы не свихнуться, но я на самом деле наслаждалась новыми ощущениями.
Ничего общего с обычным плаванием в бассейне или даже в море! Там я всегда начинала задыхаться, судорожно хватая воздух ртом, куда заливалась вода. И в нос тоже – чего я вообще не выносила. А если вдруг открывала под водой глаза без маски, они потом краснели и слезились. Так что плавала я неким псевдобрассом, держа голову над поверхностью. Или на спине, стараясь, чтобы вода не попадала на лицо. И вдруг – как настоящая рыба!
Нет, это было вообще не плавание. Я парила, не чувствуя веса своего тела. Зря что ли космонавты отрабатывают поведение в невесомости в специальном бассейне. А какая красотища была вокруг! Даже в маске я никогда ничего подобного не видела, потому что глубоко не опускалась. А сейчас ныряла на самое дно и могла рассмотреть каждую песчинку. Вокруг крутились юркие рыбки, колыхались похожие на фонарики медузы. Лунные лучи, проникая сквозь толщу воды, заставляли ее сверкать, как жидкое серебро.
Боже мой, это все мое!
Трудно сказать, сколько бы еще я упивалась своим всемогуществом, если бы глаза не начали закрываться. Выходит, и русалки тоже спят. Опустившись на мягкое песчаное дно, я свернулась калачиком и словно растворилась в набежавшей волне сна – как в морской воде.
И проснулась от жуткого ощущения удушья. Грудь и горло жгло, разрывало, в голове стучали отбойные молотки, перед глазами плавали черные круги. На секунду показалось, что все приснилось. Спиритический сеанс, я – русалка, дядя – Джо-Джим. Но уже в следующее мгновение тело инстинктивно рванулось вверх, туда, где воздух.
Вынырнув, я жадно вдохнула и закашлялась. Сердце бешено колотилось, в груди горело. Ногу свело судорогой, к счастью, не слишком сильной.
Ногу?!
Да, никакого хвоста. Две вполне человеческие ноги. И голая задница. А до берега, как это выглядело в первых лучах рассвета, с полкилометра.
Так, спокойно, Лика, спокойно. Главное – ты жива. Не захлебнулась и не утонула. А могла. Запросто. И теперь потихонечку, полегонечку, с передышками поплывем к берегу. Правда, вода ледяная. В русалочьей ипостаси это было незаметно. Видимо, им даже подо льдом комфортно.
Но что все-таки произошло? Побочный эффект переноса из одного мира в другой? Или русалка – это ночное обличье? Интересно, а дядя Петя стал человеком? Чтобы выяснить, надо было сначала доплыть. Раз-два, левой-правой.
Елки, как холодно-то! И ведь на берег не выберешься, в одном лифчике. Футболка – и та где-то утонула, выброшенная за неудобством. Да и толку с нее, едва по пояс.
На пристани маячила какая-то бесформенная фигура. Явно не квокка. Побольше и повыше. При ближайшем рассмотрении это оказался дядюшка, закутанный в пеструю тряпку.
- Как хвост? – поинтересовался он, когда я подплыла и уцепилась за край причала.
- Нет хвоста, - мрачно ответила я. – Чуть не утонула. Уснула на дне, а проснулась от того, что захлебываюсь. Еле вынырнула и отдышалась. И доплыть еще надо было.
- А я уж беспокоиться начал. Стою, жду, а тебя нет и нет. Я тоже уснул в углу под лестницей. А проснулся от холода. Голый. Рядом был какой-то чулан со старым барахлом. Нашел вот – то ли покрывало, то ли скатерть.
- Мог бы и для меня прихватить, - разозлилась я. – Задубела до хрустального звона. Вода градусов пятнадцать, не больше.
- Извини, как-то не подумал, - смутился дядя. – Потерпи немного. Сейчас поищу что-нибудь. Но вообще это не выход. Лик, мы, кажется, серьезно попали. Во всех смыслах. Ни одежды, ни денег, ничего. Что делать-то будем?
- Господи, да не начинай все сначала! Что ты как истеричная барышня, дядь Петь? Давай по мере поступления. Принеси что-нибудь, я вылезу, и тогда подумаем. Не могу я, знаешь, думать, болтаясь в холодной воде. У меня мозг замерз. Не говоря уже обо всем остальном.
Дядюшка сконфуженно удалился, а я начала усиленно заниматься аква-аэробикой, чтобы окончательно не закоченеть. И так увлеклась, что не заметила, как на пристани кто-то появился. И это явно был не дядя Петя.
- Доброе утро, мадемуазель, - сказал мужчина по-французски, хотя и со странным акцентом.
От неожиданности я хлебнула воды и чуть не утонула.
- Прошу прощения, не хотел вас напугать.
Он стоял на краю причала и смотрел на меня сверху. Примерно мой ровесник или чуть постарше. Синий костюм с белым жилетом, как будто всю ночь танцевал на балу, идеальная прическа и самоуверенный взгляд.
Я опустилась в воду почти по самые ноздри. Еще только не хватало, чтобы он увидел, что я практически голая.
- Вы купаетесь так рано утром и в такой холодной воде? Не боитесь простудиться?
- Нет, - буркнула я. – Люблю холодную воду. Очень бодрит. Полезно для здоровья.
Он посмотрел на меня с уважением. Засунул руки в карманы, покачался с пятки на носок.
- Вы живете в замке, мадемуазель? Или тоже приехали на похороны мсье Камбера?
Мсье Камбера? Черт, да что тут вообще происходит такое?! Куда нас занесло?
- Да, - на всякий случай согласилась я. – На похороны. Мой дядя – Пьер Камбер.
- Подождите, я не понял, - мужчина нахмурился. – Если Пьер Камбер ваш дядя, значит покойный мсье Рене ваш дедушка? Но разве у него были другие дети? Насколько я знаю, у него была дочь, но погибла совсем молодой.
Мне показалось, что схожу с ума. Тем не менее, мгновенно сориентировалась и принялась вдохновенно врать. Придерживаясь, впрочем, реальных фактов из нашего мира.
- Да, дочь действительно погибла. Но мсье Рене мне не дедушка. У дяди есть сестра по матери.
- Энрико, - крикнули из дома. Женским голосом. – Где ты?
- Иду, шери, - отозвался мой собеседник. И снова повернулся ко мне: - Прошу прощения, мадемуазель. Могу я узнать ваше имя?
- Анжелика, - ответила я. Так значилось в паспорте, хотя полная форма мне отчаянно не нравилась и я старалась ее не использовать. – Анжелика Максим.
