Книги
6.
Первая неделя моего отпуска пролетела мгновенно и показалась воистину сказочной. Погода не подкачала. Конец августа выдался сухим и жарким, но не настолько, чтобы умирать от духоты. Пару раз ночью шел дождь, однако к утру уже все просыхало.
После завтрака я обычно шла на пляж. В пяти минутах, как и обещал дядя Петя, обнаружился полудикий, куда ходили небогатые местные жители. Чуть дальше – вполне культурный, с платными лежаками, зонтиками и прохладительными напитками из бара. Меня устраивал первый – и ближе, и дешевле, и народу меньше.
После обеда мы устраивали небольшую сиесту. Иногда я ложилась вздремнуть, иногда нежилась у бассейна в компании все тех же Ля Сирен и Джо-Джима, который непонятно почему меня нежно возлюбил и, если я оказывалась в пределах досягаемости, не отходил ни на шаг. Особенно странно было потому, что я не спешила угощать его, хотя это и пригасило бы на время раздражающую улыбку шире плеч.
Отдохнув и переждав дневную жару, мы с дядей одевались в приличное, запрягали Антуана и куда-нибудь ехали. Осмотрели все маст-си, добрались до Монако и немного поиграли в казино, напробовались местных деликатесов в лучших ресторанах. Я сделала миллион фотографий, накупила мешок сувениров и шутки ради приценилась к выставленной на продажу яхте в Каннах.
- Может, и правда купить? – задумался дядя, но я отговорила. Яхта – это, конечно, хорошо, но уж больно хлопотно.
Впрочем, по знакомому блеску глаз я поняла, что семечко посеяно. Может, оно и не взойдет, но как знать… Главное, что забыл о чертовой доске для духов. Ну, это я так думала, что забыл.
В начале следующей недели пошел дождь. Нудный, мелкий, унылый. Беспросветный. Весь день я провела у себя: читала, смотрела телевизор, бродила по интернету в телефоне. Вечером съездили в ресторанчик. В общем, не так уж и плохо. Но когда дождь продолжился и на следующий день, стало кисло. Позанимавшись на тренажерах и поплавав под дождем в бассейне, ресторан вечером я отвергла. И предложила заказать пиццу. Дядя посмотрел на меня так, словно я надела босоножки на колготки. Но согласился.
Мы сидели в гостиной, ели пиццу и запивали вином. Джо-Джим крутился рядом и посматривал умильно. Интернет уверял, что квокки травоядные, но этот не брезговал ничем. И наулыбал-таки свой кусок, который унес в уголок, роняя шампиньоны.
- Дядь Петь, скажи, почему ты больше не женился? – поинтересовалась я.
- Не встретил больше такую, как Алиса, - вздохнул он.
- Ты так ее любил? Une vie d'amour[1]?
- Да, наверно. Я вообще однолюб. Ну а ты? Почему замуж не выходишь? Красивая же девушка. Неужели не за кого?
Если объективно, назвать меня красавицей было сложно. Хотя и совсем уж каракатицей – тоже. Правильные черты, красивые темные волосы, большие серо-зеленые глаза. Как говорила мама, все зависело от освещения. Иногда могла выглядеть очень даже хорошенькой. Да и фигура неплохая, добротный сорок четвертый размер при вполне модельном росте метр семьдесят семь. Ноги хоть и не совсем от ушей, но в мини и облегающих брюках стесняться не приходилось. И в купальнике тоже.
- Возможно, я слишком привередливая.
- Послушай, Лик… - дядя посмотрел искоса, по-птичьи наклонив голову. – А давай все-таки духов позовем? Ну что уидже пропадать?
- Дядь Петь! – возмутилась я. - Ну сказала же, не верю во все эти глупости. Не придут они. А если и придут, все равно соврут. Откуда им знать, когда я выйду замуж.
- А мы не про твой замуж. Давай вызовем… Роберта.
- Хайнлайна? – я чуть не подавилась последним куском и даже не удивилась, что он называет своего кумира так фамильярно. – Ты совсем с ума сошел, дяденька?
- Подожди, - он махнул рукой так энергично, что чуть не опрокинул бокал. – Перед смертью он начал новый роман из серии «Мир как миф», но нашли только первые главы. Ходят слухи, что было еще несколько.
- Но если не нашли, может, и не было? Или… не знаю, может, он их сжег?
- А что, если спрятал?
- Зачем? – пожала плечами я. – А даже если вдруг и спрятал. Ты так хочешь узнать, где они? Это же не целый роман, а всего кусок. И потом, с чего ты взял, что он захочет тебе рассказать? Только потому, что ты его самый сумасшедший фанат?
- А вдруг?
- Слушай, играй в это сам. Доска не стол с блюдцем, в нее и одному можно.
- Лучше вдвоем, - не отставал он.
- Нет, - я встала и пошла к лестнице. – Извини. Не хочу. Пойду почитаю.
Если б меня не дернуло обернуться, ничего бы и не случилось. Но я обернулась. И наткнулась на взгляд ребенка, которому не дали конфету. Или собаки, которую не взяли на прогулку.
- Ладно, - сдалась я. – Тащи свою уиджу. Охота ж тебе глупостями заниматься. Все равно ничего не получится.
Дядя встрепенулся, белочкой взлетел на второй этаж и вернулся с доской. Сдвинул в сторону пустое блюдо от пиццы, вытряхнул из кармашка снизу планшетку с носиком.
- А на каком языке к нему обращаться? – поинтересовалась я со снисходительным видом детсадовца, который вместе со всеми зовет Деда Мороза, зная, что того не существует.
- Наверно, духи все языки понимают, - не слишком уверенно предположил дядя.
- А отвечать на каком будет? Буквы-то латинские.
Мы немного поспорили и решили, что все-таки лучше стоит использовать английский. Как-то уважительнее, что ли. Все-таки американец.
- Robert Heinlein’s spirit, come here! – торжественно провозгласил дядя, когда мы положили пальцы на планшетку, и я едва удержалась, чтобы не расхохотаться. - Are you here?[2]
К моему великому удивлению, она дрогнула под нашими пальцами и повернулась в сторону слова «Yes».
Да? Серьезно?
[1] «Une vie d'amour» (фр.) – «Вечная любовь», название песни Шарля Азнавура
[2] «Robert Heinlein’s spirit, come here! Are you here?» (англ.) – «Дух Роберта Хайнлайна, приди! Ты здесь?»
