Книги
3.
Сказать, что вилла была ужасна, - не сказать ничего. Вот теперь я поняла выпученные глаза таксиста. Построить такое – разумеется, по собственному проекту! – мог только мой дядюшка Петр Лисовский, известный также как мсье Пьер Камбер. Впрочем, проект этот оригинальным я бы не назвала. И даже сказала бы, что он является чистой воды плагиатом. Причем украден не у какого-то знаменитого архитектора, а все у того же Роберта Хайнлайна. Из рассказа о доме-тессеракте.
Если кто не знает, то тессеракт – это как бы четырехмерный куб. Мы можем нарисовать на листе бумаги развертку из шести квадратиков и склеить из нее трехмерный кубик. А если взять восемь таких склеенных кубиков, то получится развертка четырехмерного куба. Вот только свернуть ее в тессеракт не получится. Из спичек и пластилина – можно, я пробовала. Правда, спички придется ломать.
В рассказе как раз такой дом-развертку и построили. Четыре этажа, восемь комнат. А потом случилось землетрясение, и он сложился. И провалился в четвертое измерение.
У дядюшкиной виллы – хотя назвать это уродище виллой можно было только в насмешку – этажей я насчитала всего три. Но могла на что угодно поспорить: еще один под землей. Подвал или гараж. На первом и третьем этажах по одному кубику-комнате, на втором – пять: один в центре и четыре по всем сторонам света. Снизу их поддерживали столбики-подпорки.
Такси давно уехало, а я все стояла у ворот рядом с чемоданом и таращилась на этот кошмар. Пока из дома не вышел импозантный мужчина в шортах цвета хаки и белой рубашке-поло. Мой дядя Петя.
- Лика, дорогая моя! – завопил он, спеша к воротам. – Что ты там стоишь? Есть же звонок.
Надо сказать, дядя и в молодости был довольно привлекателен, а с возрастом стал только интереснее. От отца-француза он унаследовал изящные, но при этом достаточно мужественные черты лица, выразительные карие глаза и густую гриву темных волос, слегка тронутых сединой. К тому же дядя Петя тщательно следил за своим здоровьем и фигурой: соблюдал диету, занимался спортом и регулярно посещал врачей для профилактических осмотров. После развода с Алисой он больше не женился, хотя женщин не избегал. Обычно его подругами становились те, с кем можно было разделить хобби. Но поскольку увлечения эти сменяли друг друга довольно быстро, то и женщины надолго не задерживались.
- Что… это? – осторожно поинтересовалась я, как только с родственными объятиями и поцелуями было покончено.
- В смысле? – не понял дядя.
- Дом. Который построил Тил, не так ли?
- Точно. Как приятно, что ты помнишь, - блаженно заулыбался он.
Похоже, дядина хайнлайномания вышла на новый уровень. Ну что ж, чем бы дитя не тешилось. Главное – чтобы не вздумал мне по вечерам устраивать художественные чтения. Впрочем, если что, Антиб рядом, можно сбежать и окунуться в ночную жизнь курорта. Девушка я взрослая, свободная, сама себе хозяйка.
- Слушай, а почему «Русалка»? – спохватилась я, когда мы уже подошли к дому, стоящему посреди аккуратного ландшафтного садика, наверняка обошедшегося в неслабую сумму. – Как-то… не очень похоже.
- Пойдем, покажу.
Дядя поставил чемодан у входа и свернул за угол. Я – за ним.
Вместо ожидаемого заднего двора за домом обнаружился бассейн. Вполне приличный – большой, в лазурном кафеле. С шезлонгами и зонтиками у бортика. Его дальний край упирался в искусственную горку с гротом и водопадом. Рядом на камешке сидела… русалка с хвостом, свисавшим в воду. Издали она выглядела вполне живой, но при ближайшем рассмотрении оказалась пластиковой. И очень страшной. В детстве я бы, наверно, испугалась ее так, что не спала бы несколько ночей.
- Ну вот, - дядя гордо махнул рукой в ее сторону. – Моя Ля Сирен.
- Дядь Петь… - удрученно протянула я. – Зачем она тебе? Лучше бы гномов в сад поставил.
- Осталась от прежних хозяев, - пояснил он, пожав плечами. – Жаль было выбрасывать. Ну да, не красавица. Зато хвост какой!
Хвост и правда был роскошный. Лиловый, с оперением плавника в синих, фиолетовых и бирюзовых тонах. Как у яркой аквариумной рыбки.
- Ну, Лика, пойдем обедать? – предложил дядя, обняв меня за плечи. – В честь твоего приезда я заказал все самое лучшее из провансальской кухни.
- Подожди, - взмолилась я. – Дай я хоть в порядок себя приведу с дороги.
В дом можно было попасть и прямо от бассейна, но мы вернулись к главному входу, где остался мой чемодан.
- Тут у нас холл и гостиная, она же столовая, - дядя открыл передо мной дверь и вошел следом. – И комната для прислуги, но у меня сейчас только приходящая, из Антиба. А в подвале кухня и всякие служебные помещения.
Снаружи дом из-за странной формы выглядел небольшим, но внутри оказался неожиданно просторным и светлым. Сплошной хайтек, металл и пластик, в черно-белой гамме. По витой лестнице мы поднялись на второй этаж и очутились в другой гостиной, куда симметрично выходили четыре двери. Окон здесь не было, мягкий свет давали скрытые за окантовкой потолка точечные светильники. В центре стоял полукруглый белый диван, рядом журнальный столик и несколько кресел. Довершали картину большие растения в кадках.
- Здесь моя спальня и кабинет, - дядя показал на двери с северной и западной стороны. – А там спортзал и гостевая спальня.
- Мне туда? В гостевую? – уточнила я.
- Я подумал, тебе удобнее будет наверху, Лика.
Поднявшись в комнату на третьем этаже, я ахнула от восторга и решила, что за такой роскошный вид готова простить дяде и спертый у Хайнлайна проект, и Ля Сирен у бассейна.
