Книги
8
Как он его спровадил! Я, по правде, растерялась, потому что никогда ни с чем подобным не сталкивалась. Нет, ну понимала, конечно, что тридцать тысяч – это шляпа какая-то, развод чистой воды, но даже в голову не могло прийти, что кто-то может обвинить меня в попытке самоубийства. Я иду с чемоданом, в сумке распечатанный билет на самолет – и вдруг стукнуло покончить с собой, именно под этой машиной. А уж умышленная порча – и вовсе абсурд. Но что, если и правда смогут?
Я вспомнила, с каким выражением Денис поинтересовался, не помочь ли этому типу убраться. Хоть аплодируй стоя. Да и вообще просто прекрасный принц. Интересно, у него вообще какие-нибудь недостатки есть? Ну, разумеется, кроме того, что не банкир и не олигарх? Впрочем, это я недостатком не считала. Как Мария Степановна сказала, банкиров на всех не наберешь. А так пока ничего не заметила. Хотя сколько мы там общались-то? Но в нашей ситуации, как на войне, день можно было, наверно, считать за три.
- Деточка, а ты водички не принесешь? – жалобно попросила бабуля, лежавшая на соседней кровати.
Я рыпнулась было, но вспомнила предупреждение усатой Полины Петровны. Ну да, снова это прошитое в подкорку стремление помогать другим в ущерб себе. Как бы научиться находить ту грань, на которой и помогаешь, и себе не вредишь? Вот сейчас точно не получится. Но они же видели, что я встаю и в туалет сама хожу. Значит, и погонять можно. Принесу ей сейчас воды – и все, так и буду бегать без конца, невзирая на свое сотрясение и сломанные ребра.
Тем не менее, нажимая на кнопку вызова медсестры, я чувствовала себя сволочью.
- Извините, нет. Мне разрешили вставать только в туалет.
Прибежавшая медсестра, которой я сказала, что бабушке нужна вода, вскинула брови:
- А что, она сама позвать не могла? Кнопка рядом.
Я только плечами пожала, в очередной раз вспомнив, что это надо делать осторожно, и повернулась на бок. Чувствуя спиной густое, плотное неодобрение соседок. Наверняка едва выйду в тот же самый туалет, начнут мыть мне кости: какая современная молодежь бессердечная и бесстыжая.
Ничего, Альбина, это всего на два дня. Зато потом…
Нет, ни о чем таком эдаком я не думала… ну ладно, почти не думала. Очень хотелось, чтобы Денис поцеловал меня по-настоящему, а не так благопристойно, как на вокзале. Но еще хотелось и просто разговаривать, чтобы никто не ловил каждое слово от нечего делать, для развлечения.
Вечером Денис пришел с папкой бумаг и клипбордом.
- Аль, мне тут надо кое-какие свои дела поделать, не обидишься?
- А я тебе мешать не буду?
- Ну… - он посмотрел на меня с нарочито серьезным видом. – Будешь, конечно. Но ничего. Как-нибудь.
Закрепляя под зажим листы бумаги и сверяясь с записями на других листках, он заполнял графы, а я делала вид, что дремлю, на самом деле поглядывая на него из-под ресниц.
Он вполне мог сделать это в ординаторской - или где там они еще занимаются такими вещами? Наверняка было бы удобнее. Но пришел, потому что хотел побыть рядом со мной. От этой мысли словно в теплую ванну окунулась.
Мне нравилось на него смотреть. Еще в тот самый первый день в кафе обратила внимание, как он читает, то морща нос, то сдвигая брови, то прикусывая верхнюю губу. Такие забавные маленькие гримаски, и вряд ли Денис отдавал себе отчет, что, когда он чем-то занят, его лицо живет своей самостоятельной жизнью.
- А тебе никто не говорил, что ты неправильно держишь ручку?
Он оторвался от записей, бросил короткий взгляд на меня, потом на свои пальцы. Ручка лежала на безымянном, а не на среднем. Ох, сколько раз мне прилетало за это от учительницы младших классов, но я так и не сдалась.
- Хочешь научить, как правильно?
Я без слов показала ему свою правую руку с мозолью и растущим чуть вбок ногтем на безымянном пальце. Писать сейчас приходилось меньше, чем в институте, но я и перо планшета держала так же.
- Да мы с тобой одной крови, Маугли, ты и я? – Денис взял мою руку, провел пальцем по мозоли.
- Это хорошо?
- Это здорово, - неожиданно он поднес мои пальцы к губам и поцеловал мозоль.
Как будто током пробило. Кажется, с электропроводимостью нервов у меня все было в порядке.
- Извини, немного осталось.
Зрение так до конца и не восстановилось: перед глазами то плыло, то оказывалось словно не в фокусе. Врачи говорили, что при сотрясении это бывает и что если через несколько дней не пройдет, отправят на консультацию к окулисту. А пока я щурила глаза, пытаясь навести резкость на бейдж Дениса, прицепленный крокодильчиком к карману.
«Денис Владимирович Зорин, анестезиолог-реаниматолог».
Зорин – красивая фамилия. И мне бы подошла. Альбина Зорина – уж получше, чем Медведева. О чем я думаю? Как школьница. Это мы так классе во втором или в третьем с девчонками примеряли на себя фамилии мальчишек. С тех пор ни об одном мужчине в таком разрезе не думала.
И хихикнула тоже как школьница. Денис вопросительно приподнял брови, но я только головой покачала. И все тем же крабом подобралась к его колену, сама пугаясь своей смелости. Он сделал вид, что не заметил, но глаза блеснули, а губы сжались, не пуская улыбку.
Такой вот театр пантомимы!
- И каждый раз столько писанины? – спросила я, когда Денис закончил и положил клипборд на тумбочку.
- Карты в двух видах – бумажные и электронные. Протокол операции заполняет или сам оперирующий хирург, или ассистент. Если операция длинная и сложная, могут кого-нибудь и по ходу парохода посадить писать. Студента, например. Потом все переносят в компьютер. Я тоже записи делаю: какой был наркоз, как подействовал, понадобилась ли реанимация, если да, то какая. Потом заполняю свою часть протокола. Вот этим сейчас и занимался. Накопилось по последним операциям.
- Получается, ты из-за меня не смог все сделать вовремя? Ну раз накопилось?
- Аль, перестань, причем здесь ты? В идеале – да, надо все заполнить сразу после операции. А на деле бывает так, что одна закончилась, только дух перевел – надо уже на следующую бежать. А потом опачки, пациент выписывается, а в карте бардак. Ну и срочно-срочно, бегом. Сейчас отнесу всю эту беду и вернусь.
- Некоторые даже на больничной койке умудряются мужика подцепить, - едва дождавшись, когда Денис выйдет, пробурчала соседка, которой я не принесла воды. В обычной манере бабок-на-скамейке: якобы себе под нос, но так, чтобы до объекта обязательно долетело.
Я могла, конечно, ответить, но не хотелось. Поэтому сделала вид, что не расслышала, наверняка сильно ее этим разочаровав.
Дениса не было довольно долго, зато вернулся он с куском торта на картонной тарелочке.
- У девочки там день рождения, поймали и не отпускали. Еле удрал. Зато с трофеем. Сейчас чаю еще принесу.
- Кофе хочу, - заныла я капризно, умирая при этом от удовольствия.
- Обойдешься, - сурово отрезал Денис. – Нельзя тебе кофе пока.
- Эх… Там девочки ваши, наверно, уже мою куклу вуду сделали. И булавки в нее втыкают.
- Ну… не без того. Слухи тут разлетаются со скоростью света.
Он принес кипятка в кружке и заварил мне чай, а потом помог приподняться и сунул в руки тарелку с ложкой. И, разумеется, я тут же наляпала на одеяло кремом. Это вообще была такая моя фишечка. Мама говорила, что мне нужен слюнявчик, как младенцу.
- Алька, да ты поросенок? – поинтересовался Денис, собирая крем. У кого-то другого прозвучало бы обидно, у него – забавно. – Может, тебя с ложки покормить?
Очень сильно подмывало согласиться. Но побоялась, что бабки-инсультницы не перенесут такого потрясения. Помрут еще, а я буду виновата.
На следующий день мы с Денисом постоянно не совпадали по фазе. У него было несколько операций подряд, а меня то таскали на очередные обследования, то прямо в палате осматривали разные врачи в сопровождении орды студентов. Я стала местной звездой с загадкой природы в животе. Интересно, какой ажиотаж поднялся бы, узнай они, что это такое на самом деле.
Огонек не давал расслабиться, постоянно держа в фоновом напряжении и словно напоминая: если пара Дениса не я, то она может появиться в любой момент. Как же хотелось, чтобы месяц поскорее закончился. Я мысленно вычеркивала дни на календаре, но при этом постоянно прислушивалась к себе, не появился ли рядом с первым маячком еще один.
Вечером Денис забежал всего минут на пять.
- Извини, Аль, у сестры день рождения, обещал прийти. Завтра твоя палата освободится где-то после десяти, ты не торопись. Если у меня ничего не будет, приду и помогу тебе перебраться. А если будет, то девочки перевезут. И, кстати, я завтра дежурю.
Это прозвучало с таким выражением, словно он назначил мне тайное свидание. Да, собственно, так и было. Ведь мы еще ни разу не оставались одни, пара минут в коридоре по пути с узи не в счет. И хотя, учитывая ситуацию, ничего такого особенного ожидать не приходилось, все равно от одной мысли бросало в жар. Я разволновалась так, что заболела голова и пришлось просить медсестру дать каких-нибудь таблеток. Та позвала дежурного врача, и он мурыжил меня минут десять, расспрашивая, как именно болит и в каком точно месте. После чего голова разболелась еще сильнее.
Утром Денис пришел все с той же каталкой.
- Сама дойду, - попыталась возразить я. – На этом же этаже.
В ответ прилетел такой суровый взгляд, что пришлось прикусить язык и безропотно перебраться в кресло. Денис быстро собрал в сумку вещи и покатил меня к двери. Спохватившись, я пожелала бабулям скорейшего выздоровления, но те мое пожелание дружно проигнорировали.
- Зорин, тебе нечем заняться? – спросил попавшийся на пути ослепительно лысый пожилой врач. – Для этого санитарки есть. Что ты тут вообще забыл?
- А в чем проблема? – невозмутимо сказал Денис. – Это моя девушка, с чего вдруг я должен ее санитаркам доверять?
Лысый не нашелся что ответить, а Денис снова почесал меня за ухом, словно спрашивая, не возражаю ли я против такого определения. Ну кошка так кошка – я потерлась о его руку. Еще б я возражала! По тому, как все развивалось, и так было очевидно. Стал бы он по пять раз на дню заходить к случайной знакомой из интернета. Но озвученное, да еще перед посторонним лицом, - это было страшно приятно.
Интересно, а сказал ли он обо мне сестре?
Ну ты спроси его еще, одернула я себя. Может, у них вообще не принято такими вещами делиться, откуда мне знать. И опять же, мы знакомы всего вторую неделю. А в реале и того меньше. Снова пришлось напомнить себе об этом, потому что верилось с трудом.
- Ну вот, королева, ваши апартаменты, - Денис открыл дверь и закатил меня в небольшую, но уютную палату, куда, кроме высокой кровати, удалось втиснуть только тумбочку, шкаф и маленький столик. - Располагайтесь.
