Книги
4
Четверг и пятница оказались настолько забитыми работой, что изводить себя мыслями было элементарно некогда. Только когда глаза начинали слезиться, а пальцы неметь, я устраивала небольшую передышку, и тогда внутри что-то ёкало: уж больно гладко все идет. Прямо подозрительно.
Мысли эти приходилось отпихивать ногой. Прекрати это, Альбина. Все идет гладко, потому что вы идеальная пара. Он понравился тебе с первого взгляда, ему – твой профиль в Тиндере, в чате полная идиллия и совпадение по всем пунктам. Ну вот серьезно, о чем бы мы ни заговорили – оказывалось, что нам нравится и не нравится одно и то же. А если и находились какие-то мелкие расхождения, то того сорта, на которые легко можно не обращать внимания.
В общем, я была уже на полпути к тому, чтобы влюбиться. Не хватало личной встречи – ну мало ли, я ведь видела его всего ничего, вдруг при реальном общении всплывет что-нибудь неприятное. Такое со мной уже бывало: симпатичный, судя по фото, парень, вполне остроумный собеседник, в реале оказался развязным и хамоватым. Правда, по переписке он понравился мне далеко не так сильно, как Денис.
В четверг вечером мы тоже долго болтали, хотя между двумя сообщениями мне приходилось закрывать глаза, чтобы дать им немного передохнуть: после напряженной работы в них словно песка насыпали. Вообще-то зрение у меня начало портиться еще в школе, а выбранная специальность планомерно копала ему могилу. Пока я обходилась без очков, но понимала, что приду к этому очень скоро.
Самолет вылетал в шесть утра, на полчетвертого я заказала такси. Наверно, можно было бы и попозже, по пустому городу и по КАДу успела бы, но всегда боялась опоздать, а в результате приходила и приезжала раньше времени. У Дениса с пятницы на субботу снова было ночное дежурство. Вечером мы поболтали немного, и он ушел на срочную операцию, а перед этим договорились перенести общение в Воцап. Тиндером не рекомендовалось пользоваться в дальних поездках, чтобы не сбивать настройки геолокации. Хотя я очень рассчитывала на то, что мне вообще больше не придется им пользоваться. Но Воцап, кроме того, был еще одним шажком навстречу, потому что подразумевал обмен телефонными номерами. В Тиндере, кстати, как раз запрещалось указывать в профиле номер мобильного.
Мы попрощались с Денисом, договорившись, что обязательно напишу, когда прилечу в Сочи, и я, вместо того чтобы поспать хоть несколько часов, снова уселась за работу заканчивать частные заказы. Дома лепила в основном обложки и арты для электронных книг. Просила не запредельно дорого, делала качественно и быстро, поэтому желающих хватало. А поскольку авторы обычно заказывали графику к заранее запланированному старту новинки, подводить их, откладывая на неделю, не хотелось.
В половине первого я закончила и поняла, что ложиться спать уже нет смысла. Промыла слезящиеся глаза ромашковым отваром, закапала капли и подумала, что недельный отдых очень кстати и для них. Нельзя так издеваться над рабочим инструментом. Особенно учитывая, что и в офисе три дня вкалывала с утроенной силой, лишь бы сделать как можно больше и не нагружать коллег. Ответственность и чувство долга – качества, конечно, хорошие, но зачастую сильно бьют по их носителю. Кстати, и в этом у нас с Денисом тоже было общее. Не мог стать врачом человек без чувства ответственности за других. А тем более врачом больничным, да еще такой сложной специальности. Восемь смен в месяц по тридцать два часа – помимо обычных рабочих дней! С ума сойти. И вряд ли за это платили адекватно.
Вещи у меня были собраны, чемодан стоял в прихожей. Стоило прилечь и дать хоть немного отдыха глазам. Я устроилась на диване, уже привычно положив пальцы на пульсирующий огонек. Два-три дня – и он исчезнет. Наверно, мне будет не хватать этого мягкого тепла. Хотя если мы с Денисом действительно пара, это уже не имеет значения. Если же нет…
Так, стоп, об этом я думать не буду. Хватит уже того, что все эти дни каждую минуту боялась, не появится ли второй огонек. В конце концов, будь я самой обыкновенной девушкой, разве думала бы о том, что моему парню больше подошла бы другая? Да ни за что на свете!
Я рассчитывала просто полежать немного с закрытыми глазами в темноте, но вдруг провалилась в сон, из которого вырвал писк телефона: машина подъехала.
Черт, черт, черт! Такси бесплатно ждет всего три минуты, а мне надо было еще одеться. И идти далеко: подъезд к дому раскопали после очередного прорыва теплотрассы, предстояло выйти на улицу. На карте в приложении точка стояла на противоположной стороне. Придется доплачивать, ну да ладно, сильно не обеднею.
Выкатив чемодан из арки, я подошла к проезжей части и с ужасом поняла, что ничего не вижу. Такое со мной уже случалось: после сильного напряжения глаза отказывались видеть в темноте. Только размытые пятна света, например, от уличных фонарей. Обычно это проходило, стоило лишь немного отдохнуть, хотя само по себе было неприятным звоночком.
Так, спокойно. Машина прямо на той стороне, только дорогу перейти. Уж как-нибудь на ощупь дверцу найду, а чемодан водитель в багажник забросит.
Я шагнула с поребрика, прикидывая, сколько шагов надо сделать, чтобы не споткнуться о противоположный, и тут что-то огромное ударило слева. Боли я не почувствовала, но темнота стала сплошной и тяжелой, как бетонная плита…
Потом плита как-то сама собой то ли сползла, то ли рассыпалась. Я видела, но не в фокусе, все двоилось и плыло, особенно когда пыталась перевести взгляд. И все-таки удалось рассмотреть, что нахожусь в какой-то большой ярко освещенной комнате, лежу на чем-то жестком, совершенно голая, облепленная датчиками и проводами, а из бока торчит дренажная трубка. Горло распирало что-то жесткое, все тело болело, а голова – еще сильнее.
Отмотав события назад, я предположила, что меня сбила машина. Вряд ли что-то другое.
Да, Альбина Михална, ты просто чертов везун – угодить под машину в половине четвертого утра на улице, которая и днем-то не самая оживленная. Но это полбеды. Хуже то, что теперь я никуда не улечу, значит, связь между нами с Денисом не разорвется, и…
- Ну привет!
Огонек вспыхнул и запульсировал в ритме с сердцем, заскакавшим взбесившейся лягушкой. Я зажмурилась. Наверно, застонала бы от досады, но мешала трубка в глотке.
Не-е-т!!!
Меня вполне могли отвезти в Георгия или Елизавету*, но, надо думать, по скорой дежурила именно «двойка». А в «двойке» в травме дежурил Денис. Ну правильно, он же говорил: давай в субботу встретимся. Вот и встретились. Ну что же за непруха-то, а? Лежу тут перед ним голая, в проводах и с трубками, да еще, наверно, с мочевым катетером. Ну и что, что врач, я все равно предпочла бы, чтобы он увидел меня раздетой совсем в другой ситуации.
- Вот ты реально мне спать не даешь, Аля, - я впервые слышала его голос, и… да, голос мне тоже понравился. – Только прилег, позвали на травму. Да, далеко ты уехала. Сначала засомневался, ты или нет, на фотографиях-то покрасивше выглядела. Но вряд ли в этом районе есть похожая на тебя Альбина, которую зачем-то вынесло ночью на улицу.
Я приоткрыла глаза и посмотрела на него из-под ресниц. Такой же, как на фотографии, в темно-голубом хирургическом костюме. По правде, выглядел он в нем внушительнее, чем в футболке и джинсах.
Заметив мой взгляд, Денис подмигнул:
- Все будет хорошо, Аль. Видишь, все равно встретились сегодня, а не в следующую субботу. Так, ну-ка руку мне сожми крепко. Нормально, а теперь язык высунь, подальше, - прыснув мне в рот чем-то холодным из баллончика, он сказал, отвернувшись: - Лена, эту барышню можно снимать.
- Давай я, - ответил женский голос. – Чего ты вообще тут застрял? У тебя смена давно кончилась. Знакомая, что ли?
- Да. Я сам. Аля, сейчас неприятно будет. Я буду трубку вынимать, а ты выдыхай. И откашляйся. И молчи пока. Потом поговорим.
Осторожно повернув меня на бок, Денис вытащил трубку и тут же нацепил на меня кислородную маску.
- В общем, слушай. Тебя машина сбила – где ты ее только нашла в четыре утра? Надо думать, когда в аэропорт собиралась ехать. Перелом двух ребер, небольшое легочное кровотечение, сотрясение мозга. Кстати, у тебя дренаж в боку, осторожнее шевелись. Если все пойдет нормально – пара-тройка недель, и будешь как новенькая. Мне сейчас идти надо, завтра забегу. Сегодня полежишь здесь, вечером или завтра утром в палату переведут. Да, позвонить надо кому-нибудь? Ты мне на пальцах цифры показывай, а я номер запишу.
Записав телефон, он уточнил, мама ли это. После моего осторожного кивка сжал легонько руку и исчез – словно и не было.
Подошла хорошенькая, как куколка, блондиночка, посмотрела на мониторы, хмыкнула и шприцом вколола что-то в трубку присосавшейся к моей руке капельницы. Мысли тут же стали тяжелыми и неуклюжими, следом отяжелели веки, и меня плавно унесло в сон.
Проспала я в общей сложности больше суток, открывая глаза на несколько минут и снова проваливаясь – как в черную дыру. А когда очнулась, обнаружила себя в небольшой двухместной палате. На кровати у окна что-то вязала пожилая женщина, а рядом с моей на стуле сидела мама и читала журнал.
- Привет, - заметив, что я проснулась, она наклонилась и поцеловала меня в лоб. – Не хотела тебя будить. Как ты?
- Не знаю, - я прислушалась к себе, больше всего опасаясь обнаружить второй огонек, но он по-прежнему был один. – Бок болит. И голова. А ты когда приехала?
- Вчера вечером. Позвонил парень какой-то, сказал, что врач из больницы. Что ты под машину попала. Ну я бегом в аэропорт, на первый же рейс. Примчалась сюда – ты в реанимации. Успокоили, сказали, что ничего ужасного. Нашла тебе палату платную, одноместных, правда, не было. С вещами твоими разобралась, отвезла домой. Через приложение нашла таксиста, который за тобой приехал, поговорила с ним. Тот все видел. Сказал, что машина была темная, фары не горели. Мерзавец, даже не остановился. Таксист вызвал скорую и гаишников.
- Тогда понятно, - я прокашлялась: горло еще саднило. – Мне впахивать пришлось три дня, чтобы все закончить перед отъездом. Глаза устали сильно, куриная слепота напала. А если фары не горели, само собой, я его не увидела. Кстати, мам, парень, который тебе звонил, - это Денис. Ну, тот самый…
- Да ты что?! – ахнула она. – Каким образом?
- Да вот таким. Он здесь работает. Анестезиолог. И как раз у него дежурство было. Я сама чуть не умерла, когда он в реанимацию пришел. То есть я знала, конечно, что он в «двойке», но понятия не имела, куда меня привезли.
- Представляю, сюрприз. Да, Аль, скверно все получилось. Теперь тебе точно никуда не уехать. Если только он куда-нибудь…
- С какой стати? У него работа, а отпуск… не помню, он говорил. Осенью.
- Тогда остается только надеяться, - мама покосилась в сторону моей соседки и заговорила тише, - что вторая ты, а если нет, то не появится. Сколько прошло?
- Шесть дней, седьмой.
- Ну вот, была бы она здесь, ты бы ее уже поймала. Если, конечно, не живет где-нибудь в Шушарах. Или, может, приезжая, побыла и уехала.
В этот момент дверь открылась, и вошел Денис.
*больницы имени святого Георгия и святой Елизаветы
