Книги
В один день кнез приехал очень рано, когда Тордеши только успели позавтракать. Вместе с кнезом Ченаде в зал зашел Михай и низко поклонился хозяевам. Если Богдэну и показалось странным, что кнез взял с собой своего близкого слугу, то он предпочел об этом благоразумно промолчать.
Разговор начался с обычного обмена любезностями и вопросами о здоровье всех домочадцев. Луминица один раз поймала брошенный на нее огненный взгляд кнеза и смущенно потупила голову.
Отклонив предложение откушать вместе с Тордешами, кнез покосился на Михая и кивнул ему головой, как будто давая разрешение на что-то.
- Простите за неожиданное вторжение, господин Тордеш, - начал тут же Михай, еще раз поклонившись Богдэну. - Мы тут с кнезом на охоте были. Охотились неподалеку отсюда, - он кашлянул в кулак и, покосившись на молчащего кнеза, продолжил. - Ездили мы, ездили, но никакой дичи не встретили. А тут вдруг кнезу на глаза лисичка попалась…
Богдэн с Кателуцей переглянулись и снова обратились в слух.
- … И лисичка-то не простая. Шерсть на ней прямо как золото горит. И вся из себя просто раскрасавица. Вот, ей же ей, хоть весь свет обойди, но другой такой чудесной лисички не сыскать. И говорит кнез: никакой казны не пожалею, да и головы своей не пожалею, что хотите, говорит, делайте, только мне лисичку эту золотую достаньте!
Виорика с Луминицей обе сидели, потупив глаза, причем Виорика распунцовилась, а Луминица покрылась бледностью лилии. Марку с Йонуцом, посмеиваясь, поглядывали на сестер, но помалкивали. Молчали и родители, не смея даже громким вдохом или выдохом перебить рассказ Михая.
- Ну, мы, конечно, сразу за лисичкой погнались. По горам, по долам, по кустам и по кручам за ней. Она сюда – и мы сюда, она туда – и мы туда. Коней настегиваем, кричим, погоняем, но - где там! - никак догнать не можем. Ну что ты будешь делать! Повезло хоть, что след лисий виден на земле. Мы в одно село по следу заехали, спрашиваем: вы золотую лисичку не видали? – Нет, говорят, дальше езжайте. Мы в другое село, в третье. Все догнать не можем. Устали мы, чуть коней не загнали, потом смотрим: след лисий-то к вашему двору ведет!
Кателуца вдруг громко ахнула и сразу же закрыла рот рукой. Богдэн кинул взгляд на детей и строгим голосом приказал:
- А ну-ка выйдите все отсюда вон!
Виорика с Луминицей чуть не опрометью выбежали из зала. Вслед за ними вышли и братья, толкающие друг друга в бок и многозначительно ухмыляющиеся.
Не в силах занять себя чем-либо, Марку, Йонуц, Виорика и Луминица собрались в одной комнате и стали ждать окончания разговора. Луминица попыталась было взяться за вышивание, но тут же уколола палец до крови, бросила иголку и застыла в задумчивости, нахмурясь и посасывая кровь из раненого пальца. Виорика на что-то надулась и уселась к окну в отдалении от остальных.
Кнез вышел от отца с матерью через час. Богдэн и Кателуца провожали его низкими поклонами. Взволнованные лица родителей возбуждали любопытство у детей, но в присутствии кнеза никто не мог напрямую задавать вопросы.
Виорика хмурилась все больше и больше, а Луминица вскочила на ноги и стала в волнении ходить по комнате, потирая руки.
- Луминица, пожалуйте к батюшке и матушке, - позвала ее нянюшка.
Луминица растерянно оглянулась, успела поймать подбадривающие кивки братьев, горящий ненавистью взгляд Виорики, нервно сглотнула и вошла в зал к родителям.
Богдэн и Кателуца сидели выпрямившись. Было заметно, что они всячески старались придать своим позам торжественность. На лице матери Луминица заметила слезы, а лицо Богдэна сияло.
- Подойди к нам, дитя мое, - мягко сказал отец.
Луминица шагнула к нему и потупила глаза.
Отец поцеловал дочь в лоб, усадил между собой и Кателуцей и взял за руку.
- Дочь моя, - начал он, - ты всегда была для меня большим сокровищем. Нет такого отца, который не желал бы своей любимой дочери счастья и достатка. Но ты достойна большего, чем многие другие. Твоя красота, ум, таланты, твое доброе сердце – все это заслуживает особой участи. И я благодарен Богу, что молитвы мои были услышаны, и что Он решил оказать тебе благодеяние. Ибо теперь… - тут отец запнулся и покосился на мать в поисках помощи.
- Луминица, милая, - ласково перехватила речь мать. - Тебе очень повезло, девочка моя. Случилось то, о чем мы могли помыслить только в наших самых сокровенных мечтания. На тебя обратил внимание один из самых могущественных и богатых вельмож нашей страны. Кнез Ченаде оказал нам великую честь, попросив сегодня утром твоей руки.
Луминица, у которой с самого начала разговора сильно колотилось сердце, вскрикнула и прижала руку к груди. Подозрение, что кнез мог избрать именно ее своим предметом для сватовства, уже посетило ее сегодня, но мысли о замужестве и о кнезе как о ее супруге никак не могли уложиться в голове. Все это походило на сон, и Луминица не могла сразу решить, был ли этот сон счастливым или нет.
- Я… я…
Слова не давались девушке. Отец успокаивающе погладил дочь по плечу.
- Сегодня утром кнез специально заехал к нам с целью посвататься. Конечно, если бы это был обычный жених, - тут Богдэн усмехнулся, - я бы, как того требует обычай, отказывал ему до двух раз, и только потом согласился бы. Но кнез…
Тут Богдэн развел руками.
- Как могу я отказать ему даже формально, даже если этого требует обычай? Конечно же, я сразу дал согласие.
- Вы дали согласие? – смогла только пролепетать Луминица.
- Ну разумеется. Даже ради всех треклятых обычаев я не стал бы упускать такую счастливую возможность. Кнез необычный человек. Он не стал попусту тратить время, чтобы засылать сватов. Он напрямую поговорил со мной и попросил твоей руки.
- До сих пор не могу в это поверить! – радостно заговорила мать. - Подумать только – кнез и наша Луминица! Это похоже на какую-то сказку! Девочка моя, это такая удача! Боже, какой счастливый день! Надо отпраздновать это. Я прикажу слугам приготовить праздничный обед.
- Ну, это лишнее, жена, - поморщился Богдэн. - Как бы не сглазить. Не спеши торжествовать.
- Да-да, ты прав, - тут же согласилась Кателуца, и Луминица поразилась тому, как удача сделала родителей сговорчивыми и дружелюбными друг к другу. В душе они, видимо, уже пожинали плоды своей удачи.
Семья действительно могла ожидать многого от этого союза и для Марку, и для Йонуца, и для Виорики, да и для самих родителей. Луминица сразу же поняла чувства родителей, но не могла не заметить, что ее чувства в расчет никто принимать не собирался. Впрочем, иного и быть не могло.
Луминица никогда не обольщалась надеждами на то, что сможет найти себе мужа по вкусу и по любви. Выбор супруга был исключительным правом родителей, а взгляд на супружество у родителей и детей, как правило, различается. А ситуация еще усугублялась тем, что прежние богатства семьи были растрачены. Какой бы знатный и богатый человек согласился взять в жены бесприданницу, дочь обедневшего дворянина без особых связей и привилегий?
Конечно, в девичьих грезах Луминица представляла себе прекрасного незнакомца, который однажды похитит ее сердце и станет ее возлюбленным мужем. Этот незнакомец принимал то облик Фэт-Фрумоса из детских сказок, то героя романтических историй из любимой книги. Встретившись с Тамашем, Луминица почувствовала, как в душе ее шевельнулось что-то неуловимо прекрасное, несбыточно волнующее. Но даже и в своих ночных видениях, иногда совершенно непозволительных и фантастических, она отдавала себе отчет в том, что никогда не сможет рассчитывать на какое-либо серьезное продолжение их так нечаянно завязавшейся дружбы.
И вот теперь все эти девичьи томления и наивные мечтания должны быть похоронены и придавлены тяжелым камнем реальности. Однако Луминица, которая была сначала оглушена этой новостью, с мужеством приняла удар и попыталась трезво взглянуть на положение вещей. А оно было таково, что, будучи членом семьи Тордешей, она должна была прежде всего думать об общей пользе, и только потом о своих личных переживаниях.
- Когда же свадьба? Осенью? – упавшим голосом спросила Луминица.
Родители переглянулись.
- Если бы это была обычная свадьба, то, наверное, да, - сказал отец. - Но кнез по каким-то причинам спешит и не хочет надолго откладывать торжество. Я понимаю, что он очень важный и занятой человек. И не могу не принять его сторону. К тому же кнеза решительно не интересует ни приданое, ни длительная подготовка к торжеству. Да и свадебный пир по традиции проходит в доме жениха, то есть будет в замке кнеза. Решили, что бракосочетание совершится сразу же по окончании поста и Пасхи в конце апреля. Через несколько дней будет помолвка, и мы точно оговорим день свадьбы.
- Оно, может быть, и к лучшему, - добавила мать. - Недаром есть примета: короткая помолвка – радость молодым.
Бледность, которая залила лицо Луминицы, не была замечена родителями, которые смаковали подробности этого неожиданного предложения и разворачивали перед молчащей дочерью блестящее будущее.
Луминица и представить себе не могла, как бы она сказала родителями, что ей, как человеку, а не как члену семьи Тордешей, этот выбор не по душе. Что ей совершенно неизвестен этот мужчина, который годится скорее в отцы, чем в мужья. Что ее, привыкшую к свободе, не прельщает жизнь в большом замке на виду у многих людей. Что она, сказать по правде, просто боится кнеза. Объяснить все это совершенно не представлялось возможным. Поэтому Луминица постаралась взять себя в руки и не выдать своих чувств счастливым родителям. В будущем – обещала она сама себе – она постарается найти положительные стороны в этой перемене в ее жизни и настроиться на лучшее.
Теперь предстояло объявить эту новость остальным детям. Услышав о сватовстве кнеза, Виорика без стеснения выплеснула все свои чувства.
- Матушка, - заговорила она, едва сдерживая слезы, - что же это такое?! Разве это справедливо? Я ведь старшая. По праву старшей выйти замуж первой должна я! Как может младшая сестра меня обогнать?
- Я все понимаю, Виорика, - попыталась ее успокоить мать. - Мы должны были бы сначала выдать замуж тебя, а потом Луминицу. Но, деточка, так уж получилось, что к нам посватался сам кнез. Сам кнез – понимаешь?!
- А почему вы не предложили ему в жены меня? Это было бы справедливо!
- Виорика, - сказал отец. - Уж не думаешь ли ты, что я мог бы что-либо навязать кнезу. Кнез выбрал Луминицу, и спорить с ним я не стал.
- Ах вот как! – закричала в гневе Виорика. - То есть, как всегда, в выигрыше оказалась ваша любимица, а вы утверждаете, что вы тут ни при чем!
- Виорика! Ты забываешься!
Отец покраснел от гнева. Даже мать, которая частенько была на стороне детей в том случае, когда речь заходила об отцовом пристрастии, была возмущена.
- Виорика, не смей так разговаривать с отцом! Кнез выбрал Луминицу, и точка! Это огромная удача для всей семьи.
Но Виорика не стала их слушать. Разрыдавшись, она выбежала из комнаты. Луминица, которой было жалко сестру, сначала хотела побежать за ней, чтобы утешить, но потом решила дать Виорике время успокоиться и смириться с новостью. Луминице и самой предстояло это сделать: она хотела переварить неожиданную новость в одиночестве.
