Книги
Случилось это, когда случилось, а если б не случилось, то и сказка б не получилась. Только помню, что раз, как у ворот стояла, сказка мимо бежала. Я ее за хвостик схватила, да и проглотила. С тех пор в животе все время щекотка, что ни скажу – правды ни щепотки. Ну, так если не приврешь, то и красно не проживешь. Однако это пока присказка, а сказка впереди.
Жили-были царь с царицей, и не было у них детей. Что они только ни делали, каким святым только не молились, но ничего у них не получалось.
Вот раз снится царице сон. И будто идет она по поляне зеленой. А вокруг цветут цветы невиданной красоты. Все должны они цвести в разное время, но во сне царицыном будто бы в одно время распустились. Вон там львиный зев завивается, там мак пламенеет, тут ирисы чашечками иссиня-лиловыми кивают, а поодаль над душистым облаком золотарника пчелы кружатся. Но всех красивей и ярче горит в центре поляны ярко-алая роза. Подходит к ней царица, уже было руку к цветку протянула, но тут слышит голос:
- На короткое время дана тебе будет эта радость и горячей болью сердца отзовется. Согласна ли ты на это?
Слышит это царица и понимает как будто, что не про цветок идет речь, а про то - заветное, моленное, и радость затопляет ее, и сердце сжимается, чувствуя неминуемую боль в грядущем.
Кивнула царица и сомкнула руку вокруг цветка. Острые шипы впились в руку, и потекла кровь царицы по стеблю, по рукаву, вниз на землю. Но цветок заветный уже в руках у нее.
Проснулась царица и увидела, что в руках у нее роза алая.
Позвали тут царь с царицей прорицателей и толкователей снов и потребовали объяснить, что сие сновидение значит и какую угрозу таит.
Поклонились прорицатели и в один голос сказали:
- Сон этот волшебный предвещает и радость, и грусть. Если взять эту розу, сварить из нее отвар и выпить его, то родится у царицы ребенок. Прекрасный это будет ребенок, красивый, умный и добрый. Но не смогут родители долго радоваться на него, и придется им его однажды потерять.
Подумали царь и царица и решили все-таки сделать, как им прорицатели толковали. Выпила царица отвар из розы и понесла. А через некоторое время родился у них сын, и назвали они его Ионице.
Вырос Ионице красавцем писаным и умницей. Души не чаяли родители в сыне своем. Спал он на шелковых постелях, ел и пил на злате-серебре, а многочисленные слуги не знали, чем и угодить царевичу.
Не хотели царь с царицей, чтобы сын их любимый грустил о чем-либо, и старались ограждать его от всех печалей и скорбей мирских. Но невозможно на земле укрыться человеку от горя.
Заболел раз у Ионице любимый слуга. Поболел и умер. Загоревал царевич и к родителям пошел. Не мог он понять, как же на свете такая несправедливость случиться может.
Стали родители ему объяснять, что не избегнет ни один живущий на свете смерти, и жизнь человеческая предел положенный имеет. Огорчился тут царевич и рассердился.
- Не хочу я так жить, зная, что юность моя отцветет, и стану я старым и дряхлым, что придет за мной однажды смерть, чтобы сразить меня. Буду я искать по белу свету жизнь без смерти и юность без старости.
- Что ты, сынок! Виданное ли это дело?! Как же человеку избежать своей юдоли? Куда же ты от нас уходишь, в старости сиротами покидаешь? Мы ли тебя не холили, не лелеяли, ночей не спали? Как же мы без тебя будем?!
Но не послушал их неблагодарный сын, и ушел Ионице из царского дворца искать исполнения своего желания.
Долго странствовал Ионице. И кого он ни спрашивал, все только смеялись над ним.
Зашел Ионице однажды в густой лес. И такой густой и непролазный, что еле-еле Ионице смог пробраться через него. Зашел он в чащу и думает, как же ему ночь провести и от хищных зверей ухорониться.
Шел-шел и набрел на огромный дуб. Корни его в самую глубь земли уходили, а вершина его до самого неба доставала. Подумал-подумал Ионице и решил на дуб тот залезть.
Лезет-лезет, и день, и два. Только на третий день долез Ионице до самой вершины дуба. Взобрался туда и видит, что на самой верхушке огромное гнездо, а в его середине стоит дом-дворец, из веток сделанный. Окна ягодами рябины украшены, а крыша листьями укрыта. Подошел Ионице и постучал в дверь.
Открыла ему дверь старая женщина и говорит:
- Как же ты смог сюда добраться, добрый человек? Уходи, а не то вернется сейчас сын мой, Ветер, и будет беда.
- Не прогоняй меня, матушка, куда же я пойду? Да и хочу я спросить у Ветра, не знает ли он, где мне найти юность без старости и жизнь без смерти.
- Нет, сердит прилетит сын мой, и тогда тебе несдобровать.
- А почему же сын твой сердит так? Я думал, что ласков Ветер. Ведь именно он гладит нежно лицо девушек, остужает жар у больных и сушит пот у жнецов в рабочий полдень.
- Вылетает сын мой поутру ласковым и добрым. Но потом в течение дня облетает он целый белый свет, во все щелки и дырочки залетает, все секреты людские выслушивает и выведывает. И разгорается его сердце на грехи людские. Слышит он, как сестра замышляет отравить брата, как сын решает обокрасть родителей, как подданные сговариваются убить своего законного правителя. И становится сын мой сердит. Иногда так разбушуется, что начинает вырывать деревья с корнем, сносить крыши домов и срывать паруса с кораблей. Но ладно, постараюсь я успокоить сына моего, уговорить его, чтобы он помог тебе. А пока я спрячу тебя.
И спрятала мать Ветра Ионице.
Вот прошло немного времени, и почувствовал Ионице, как задрожали стены от сильного дуновения ветра. Открылась дверь, и вошел в дом красивый юноша с длинными рыжими волосами и прозрачными крыльями. Пахло от него ароматом чабреца, розмарина и сирени. В руке его был посох, оплетенный цветами и травами. Но сурово было лицо Ветра, и заявил он с порога:
- Матушка, я чую гостя с другого света.
- Полно тебе, полно, как сюда человек может добраться?
Присел Ветер к столу. Выпил он миску козьего молока, запил фиалковой водой из белоснежного кувшина. Увидела мать Ветра, что сын ее утих и успокоился, и рассказала ему, что Ионице хочет с ним поговорить, расспросить его.
Согласился Ветер, и тогда выпустила мать Ветра Ионице из тайника. Стал Ионице расспрашивать Ветра, не знает ли тот, где найти юность без старости и жизнь без смерти. Задумался Ветер.
- Трудное твое дело. Летаю я по всему свету, свободно проникаю в любую щель, но где бы я ни летал, не видел я такого, чтобы мог человек избежать старости и смерти. В одно только место на всей земле я не могу залететь. Далеко-далеко на востоке находится страна, высокой стеной обнесенная. Заговоренная та стена, и не способен через нее перелететь ни один вихрь, ни одно малейшее дуновение ветра. Так что не знаю я, что за той стеной. Пойди отсюда к моему названному брату, Месяцу, и расспроси его. Может, и смог Месяц заглянуть за ту стену волшебную и знает, что за ней.
Поблагодарил Ионице Ветра и отправился в путь искать дом Месяца.
Шел он, шел той дорогой, которую ему Ветер указал, и пришел в незнакомую долину. И стоит среди этой голой равнины высоченная черная гора. Вершиной своей в небо упирается. Ни дерева на ней не растет, ни кустика малого. Стал Ионице карабкаться на ту гору. Из сил выбился, но только через несколько дней смог он наконец до самой вершины добраться.
Видит он – стоит на вершине дворец, весь из серебра сделанный. Постучал Ионице в дверь. Открыл ему дверь старец.
- Что ты здесь делаешь, юноша? Как ты нашел сюда дорогу?
- Направил меня сюда Ветер. Он и дорогу показал. Хочу я с Месяцем ясным поговорить. Может, расскажет он, где мне найти юность без старости и жизнь без смерти.
- Ну что ж. Попробую я своего сына уговорить, чтоб потолковал он с тобой. Только спрятаться тебе сначала надо. Рассерженным Месяц поутру воротится.
- Почему же Месяц рассерженным домой возвращается? Я думал, что ясный Месяц добр и кроток. Освещает он путь ночным путникам и, чтобы дети не боялись спать, заглядывает он к ним в окошки.
- Да, ласковый мой сын и кроткий. И сердце у него нежное. Выходит мой сын из дома в добром расположении духа, но чем больше времени смотрит на мир людской, тем больше огорчается. Видит он с высоты неба, как грабители нападают на ночных путников, как неверная жена ночью открывает дверь любовнику, как враги тайком пробираются в сонный город. И от огорчения заболевает мой сын. Худеет день ото дня, желтеет его лицо, а сам он истончается, пока совсем не пропадет. Но потом, благодаря молитвам добрых людей, начинает мой сын постепенно выздоравливать, пока не становится опять круглолицым и ясноглазым. Тебе, юноша, повезло. Пришел ты как раз в полнолуние. Ухоронись и подожди, пока сын мой отдохнет и успокоится. Тогда и поговоришь с ним.
Спрятал отец Месяца Ионице. Только он это сделал, как весь дворец светом озарился. Открылась дверь, и вошел во дворец юноша. Ясное полное лицо его было подернуто гневом и грустью. Длинные черные волосы с заплетенными в них звездами спускались ниже пояса, за спиной юноши были серебряные крылья, а в руках алмазный посох.
Посмотрел юноша по сторонам и спросил:
- Чую я гостя из другого мира. Где он спрятался, батюшка?
- Ну что ты, как же это возможно? Тебе почудилось, сынок. Садись кушать.
Поел Месяц хлеба свежеиспеченного, выпил медового напитка, и вскоре снова появилось на его лице ласковое и кроткое выражение. Рассказал тогда отец Месяца об Ионице и вывел его из тайника.
Выслушал Месяц рассказ Ионице и отвечает ему.
- Да, видел я это место. Могу я заглянуть за стену волшебную в ту страну зачарованную. Живет там прекрасная зына Иляна, и все в той стране подвластно ей. Страшные чудовища стерегут границы страны той, а через стену не может ни человек перелезть, ни ветер перелететь, ни даже смерть не может преодолеть стену ту. Много веков живет Иляна в стране своей, но ни разу не видел я, чтобы старость омрачила ее сияющую красоту. Если попадешь ты в страну ту к зыне Иляне и примет она тебя, то найдешь ты тогда то, что искал – юность без старости и жизнь без смерти.
- Как же мне попасть в страну ту?
- Не знаю, Ионице, чем помочь тебе. Не знаю я, как преодолеть тебе стену ту волшебную. Пойди-ка ты к старшему моему брату названному, Солнышку красному. Может, он поможет тебе.
Поблагодарил Ионице Месяца ясного, в пояс поклонился и пошел искать дорогу к Солнцу.
Долго шел Ионице. Привела его тропа заветная, Месяцем ясным показанная, на самый край света. Увидел Ионице, что облака там совсем близко к земле подходят, вот-вот коснутся. Изловчился Ионице и запрыгнул на облако. Стал он с облака на облако перепрыгивать и забираться все выше и выше. Долгая это дорога была. Только через месяц добрался он до дворца Солнца красного. Был тот дворец весь из золота сделан, каменьями драгоценными изукрашен.
Постучался Ионице в дверь, и открыла ему дверь девушка. Была то Солнцева сестрица.
- Как попал ты сюда, юноша? Кто дорогу тебе указал?
- Пришел я к Солнцу красному, чтобы узнать, где найти юность без старости и жизнь без смерти. А дорогу мне указал Месяц ясный.
- Ну, тогда проходи, гостем моим будешь. Только не взыщи на братца моего. Вернется он домой гневным и хмурым.
- Отчего же Солнце красное гневным бывает? Думал я, что доброе Солнышко и милостивое. Обогревает оно землю, и родит поле злаки и травы. А утром будит Солнце людей на работу, и все цветы раскрывают свои бутоны ему навстречу.
- Да, это так. Поутру стоит мой брат у самых ворот рая, потому весел он и улыбается всему миру. Но пока летит он по небу, приходят к нему скорбь и печаль. Видит он, как богатый собаками прогоняет нищего от своего порога, как друг клевещет на друга своего, как неправый суд вершит продажный судья. И видя все эти черные дела, начинает мой брат от гнева пылать жаром и зноем. А к вечеру гневным и мрачным подходит Солнце к адским вратам. Таков ежедневный путь Солнца. Но я спрячу тебя, и как остынет брат мой, попробую его убедить помочь тебе.
И спрятала Солнцева сестра Ионице в тайное место. Только спрятать успела, как тут и ночь пришла. Заполыхал весь дворец, языки пламени лизнули его стены и потолок. Если бы не спрятала Солнцева сестра Ионице, худо бы ему пришлось.
Вошел во дворец юноша с длинными волосами, горящими, как пламя. За спиной его крылья были золотые, а в руке посох, тоже золотой. Но лицо прекрасного юноши было гневно и скорбно. Отбросил он посох в угол и спросил грозно:
- Кто пришел к нам сестра? Чую я человека из другого мира.
- Успокойся, братец, остынь. Тебе почудилось.
Присел Солнце к столу, поел мяса жареного, запил брагой хмельной, и поутих его жар. Стал Солнце опять ласковым и добрым.
- Ну ладно, сестра, выводи гостя нашего. Не сделаю я ему ничего дурного.
Вывела сестра Ионице из тайника. Поклонился Ионице и стал слезно упрашивать, чтобы помог ему Солнце через стену волшебную перебраться в страну зачарованную.
Нахмурился сперва Солнце и говорит:
- Не дело это, чтобы человек от судьбы своей бежал в страну зыны Иляны.
Стала тут сестра брата своего уговаривать, чтобы помог он Ионице. Смилостивился Солнце.
- Ладно, так и быть. Подарю я тебе своих коней златогривых, волшебных, с повозкой. Зимой, когда путь мой по небу короток, я сам землю облетаю. Но летом, когда долгая дорога мне предстоит, сажусь я иногда на повозку волшебную. Но да ладно. Раз просит за тебя моя сестрица, не пожалею я тебе повозки моей чудесной. Сможет эта повозка через стену заколдованную тебя перевезти. А кроме этого, ничего больше не поможет тебе к зыне Иляне попасть.
Упал в ноги Солнцу Ионице и стал благодарить Солнце красное. Вывел Солнце коней с повозкой. Сел Ионице на повозку ту, стегнул коней и помчались те кони вскачь. Только и успел Ионице на прощанье Солнцу и Солнцевой сестрице рукой махнуть.
Понеслись кони и вмиг прискакали к волшебной стране. Взвились тут они выше облаков и перепрыгнули стену заколдованную.
Оказался Ионице на зеленом лугу. Земля вокруг такая же, как и везде, и лес, и поля, и реки, и цветы. Взял Ионице коней в поводу и пошел по полям, по лугам. Шел-шел и притомился. Коней привязал, а сам лег на зеленом лугу и заснул крепким сном.
Вот спустя некоторое время пришла на луг девушка, хозяйка той страны волшебной, зына Иляна. Смотрит – стоят кони волшебные с повозкой. А рядом спит чужой юноша крепким сном. Хотела Иляна его поднять и расспросить обо всем. Потом посмотрела на юношу, какой он статный да пригожий, и полюбился он ей. Не захотела она его тревожить, будить. Села рядом Иляна и стала сон его сторожить.
Вот проснулся Ионице. Глядит – стоит перед ним девица красоты ослепительной. Длинная коса до пояса, а в косу колокольчики заплетены, и как шагнет девица, те колокольчики сладкой музыкой звенят-заливаются.
Ласково посмотрела девица на Ионице и спрашивает:
- Что ты тут делаешь, молодец? Как ты попал сюда, в мою страну волшебную? Как перебрался через стену непреодолимую?
Поклонился ей Ионице до земли и рассказал подробно, как он странствовал и как искал юность без старости и жизнь без смерти.
Усмехнулась красавица.
- Пришел ты, юноша, туда, куда хотел. Здесь и есть страна, где юность без старости и жизнь без смерти. Можешь остаться со мной в стране моей. Только один уговор – не трогать стену мою волшебную, не разрушать ее.
Обрадовался Ионице и поблагодарил девушку. Обещал он во всем ее слушаться и запрета не нарушать.
Привела Иляна Ионице во дворец свой, посадила за стол, хлопнула в ладоши и появились на столе кушанья. Начался тут пир горой.
Так и остался Ионице жить с Иляной в стране ее зачарованной. Полюбилась она ему, и Иляна на Ионице не может насмотреться-надышаться. Признались они друг дружке в любви и поженились.
Счастливо живут муж с женой, как день проходит один за другим, не замечают. И забыл Ионице свою родину и своих родителей. Только бы ему с Иляной жить, за белы руки ее держать, на улыбку ее любоваться.
Так прошло сколько-то времени. Вот раз пошел Ионице в поле погулять, развеяться. Долго гулял он и добрел до самых границ волшебного царства, которое было стеной каменной огорожено. Высокая эта стена, и нет в ней ни окошка, ни самой малой щелочки. Вот Ионице вдруг и пришло в голову: «Дай, - думает, - маленькую дырочку просверлю, посмотрю, что там, за стеной делается». А про запрет он и забыл.
Взял свой меч и ударил в стену. Задрожала стена, а в том месте, где меч ударил, камешек выпал и образовалась маленькая дырочка.
Заглянул в нее Ионице, но ничего особенного не увидел. Такие же поля и леса стоят. Только пробился в эту дырочку ветерок малый, проскользнул и вокруг Ионице закружился.
Долго, долго искал ветерок Ионице, да найти не мог. Стояла как-то раз у окошка матушка Ионице, стояла и вздыхала о сыне своем любимом, в большом мире пропавшем. Сорвал ветер с уст ее горький вздох, подхватил и понес по миру.
Закружил ветерок вокруг Ионице, зашептал на ухо, и проник материнский вздох Ионице до самого сердца. Как ножом резануло Ионице. Вспомнил он, как родимая матушка ему колыбельные пела, как золотым гребнем его кудри чесала, как слезы его горькие белой рукой утирала. Вспомнил все Ионице, и охватила его острая тоска по родине, по матушке с батюшкой.
Вернулся Ионице домой мрачным, как туча осенняя. Увидела его Иляна, и все поняла. Полились у нее слезы ручьем.
- Милый мой Ионице, - говорит Иляна, - вижу я, что пришла нам пора расставаться. Нет мне жизни без тебя, любимый мой, но знаю я, что не сможешь ты совладать с тоской своей лютой по родине. Говорила я тебе, чтобы ты не трогал стены моей заповедной. Но ослушался ты меня, и вот беда к нам пришла.
Слушал ее Ионице, повесив голову, потому что чуял за собой вину и оправдания себе не находил.
Посмотрела на него Иляна, вздохнула и говорит:
- Ну что ж, знать судьба такая. Садись, Ионице, на повозку с конями златогривыми и поезжай к себе на родину. Но только не сходи с повозки, заклинаю тебя любовью своей. А как кинешь взгляд на свой край родной, то сразу же возвращайся назад.
Поцеловались на прощание муж с женой, сел Ионице на повозку, взвились кони волшебные и перелетели через стену запретную.
Понеслись кони с повозкой через моря, через горы, через глухие болота. Через страны, через города, через деревни. Над домами, над полями, над людскими головами. И примчали они Ионице в страну родную.
Смотрит Ионице и не узнает родимую сторонушку. Где равнины были голые, там города стоят, где города были, там пустоши стали. «Как же так, - думает Ионице, - ведь меня всего год-другой дома не было».
Подлетели кони к дворцу родителей Ионице.
Тихо тут. Где дворец стоял, лишь древние развалины лежат, повиликой заплетенные. Безлюдно. Только вороны с карканьем над холмами кружатся. Загоревал Ионице, и сам не заметил, как с повозки сошел. Подошел к развалинам дома отчего и пал на колени. Погладил Ионице камни и увидел, что гладит их старческими морщинистыми руками. Посмотрел в лужу и увидел, что смотрит на него столетний седой дед.
Заплакал Ионице и по родителям, давно умершим, и по молодости потерянной, и по любимой своей Иляне.
Увидел тут Ионице, как из развалин туман сочится. Соткался туман в маленькую сгорбленную старушонку. Стоит она, на ветру качается.
- Здравствуй, Ионице, - говорит старушонка. - Уж сколько веков я тебя жду. Я уж и не чаяла тебя увидеть. Не могла я к тебе пробраться за стену запретную. Нет мне туда хода. Вот и брожу с тех пор, ищу тебя по белому свету. Решила я в развалинах твоего дома схорониться до времени. Чуяла я, что когда-нибудь ты сюда вернешься. Так и случилось.
- Кто же ты? – спрашивает Ионице, а сам уже и понял все.
- Я смерть твоя, Ионице. Вот, нашла тебя наконец. Поклонись мне, Ионице.
Склонил Ионице понурую голову. Взмахнула смерть рукой, и умер Ионице. Умер и в прах рассыпался.
Заплакала далеко в волшебной стране Иляна, потерявшая мужа любимого, заломила руки. Заплакали на небе и Солнце с сестрой. Повелел Солнце волшебной повозке с конями златогривыми к нему на небо возвращаться. Взвились кони ввысь и поднялись на небо. Там и остались они созвездием в память об Ионице. И не может с тех пор никто волшебную стену перелететь в страну, где юность без старости и жизнь без смерти.
