Книги
ГЛАВА 43. ПО ТУ СТОРОНУ
Язычок пламени метался и дрожал, когда я пыталась осветить фонарем, что не разбился лишь чудом, дорогу перед собой. Мы с Эриком ступили под темный лесной свод и оказались отрезаны от всего остального мира – даже свет луны и звезд едва пробивался сквозь туго сплетенные ветви над нашими головами.
Тишина…
Словно дыхание столетней громадины замерло на вдохе – и ждет. Наблюдает за путниками – не собьются ли с пути, не испугаются? Не повернут ли домой, к теплому очагу, к нагретой безопасной постели и праздничному запаху хвои.
Хвоей пахло и здесь. Елки укутались в белые шубы по самые макушки, раскинули ветви-ловушки и пытались зацепить меня, обдать снегом с головы до пят. Но алый плащик надежно оберегал от их глупых шуток.
Волк шел впереди, я – следом. Кто считает блуждание по лесу в потемках чистым самоубийством, тот, безусловно, прав. Я то оскальзывалась на мерзлых кочках, то подворачивала ноги в незаметных глазу ямках, но каждый раз мой пушистый друг приходил на помощь – подставлял спину. Он то и дело останавливался, втягивая носом воздух и скалясь в пустоту, а потом бросал на меня краткий взгляд, мол, идем!
И я шла. За ним. За моим Волчком по краю оврага, через болота, дугою вдоль озера, потому что знала – он не ошибется. Он в меня поверил и обязательно приведет к вратам меж двух кривых сосен, а там будь, что будет.
Дорога казалась бесконечно длинной. Намного длиннее той, какой мы пробирались при свете дня – сегодня время будто растянулось. Мы вышли на серебрящуюся в лунном свете полянку, и я позволила себе замереть, упершись руками в колени. Отдышалась.
– Слушай, Волчок, у меня ведь пирожки есть, – похлопала по болтавшейся у бедра сумке, но зверь вздохнул тяжело и покачал головой. – Не хочешь? Зря…
Впрочем, аппетита не было не только у него. Я бы и сама не смогла откусить ни кусочка, даже несмотря на то, что последний раз ела утром. Если все сложится хорошо, потрапезничаем после исцеления Сердца.
– Что ж, тогда идем, – произнесла нарочито весело, гоня холодящее кровь волнение.
Эрик потрусил вперед, оставляя после себя глубокие темные следы – я старалась идти по ним. Ряды деревьев смыкались все плотнее – порой приходилось буквально продираться, и я удивлялась тому, как острые лапы кустарника не порвали плащ на лоскуты.
Едва ночные тени попадали в круг света – бросались врассыпную, и, казалось, даже начинали причитать и жаловаться на подобную бесцеремонность. Я не оборачивалась, не хотела встречаться взглядом с чудовищами за нашими спинами. Но чувствовала холодок между лопатками, будто кто-то очень долго и пристально на меня смотрел.
Бррр… Ну и приключение. Будет, что внукам рассказать.
Пока я размышляла о том, переживу ли сегодняшнюю ночь, едва не проворонила слабое свечение впереди. Волчок рыкнул, подтолкнул меня под колени и посмотрел вопросительно – уверена? На дне его глаз таилась грусть, словно он надеялся, что я передумаю.
– Со мной все будет хорошо, я не поверну назад, – наклонившись, погладила щетинистую морду – он блаженно сощурился и дохнул горячим воздухом.
Сколько же проклятый принц был без человеческого тепла, без ласки? И каково это вообще - жить в звериной шкуре.
– И тебя мы обязательно расколдуем.
Ответом стало глухое рычание – волк отвернулся, словно я обидела его своим самонадеянным обещанием. Нет, ну, а что я должна была ему сказать? Что не знаю, что делать? На самом деле я надеялась… после спасения леса все как-то само образуется. И к Эрику вернется прежнее обличье.
Я выпрямилась и подняла выше фонарь – прямо перед нами, шагах в десяти, высились врата из двух сосен. Больные, страшно искривленные деревья. А между ними будто бы натянуто полотно из лунного света, бледное, почти прозрачное, вспыхивающее серебряными искрами.
На мгновение перехватило дыхание – вот оно волшебство! Настоящая магия… Прекрасная и пугающая одновременно. Старая, как мир, и неподвластная простому человеку.
Шаг… А потом второй и третий.
Снег так оглушительно хрустел под ногами.
Когда колеблющееся марево оказалось на расстоянии вытянутой руки, я несмело коснулась его кончиками пальцев. Так, должно быть, трогают что-то невероятно ценное или невероятно опасное.
Холодно… Жутко…
Я встретилась взглядом с изумрудными звериными глазами – Волчок стоял подле меня, принюхиваясь. Шерсть его топорщилась на загривке, хвост был прижат.
– Ты со мной?
В ответ короткий рык.
Что ж, прекрасно. Вместе, так вместе. Это даже хорошо – будет не так страшно, ведь кто знает, что нас ждет по ту сторону? Воображение рисовало всякие ужасы, и я, зажмурив глаза, сделала шаг – как будто с разбегу бросилась в ледяную воду.
Легкое сопротивление невесомой материи, сердце, упавшее в пятки – и мы вынырнули по ту сторону врат. Фонарь погас во время перехода, и первые мгновения я осоловело моргала, силясь понять, куда нас вообще забросило. Но уже совсем скоро взгляд начал различать очертания деревьев – этот мир будто бы выплывал из темноты, раскидывался перед нами, как театральные декорации для жуткого спектакля.
Здесь ночь была не черной. Серой. Будто кто-то выпил из нее всю краску и бросил недописанный холст. А я вдруг поняла, что видела это место в своих снах: изломанные заиндевелые стволы, худые и перекрученные, искривленные, как калеки. Воронье, облепившее ветки. Длинный овраг по правую руку.
Волчок угрожающе зарычал и тесней прижался ко мне – шерсть встропорщилась, уши прижались к голове. Он чувствовал магию острее меня, а здесь каждый шаг был пронизан ею.
– Запретный Мир.
– Что? – я вскинула брови и повертела головой. Откуда этот голос? – Неужели и правда это… Запретный Мир?
– Самый что ни на есть.
И вдруг меня осенило! Я во все глаза посмотрела на волка…
– Я что, понимаю тебя?!
Эта новость поразила даже больше того, что мы вдруг оказались в таком страшном сказочном месте. А зверь чуть наклонил голову и с интересом уставился на меня.
– Выходит, что понимаешь. Какая-то особенность этого мира.
Я взволнованно выдохнула – вот так сюрприз! Он не раскрывал пасти, его слова звучали у меня в мыслях, да и голос был вполне человеческим.
– Жаль, что ты не слышала меня раньше. Я бы тебе ответил и за меховую шапку, и за волчье высочество, гр-р-р … – ворчливо отозвался Эрик, а мои щеки защипало от прилива крови, вызванного чувством стыда. Как я могла быть такой невеждой?
– Прости… – промямлила я, глядя в землю, но он уже не слушал.
Волк выбежал вперед и замер, будто увидел что-то интересное. Глухо стукнуло о землю – это я выронила ставший ненужным фонарь. Подхватила юбку и бросилась следом.
– Постой… что там?
– Кажется, я уже видел это место в одном из сновидений. Да-да, я помню его … – он наклонился и принюхался. Поморщился и чихнул. – Ма-агия… Много магии.
И будто отзываясь на эти слова, в глубине леса что-то гулко вздохнуло, простонало, зашевелилось – по земле пробежала дрожь, которую я почувствовала даже сквозь подошву сапог. Тощее воронье вспорхнуло с веток и взмыло в тревожно-серое небо, осыпав нам на головы комья снега.
И шуршание – мы услышали его одновременно – раздалось как будто со всех сторон.
Мурашки пробежали по спине и рукам, заставив зябко поежиться
– Держись-ка ты поближе ко мне, – Волчок махнул хвостом и уверенно затрусил по заиндевелой тропе.
Я бросилась следом, нервно комкая плащик и поглядывая по сторонам.
– Ты знаешь, куда надо идти? – вести с ним диалог было непривычно. Я привыкла говорить сама, зная, что мой серый друг внимательно слушает, а сейчас немного смущалась.
– В моих снах я шел именно этой дорогой и просыпался тогда, когда, казалось, цель уже достигнута. Тогда я даже не догадывался, что это за место.
– То же самое было и со мной, – не помню, рассказывала ли об этом Эрику, но напомнить посчитала не лишним. – Удивительно, правда? – внезапно меня осенило: – Значит ли это, что именно мы должны были сюда попасть? Мы вдвоем?
Страх, решимость и воодушевление наполняли меня до краев. Я задыхалась, но не понимала от чего – от избытка чувств или от усталости. А Эрику хоть бы что!
Мне показалось, что он довольно фыркнул.
– Сейчас я уже во что угодно готов поверить. Ты вернула мне веру, Рози.
Слова эти ударили под ребра – но боль была приятной. На мгновение я даже перестала дышать, а потом в груди разлилось обволакивающее тепло, будто кто-то опрокинул горшочек нагретого меда.
Я вернула ему веру…
Я, обычная девчонка, до этих пор считавшая себя бесполезной.
В носу защипало, и, чтобы ненароком не расплакаться, я отвернулась и украдкой промокнула глаза рукавом, а еще позволила себе легкую улыбку – лишь уголками рта, тогда как сердце пело.
– Ладно … – прозвучал его голос, и мне почудилась в нем толика смущения. – Давай поспешим, Красная Шапочка. Чем быстрее мы покинем это местечко, тем лучше. Не нравится мне тут…
– Красная Шапочка? – в любой другой ситуации я бы посмеялась, но в глубине леса, сокрытое деревьям, опять что-то зашуршало.
Я теснее придвинулась к Эрику, и он напрягся, повел носом.
– Нам туда, – указал мордой направление и уверенно затрусил по заснеженной дорожке.
Вот что значит королевская кровь. Даже в зверином обличье умудряется вести себя так, что нет даже мысли ослушаться.
– Как ты это понял? – я старалась не отставать и не озираться по сторонам, держаться к нему как можно ближе.
Жутко…
Как будто начали оживать сюжеты из самых пугающих сказок. Они таились в чаще, кутались в накидки, сотканные из ночных теней. А если там чудовища из моего сна – склизские драконы с серповидными когтями и огненными языками, козлоногие мужчины с витыми рогами на головах и звери, каких не видывал наш мир?
– По запаху.
Не успела я спросить, что за аромат ему почудился, как и сама ощутила его – ветер донес сладковатый запах тлена. И в этот момент над землей пронесся стон. А еще…
Тук… тук…тук…
Совсем легкий, еле заметный ритм прокатился под ногами мягкой волной.
Мы обменялись взглядами. Не надо было слов, чтобы догадаться – Сердце Леса близко.
И, когда я это поняла, по земле вдруг зазмеились голые розовато-белые лозы – противные, как крысиные хвосты. На глазах обрастая жесткой корой с шипами, они взмывали в воздух, танцевали, волновались, как море, но пока не трогали нас.
Будто ожидали сигнала.
А я смотрела на длинные смертоносные шипы-стилеты, поблескивающие в свете бледно-серой луны, и понимала, как мало во мне осталось отваги.
– Рози! – голос Эрика вырвал меня из оцепенения. – Мы не должны останавливаться, слышишь?!
Я кивнула и сглотнула ставшую вязкой слюну.
– Что бы ты не увидела, что бы ты не услышала, не останавливайся. И не отвечай.
Вопрос «кому?» так и не сорвался с губ – ответ уже замаячил впереди, там, где раскинул свои иссушенные ветви старый дуб, где торчали острые обломки сосен.
Я шла, не чувствуя ног. Старалась смотреть только на спину волка, но это не помогало – я уже знала, что Запретный Мир отправил своих детей встречать незваных гостей.
