Любимая ведьма инквизитора

Холодная вода отрезвила и смыла усталость после бессонной ночи. Я провел рукой по влажным волосам и накинул рубаху. Скоро там Йованна накупается? Надо торопиться, дела не ждут.

Внезапно от мысли, что придется поставить ей королевскую печать, неприятно кольнуло в груди. Ведьма, конечно, противится, не знаю, что я бы делал на ее месте. Но все это ради ее безопасности, упрямица обязательно поймет и согласится.

Я посмотрел в сторону берега, где она сидела на коленях возле плоского камня и ворожила над своим платьем. На ней была тонкая белая рубашка до колен, голые руки порхали, творя заклинания. Такая сосредоточенная, деловая и совершенно безобидная. А зрелище, признаться, красивое и привлекательное для мужского взгляда. Даже жаль, что она ведьма.

Как же я был зол, когда увидел ее в кругу огня. Хотелось прибить на месте идиотов инквизиторов! Это только моя ведьма. Личная. Пока разбирался с двумя незнакомыми тварями из Хаоса, упустил ее след и чуть не опоздал.

Она злилась, я это видел и ощущал: потяжелевший воздух, запах грозы, полный боли и ненависти взгляд. Она не понимала и требовала ответа, почему я сохранил ей жизнь. И сам не знаю. Разве что из жалости? Ну было немного. Сначала твердил себе, что с ее помощью разведаю месторасположение целого клана лесных, а теперь, когда пришлось выдать себя, понял, что осуществить задуманное будет не так просто.

Лучше ей быстро согласиться принять печать короля, чтобы избавить меня от головной боли, а себя – от гибели. Даже если сумеет подчинить Хаос раз и навсегда, то инквизиция уж точно выйдет на ее след. Я знал, что у некоторых есть развлечение, при мысли о котором меня едва не выворачивало.

Ведьму можно убить быстро, а можно растянуть этот процесс. Кому-то нравилось насиловать ведьм до тех пор, пока огонь не пожирал их тела. Когда женщина рассыпается под тобой горсткой пепла – это настоящее извращение. Я сразу сказал своим, что хоть раз о подобном узнаю – сожгу все что ниже пояса, будут потом рыдать над угольями. Все-таки не стоит переходить черту, за которой начинается вседозволенность.

Я вскинул голову вверх, к солнцу. В небе кружил абсолютно белый сокол. Птица устремилась вниз и рухнула рядом со мной.

– Иди сюда, – протянул руку, снимая с лапы послание.

Содержимое заставило стиснуть зубы и спалить записку в кулаке. То, что чудовищ становится все больше и больше, мне очень не нравится. Они не уходят с Хаосом, они остаются, убивая людей и зверье. Моргнув желтыми глазами, сокол взвился и растаял золотой вспышкой.

Йованна еще колдовала над платьем, когда я приблизился. Заметив меня, ведьма охнула и закрыла руками грудь.

– Собирайся. Нам пора, – я отвел взгляд.

– Как ты посмел?!

– Меня не волнуют твои прелести.

“Зачем обращать внимание на то, что все равно не можешь потрогать?” – добавил мысленно.

– К тому же, ты не голая. Вид почти пристойный.

– Почти! – выпалила возмущенно. – Я чинила и сушила платье. Дай еще немного времени, и я буду готова.

Она что-то бормотала, одеваясь, пока я стоял спиной к ней. Возможно, проклинала. Ну и что теперь? Я и так с ней слишком церемонюсь. Закончив, ведьма предстала передо мной в сухом и чистом платье, глаза смотрели пытливо и гневно.

– Что-то случилось?

– Монстры случились, если ты еще помнишь, – я направился к пасущемуся Сапфиру, Йованна последовала за мной. – Я получил весть, что в Залесной видели чудовище. Это довольно далеко отсюда, поэтому нельзя сказать наверняка, пришло ли оно с тем проклятьем или появилось по другой причине. А где один монстр, там и два.

– Мы отправляемся туда? – спросила с тревогой в голосе.

Я кивнул.

– Боишься?

– Если только одного навязчивого инквизитора.

– Я тебе ничего плохого пока не сделал.

– Пока? – она погладила Сапфира по боку, рана на котором начала покрываться тонкой шерстью, и конь блаженно прикрыл веки.

Вот предатель. Ведьмин подкаблучник.

– Хватит болтать. Сама залезешь или помочь?

Йованна гордо вздернула подбородок, вставила ногу в стремя и уверенно взлетела в седло, сверкнув голыми коленками.

– Уже лучше, чем в первый раз, – я усмехнулся и занял место позади нее.

Ведьма тут же двинулась вперед.

– Может, пора раздобыть вторую лошадь?

– Меня все устраивает.

– А меня нет. Мне не нравится, когда ты там так… – она понизила голос и кашлянула. – Прижимаешься сзади. Жарко и тесно.

– Ты слишком капризная. Надо уметь терпеть лишения.

– Лишить бы тебя чего-нибудь!

– Например, бляшки? Украсть и сбежать, да? Странно, что ты не попыталась это сделать.

– В следующий раз обязательно.

– А ты не думала, что она понадобилась твоей Верховной ведьме не просто так?

Йованна размышляла некоторое время, потом тихо ответила:

– Я не знаю.

Мы молчали, Сапфир нес нас через лес, и вокруг было тихо. Хаос растворился или спрятался поглубже, его присутствия я пока не ощущал. Ведьма нервно ерзала туда-сюда, словно сидела на табуретке с гвоздями и никак не могла найти удобную позу. Волосы, с которых она смыла запах гари и дорожную пыль, снова пахли умопомрачительно. Это какая-то магия, не иначе. При свете солнца они казались почти алыми, хотелось потрогать, что даже пальцы чесались.

– Эйван, – она обернулась и оказалась со мной лицом к лицу. Отвела взгляд и откашлялась. – Останови Сапфира.

Йованна спешилась и остановилась, постукивая пальцем по подбородку и о чем-то размышляя. Потом опустилась на колени и коснулась земли.

– Что ты делаешь?

– Я чувствую Хаос, надо кое-что проверить, – закрыла глаза и сосредоточилась.

Понятно, использует магию земли, чтобы видеть глазами растений. Полезное умение. Повезло мне с ведьмой, что ни говори.

Спустя несколько длинных мгновений Йованна поднялась и отряхнула колени.

– Я вижу в лесу еще двоих монстров, прямо у нас на пути. Это те же, как тот, которого я пыталась убить.

– Понятно, – я наклонился и, обхватив ее одной рукой, усадил перед собой. – Давай поторопимся.

Она оказалась права. Совсем скоро и я ощутил присутствие Хаоса, а потом начал замечать его следы: больные деревья с налетом паутины, дохлых птиц, островки пожухлой травы, языки темного тумана, стелющиеся над землей.

И тишина, от которой кровь стынет в жилах.

– Как выглядело чудовище?

После описания Йованны я понял, что тоже встречал таких, когда шел по ее следу. Мерзкие быстрые твари с ядовитыми шипами, которые, к счастью, хорошо горели.

– Это новые монстры, – произнес мрачно.

– Да, – согласилась она. – Мне страшно об этом говорить, но, похоже, сюда начали попадать твари из дальних миров Хаоса.

Какой бы ни была правда, ее стоит принять. Ведьмы слишком часто призывали в мир чужеродную силу, а теперь страдают все.

– Они где-то здесь, – прошептала Йованна, когда концентрация Хаоса стала выше. – Это место показали мне травы. Постой, я сейчас, – пальцы сложились в специальном знаке, потом начертили в воздухе руну. – Так нас будет не слышно.

Сапфир нервно прядал ушами, сердито фыркал. Ветви хлестали нас по ногам, но лес поглощал все звуки – ведьма хорошо постаралась. В воздухе разлился запах плесени, и в прорехе между стеной деревьев мы увидели двух монстров. Они делили изодранную тушку лесного зверя, то и дело шипя друг на друга и размахивая хвостами. Жало соскальзывало с гладких пластин, но их это не останавливало.

Я пустил в них струю пламени, одна тварь вспыхнула и заметалась в агонии, вторая же каким-то чудом отклонилась, и теперь удирала прочь.

– Стой, я поймаю! – ведьма проворно соскользнула на землю, бросилась вперед и сложила руки в знаке земли.

Я кинулся за ней. В ловушке из шипастых лоз, покрытых толстой корой, извивался монстр, а Йованна с искривленным лицом заставляла сжиматься их все сильней и сильней. От нее остро пахло Хаосом, глаза заволокло пеленой. Несколько мгновений – и от тела чудовища отвалилась голова, брызнув мутной жижей. Я спалил эту гадость и обернулся к ведьме.

Йованна тяжело дышала и смотрела на тлеющие уголья. Испуганный взгляд переместился на меня.

– Это было непросто.

Я кивнул.

– С ними покончено. Идем.

В Залесную прибыли только вечером. По пути встретились еще трое гихар – крылатых тварей, похожих на огромных летучих мышей. Они спикировали сверху, целя когтями в глаза. Одну я сжег еще на подлете, другую перерубил пополам, а третью ведьма шарахнула воздушным потоком так, что та сломала крылья о ствол дерева. Справиться с ней не составило труда.

Потом несколько раз останавливались, и Йованна долго осматривала лес его глазами и вела беседу с травами и растениями. К счастью, больше чудовищ не было.

В деревне нас встретили радушно, а староста велел жене накрыть на стол.

– Он пришел с поля, вон с той стороны, – махнул рукой он.

– В какое время суток?

– Ночью, – мужичок повесил голову и погладил пальцами бороду. – Задрал лошадь, двоих коз и местного пьяницу, который уснул прямо у ограды. Теперь на улицу выходить боимся, а работать надо. Вы уж разберитесь, господин инквизитор.

Потом мы долго пытались найти следы твари, исследовали землю за оградой и кромку огромного поля.

– Это странно, я не чувствую присутствия монстра, – растерянно сказала Йованна, разведя руками. – От чудовища еще несколько суток должен оставаться след Хаоса.

– Подведем итог. Мы имеем дело с ночным хищником, который не брезгует человечиной и умеет стирать свое присутствие. Каково твое мнение, ведьма? С кем мы имеем дело?

– Я что, на уроке? – фыркнула она.

– Хочу удостовериться, что думаем мы одинаково.

– Ладно, – Йованна скрестила руки на груди и заговорила заумным тоном: – Мне кажется, что это трир.

– Согласен с тобой. Судя по описанию, это действительно трир. Они одиночки, поэтому вряд ли тут будут другие. Я буду дежурить всю ночь, а ты останешься в доме старосты.

Она посмотрела удивленно и даже слегка оскорбленно.

– Как так? Я иду с тобой.

– Нет. И не возражай, – отрезал я. – Трир страшнее гихар.

– Вообще-то я ведьма и могу за себя постоять, – заявила она самоуверенно.

– С триром могу справиться и сам, мне помощники не нужны.

Она обиженно поджала губы и, не говоря больше ни слова, зашагала прочь. Пусть идет. Не хватало мне еще ведьмы под боком, которая толком не умеет контролировать свою силу.

Я установил по периметру защитный купол с сигнальными ловушками и велел старосте сообщить жителям, чтобы не вздумали ночью шастать по деревне. Даже если очень надо. Даже если быстро. А после устроился на сеновале, прислушиваясь к каждому шороху.

Совсем скоро послышались шаги: кутаясь в плед, ко мне шла Йованна.

– Ты что здесь забыла? – поинтересовался не слишком вежливо. – Я велел тебе переночевать в доме старосты.

– Ты мне не хозяин, – огрызнулась она. – Я сказала, что иду с тобой, значит, так и будет.

– Не напрашивайся.

– И не думала.

Она прилегла чуть поодаль и зевнула в ладонь.

– А если чудовище сегодня не появится?

– Если не появится, будем торчать здесь и завтра, и послезавтра, – произнес, смирившись с ведьминым упрямством. Сама ведь побежит прочь, роняя туфли, когда увидит трира.

Луна поднималась все выше, заливая все вокруг тусклым светом, воздух стал прохладным и влажным. Ведьмы давно не было слышно, поэтому я позвал:

– Йованна?

– Ммм? – протянула она.

– Ты, часом, не уснула на посту?

Вот же напросилась на мою голову. И почему не захотела переночевать в безопасности?

– Нет, я просто думаю о пропавших сестрах.

Я развернулся к ней, готовый слушать.

– Часто вспоминаю о них. Летис и Роза ушли из клана в город, но так и не вернулись. Наверное, их замучили инквизиторы. Прошло три года, а я так и не смирилась с тем, что их больше нет, – сказала она с грустью.

– Вы сами так решили. Тех, кто носит печать, никто не трогает.

Йованна усмехнулась.

– Великие и справедливые инквизиторы, убивающие монстров и спасающие мир от злых ведьм, – издевательски произнесла она и громко хмыкнула.

Решила подразнить? Все еще обеляет ведьм?

В мгновение я оказался над ней, уперев ладони в сено. Йованна изумленно выдохнула и попыталась оттолкнуть. В лунном свете я видел влажный блеск глаз и темнеющие губы, белую шею в вырезе платья.

– Ты это специально? Пристыдить меня желаешь? Напомнить, сколько детей погубили твои возлюбленные сестры ведьмы?

– Пусти! Роза и Летис не сделали ничего плохого, – она ударила меня в плечо кулаком.

– Зато другие постарались так, что теперь наши земли наводняют монстры Хаоса.

– А их я сестрами не считаю. Не все ведьмы…

– Плохие, да? Так вот, не все инквизиторы тоже. Разве я убил тебя? Мучил? – я наклонился ниже, требуя ответа.

– Нет, но ты хочешь лишить меня свободы, – выдохнула она еле слышно.

– И спасти от смерти.

– Я не хочу быть ведьмой со сломанной волей, с которой развлекаются все кому не лень.

– Так вот чего ты боишься?

– Больше всего на свете, – в словах прозвучала горечь. Она закрыла глаза и отвернулась, не желая на меня смотреть.

Я отстранился и вытер лицо ладонью. Слишком отвлекся, а это непозволительно, как и давать волю эмоциям. Они выстилают дорогу Хаосу. Сам виноват. На несколько мгновений даже забыл обо всем, почувствовав под собой хрупкое женское тело. Захотелось ее стиснуть, а потом хорошенько встряхнуть, чтобы мозги встали на место.

– Схожу проверю периметр.

“Заодно и голову остужу”.

Но ведьма из мыслей уходить не желала, ее образ стоял перед внутренним взором, глядя с укором и обидой.

Внезапно на краю поля зрения мелькнула темная тень, бесшумно пройдя сквозь купол и не потревожив сигнальных ловушек. Это что-то новенькое.

Столб огня сорвался с ладоней прямо в монстра, раздалось шипение, и огромное тело окутало пламя. На всякий случай я обнажил меч, а потом… пламя впиталось чудовищу под кожу и оставило невредимым.

“Твою мать. Это точно не трир” – успел подумать прежде, чем оно с утробным рыком бросилось на меня.

***

Йови

Ноздри щекотал аромат созревающего сена, дневная духота уступила место приятному ветерку, ласково скользящему по коже. Ночь была бы прекрасной, если бы не таящееся в ней чудовище, печальные воспоминания и полный раздрай внутри.

Почему инквизитор так вспыхнул? Я всего лишь сказала правду о его братьях. Хотя нет, вру. Я нарочно хотела его задеть, а он поддался. Желание вызвать у него эмоции так и зудело внутри, и я не могла найти этому объяснения. Глупость какая-то.

Оставив плед на сеновале, я поднялась. Надо найти Эйвана, как-то страшно от того, что мы разделились. Не хотелось признавать, но мне нужно почувствовать рядом его уверенность. Потому я и пришла, нарушив запрет. Да и просто не могла сидеть в тепло чужого дома, пока он один отдувается.

Неподалеку взревело пламя, и ночную темноту вспорол огненный язык. Он осветил все вокруг и окутал громадную черную фигуру. Меня парализовал ужас, ноги приросли к земле. Монстр! Хаос, какой же он здоровый! Ростом с Сапфира, если не больше. Появилось малодушное, продиктованное испугом желание бежать как можно дальше.

Дремавший возле сеновала конь тревожно заржал и сорвался стрелой. Я кинулась следом. Там же Эйван с ним один на один! Надо торопиться. Будто услышав мои мысли, пламя взметнулось вверх, а потом стало таять. Чудовище шевельнулось, отряхнулось, разбрасывая вокруг себя искры.

Трир? Нет. Теперь это стало очевидно.

Я неслась, что было сил. И чем быстрее бежала, тем дальше отползал страх. Стало душно, воздуха не хватало, а в крови закипела уже знакомая жажда Хаоса.

Монстр присел на четырех лапах, хлестнул себя гибким хвостом по бокам и прыгнул. Я услышала звон стали, когда когти лязгнули о клинок инквизитора. Деревню сотряс громкий рык и лошадиное ржание – боевой конь бросился хозяину на подмогу. А я ничего не смогу сделать, совсем ничего. Обычной силы не хватит, чтобы победить неизвестную громадину.

Хаос услышал немую мольбу. Порывы ледяного ветра проникли под кожу, скользнули змеями по венам, свернулись в груди клубком, и я сразу ощутила уверенность, защиту. Я ведьма, а он должен помогать и повиноваться мне.

Луну спеленали тучи, во тьме скользили тени Эйвана и чудовища. Разъяренное, оно пыталось достать инквизитора. Я рухнула на колени и впилась пальцами в сухую землю. По телу заструилась магия земли, смешиваясь с силой Хаоса, а монстр вдруг обернулся и посмотрел на меня своими желтыми глазами. Мы глядели друг на друга всего долю мгновения, но пришло четкое осознание: “Он разумен”.

Земля треснула и разлетелась комьями, из глубины взмыли пять изогнутых каменных клыков, заключив монстра в подобие клетки. Тот взревел от злобы и… боли? Словно не ожидал такого, не верил.

Клинок упал на его шею прежде, чем монстр успел освободиться. Два удара, и громадное тело обмякло, воздух наполнил острый металлический запах, а я еле сдержала рвотный позыв.

– Огонь на него не действует, – раздался приглушенный голос инквизитора. Он ступал, прихрамывая. – Та как, ведьма? Цела?

Словно во сне я поднялась, не чувствуя собственного тела. Меня пошатывало. Эйван стоял совсем близко, я слышала его сбитое дыхание. На ладони вспыхнул огненный шар, освещая лицо, испачканное кровью.

Его кровью. От левого плеча до правого бока тянулось три глубоких раны.

– Ты…

– Ты тоже поняла, что это не трир?

Покрытый черной толстой кожей монстр напоминал гибкое и ловкое существо из кошачьих. Лапы украшали загнутые когти-лезвия, из раззявленной пасти торчали темные зубы и длинный треугольный язык, жутко блестели застывшие глаза. Сбоку подошел Сапфир, я потянула к нему руку, но конь внезапно отшатнулся.

Что случилось? Не успела удивиться, как инквизитор выпустил огненную сферу, и та растеклась по телу чудовища жидким огнем.

– А мертвого… берет… – выдавил из себя Эйван и вытер лицо ладонью.

– Ты ранен!

Он опустил изумленный взгляд, словно узнал о ранении только сейчас. Кровь успела залить живот и грудь, влажные ручейки стекали по ткани балахона. Чего стою, застыв на месте, как столб? Да он же на последнем издыхании!

– Так, а ну-ка давай я тебе… – шагнула навстречу, когда Эйван стал заваливаться назад. Я еле успела, чтобы не дать ему стукнуться головой о землю.

Он меня уже не слышал, потерял сознание вместе с кровью. Трясущимися руками я потянулась к страшным ранам, и тут голову, будто молния, пронзила одна мысль. Страшная, но такая заманчивая.

Рядом полыхало тело монстра, распространяя жуткую вонь. Где-то ржал и бил копытами Сапфир. Я встала, дрожа от озноба и какого-то странного чувства. Неподвижный инквизитор лежал у ног, а я отвернулась и торопливо зашагала прочь.