Книги
Глава 2
Выйдя от матери, я направилась к своим покоям. Серовласый нефхардовец шел за мной следом, соблюдая дистанцию в полтора-два метра.
Кивая встречающимся по пути придворным, я медленно закипала. Все понимали, что меня принесли в жертву, но не чудищу же! Поэтому от сочувствующих взглядов очень хотелось отряхнуться, а от сальных усмешек некоторых бессовестных дам сразу нырнуть в таз с горячей водой.
Назначив виновником испорченного настроения посланца своего жениха, я сделала несколько кругов по коридорам и быстро шмыгнула в огромнейшую библиотеку. Мне почти удалось захлопнуть дверь перед носом моего навязчивого преследователя. Но в том-то и дело, что почти.
Меня осторожно отодвинули в сторону небрежным движением руки. После чего мужчина, даже не присев, застыл действительно как парковая статуя.
— Ваше высочество, какая честь! — Заметив мое эффектное появление, старый хранитель, смешно семеня, спешно преодолел весь зал и пригласил в свой укромный уголок.
Усевшись на мягкий диванчик, я выпила с добрым стариком чаю и съела бутерброд с любимым вареньем, одновременно обсуждая недавно прочитанные мной легенды и сказания о деяниях великих рыцарей прошлого.
В детстве я часто прибегала сюда, спрятаться от полагающихся принцессе обязанностей и послушать интересные истории. Старый хранитель знал их сотни, нет, тысячи! Иногда я даже засыпала на этом диване, и кто-то из придворных уносил меня в мои покои.
Конечно, столик с едой находился в дальнем углу, достаточно далеко от шкафов. Книги можно было брать только чистыми руками и перелистывать страницы очень аккуратно. Я за своих живых питомцев так не переживала, как за вынесенный из библиотеки томик сказок.
Не прошло и получаса, как я щебетала, расслабившись и практически позабыв, что нас здесь трое. Все эти сочувствующие и завидующие взгляды остались где-то далеко, за дверью. А здесь витал аромат крепкого чая и сладких ягод. А еще, само собой, пахло книгами. Новыми и старыми.
Мне было хорошо и уютно. Всегда казалось, что старый хранитель понимает меня лучше, чем мать или отец. Всегда. Но особенно сейчас.
— Вот вам несколько занимательных романов в дорогу. — Когда пришло время прощаться, старик протянул мне холщовый мешок. — И если потратите еще пару минут вашего драгоценного времени, — я поморщилась, потому что все эти вежливые традиционные фразы именно здесь, именно от старого хранителя казались ужасно неуместными, — то их число немного увеличится. — При этом старик покосился на моего сопровождающего, уже протянувшего руку к мешку.
— Конечно, подожду. — Вежливо улыбнувшись хранителю, я инстинктивно спрятала мешок за спину. Одна из бровей нефхардовца чуть изогнулась, уголок рта едва заметно дрогнул, скрывая улыбку, а янтарные глаза потеплели.
— Я лишь проверю, что там действительно книги, и верну, — попытался вразумить меня мужчина. В ответ я лишь отрицательно замотала головой, с вызовом глядя на слишком любопытного охранника.
Улыбка на его губах стала еще заметней. Не понимаю, что может быть смешного в моем нежелании позволять кому-то копаться в моих вещах!
Нефхардовец практически обнял меня, сжав пальцами запястье той руки, в которой я держала мешок. Пришлось тут же перехватить лямки другой рукой, но и ее запястье сразу оказалось в стальной хватке. Мы стояли почти вплотную друг к другу, поэтому мне пришлось задрать голову, чтобы продолжать сверлить мужчину возмущенным взглядом.
— Кхм. Ситуация патовая, — прокомментировал хранитель, аккуратно освобождая мешок из моих рук. — Позвольте продемонстрировать вам, молодой человек, что тут нет ничего опасного. — Очистив место на столе, старик выложил все книги и добавил туда же еще две, в кожаных обложках. Те, что он только что принес из зала.
После чего потряс мешком, демонстрируя, что тот совершенно пуст. Даже вывернул, чтобы проклятый надсмотрщик успокоился наконец. Затем стал брать каждую книгу по очереди, перелистывать в ней страницы и убирать обратно в мешок.
Захват моих рук, достаточно крепкий, но при этом очень… нежный… постепенно ослаб настолько, что я смогла, резко дернувшись, освободиться, умудрившись уткнуться головой в грудь стоящего возле меня как столб мужчины. Тут же отпрянув в сторону, я принялась демонстративно тереть запястья. Меня одарили ироничным взглядом и очередной снисходительной улыбочкой.
Главное, умом я понимала, что веду себя как капризный ребенок, но при этом ничего не могла с собой поделать. Так и тянуло устраивать провокационные испытания для этого красавца. Ненавижу, когда кто-то пытается настолько глубоко нырнуть в мою жизнь, ходит за мной по пятам, роется в моих вещах…
Стремительно выскочив из библиотеки, я пробежала по коридорам, постоянно слыша мерный стук сапог за спиной. Естественно, у дверей в мои покои мы оказались практически одновременно, и захлопнуть перед носом нефхардовца дверь у меня опять не получилось.
— Вы и в уборную за мной последуете? — Поджав губы, я с трудом сдерживала рвущееся из меня раздражение.
Мужчины у меня в гостях бывали крайне редко.
Я не изображала из себя неприступную скромницу, могла и пококетничать, и потанцевать, и пофлиртовать с понравившимся кавалером. Но дальше быстрых робких поцелуев не заходила.
Все самое интересное в жизни женщины начинается после замужества, если муж попадется не ревнивый. А иначе — дом, быт, дети… Конечно, были счастливицы, выходившие замуж по любви, а также убежденные недотроги, соглашающиеся на связь с мужем лишь ради продления рода.
Недотрогой я точно не являлась. Мне нравились мужчины.
До войны, готовясь стать женой того, кто был мне небезразличен, я начиталась различных пособий. Некоторые из них с удовольствием перелистала бы вновь, исключительно из-за картинок и приятных ощущений, возникающих при их разглядывании.
Книгу, которую мне, смущаясь, подсунула мать, я открыла лишь раз. Уяснила, что цель продажной женщины — доставить мужчине удовольствие, а замужней — родить здорового сына, лучше двух или трех. Еще были женщины, чье предназначение — вдохновлять мужчин на подвиги. Но я так и не нашла ни одного намека, что женщина тоже нуждается в получении удовольствия. Поэтому отложила материнский подарок на прикроватный столик и использовала как прикрытие для других, гораздо более интересных книжек.
Собираясь в Нефхард, само собой, я вернула все хранившиеся у меня книги в библиотеку. Остался только подарок матери — «Пособие для будущих жен». И пусть там все достаточно скромно и невинно, но почему-то мне абсолютно не хотелось, чтобы кто-то посторонний заметил это пособие рядом с моей кроватью.
— Что, из раковины змея вылезет? — с ехидством протянула я, отвлекая чересчур пристальное внимание мужчины от прикроватного столика. — Вы бродите за мной как тень!
— Мой господин так и приказал мне, ваше высочество. Стать вашей тенью.
— Прекрасно. — Я в раздражении принялась снимать с себя украшения, надеясь, что настырный гад все же осознает, насколько он далеко заходит в своем желании меня оберегать. Причем непонятно от кого!
Но единственное, что сделал надсмотрщик, это отошел к дверям, все-таки успев захватить со столика книгу, подаренную матерью.
Как же повезло, что другую, с картинками, я вчера незаметно вернула в библиотеку.
— Вы верите хотя бы в половину того, что здесь написано? — спустя минут десять напряженного молчания спокойно поинтересовался мой охранник, стоя при этом ко мне спиной и уткнувшись в проклятый сборник нравоучений об обязанностях женщины по отношению к мужчине.
