Книги
Через восемь дней мне предстоял экзамен по теории магических знаний. Все ученики первой ступени ходили бледные, с осунувшимися лицами, потому что проводили дни и ночи за книгами, а мне приходилось заниматься ещё больше, чем всем остальным, чтобы наверстать упущенное. Я даже почти прекратила тренировки с огнём и всё ещё нуждалась в том, чтобы произносить заклинание. Силы мысли или телесной привычки мне недоставало. Чтобы лучше усваивать материал, я пыталась рассказывать прочитанное Киандре, но она не проявляла особого интереса и уже через пять минут начинала зевать. Я пробовала отправлять её прогуляться, но она отказывалась оставлять меня одну, поэтому я придумала выходить с ней во двор и там заниматься в укромном месте. Как правило, мы располагались напротив арки во владениях Адейра. Киандра прямиком всегда сразу же шла туда, и меня начали посещать интересные мысли на её счёт, но я пока не заводила разговор.
— Что читаешь? — услышала я над собой знакомый сипловатый голос, а потом Адейр уселся напротив, сложив по-турецки ноги, заглянул на обложку книги и одобрительно кивнул. — Скоро испытания?
— Через восемь дней. Как думаешь, меня выгонят, если я не справлюсь?
— О боги ветров, — подняла глаза к небу Киандра. — Скажи ей, что она справится, больше не могу слушать эти стенания.
Адейр с серьёзным видом покачал головой.
— Во-первых, ты справишься, а во-вторых, никто тебя не выгонит, если правители двух эльфийских земель обеспечивают твое проживание и обучение здесь. Верховный маг, если хочешь знать, нацелен на процветание цитадели не только как учебного заведения и основного оплота магии в Альвое, но прежде всего, как стабильного, экономически устойчивого образования и выгодного партнёра.
Мы с Киандрой обе вылупились на эльфа, будто перед нами сидел профессор.
— И чего вы так уставились, — занервничал Адейр. — Во вступительной речи перед началом учебного сезона он объявил об этом во всеуслышание, а ещё о том, что мы должны стремиться к тому, чтобы цитадель вышла на полное самообеспечение и не требовала дотаций от Совета, которых всё больше требует армия и другие структуры.
— А ты что думаешь об этом? — спросила я, имея в виду стремления верховного мага, и узор начал складываться в моей голове при воспоминании о маленьких въедливых глазах старшего цитадели.
Адейр криво улыбнулся, растянув тонкие губы в длинную полоску.
— Я думаю, что у тебя есть шанс достичь хороших результатов в обучении.
— Да? Из-за вышесказанного?
— Нет, из-за потенциала, — ответил он, оглядывая меня с головы до ног и обратно.
— С чего ты взял, что у меня он есть?
— Ты общалась с драконом. Не знаю ни одного эльфа, кто делал бы это.
— А маг Меедак?
— Меедак изобрёл азбуку драконов, а ты общалась с ними на уровне мысли. Ты должна понять, Мирослава, магия — очень тонкая материя. Что угодно, чему ты не придаёшь значения, может сыграть ключевую роль. Даже прикосновение того же, к примеру, дракона или великого волшебника, с которым тебе бы довелось иметь дело, может многое значить. Каждый день, возможно, в твоей жизни происходит что-то, чего ты даже не замечаешь, а между тем это проявление твоей силы.
— Где ты этого нахватался? В цитадели? Или друиды вложили всё это в твою умную голову? —спросила Киандра, уставшая от недостатка внимания. И мне стало неловко оттого, что я заболталась с Адейром о себе.
— Я много читал о магии, — надув губы, ответил эльф, — и уверен, что знание и регулярная тренировка помогут раскрыть способности.
— Да? — вскинула подбородок Киандра. — Кое-кому не помогли никакие магические знания, когда его коснулся мой меч, — сказав это, она похлопала по рукояти своего оружия.
Адейр усмехнулся.
— Я слышал, ты спустила Орилину штаны. Здесь мне остаётся только поблагодарить тебя. Хотя нет. Ещё предупредить, что он не упустит случая отомстить за это. И тебе не стоит быть такой самоуверенной.
Если бы Киандра была кошкой, то у неё бы встала дыбом шерсть на загривке. Я буквально ощущала кожей исходящую от неё вибрацию.
— Может, ты хочешь быть следующим? — сделала она шаг навстречу Адейру, и длинные смуглые пальцы сомкнулись на рукояти меча, что нёс бессменную вахту на стройном бедре.
Я ожидала, парень толкнёт очередную лекцию о тренировках, знаниях и надлежащем поведении, но он приподнял брови, несколько секунд глядя на Киандру, как бы оценивая масштабы предстоящей катастрофы, а потом махнул нам рукой в сторону выхода со двора и пошёл первый.
— Что ж, посмотрим.
Киандра, посмотрев на меня, довольно хрюкнула и зашагала за ним.
— Куда мы? — спросила я, когда мы вышли к мосту через ров.
— В сад, — сказал Адейр. — Проведу вам небольшую экскурсию.
— Мы проходили здесь, когда приехали в цитадель, — сказала Киандра. — И, кажется, ты был где-то недалеко. Потому что мы слышали твоё имя и… — эльфийка осеклась и посмотрела на меня. Здесь до меня дошло, почему она хихикала тогда, когда я не поняла ни слова. Адейра дразнили, и я догадывалась как.
Он тоже понял, о чём речь, и махнул рукой.
— Некоторые эльфы не умнее растений в этом саду. Более того, растения лучше их хотя бы потому, что молчат.
Киандра сконфузилась. Камень и в её огород тоже, не иначе.
В том месте, где мы встретили в прошлый раз белую лошадку, Адейр свернул направо, и мы последовали за ним, крутя головами. В глазах рябило от разноцветия бутонов, что покачивались в такт нашим шагам на клумбах, кустах и кустиках, кочках и ветках. Сквозь бурную растительность невозможно было разглядеть что-либо дальше, чем на три метра от себя, но через несколько минут сад начал редеть и обретать совершенно иные очертания.
— Я часто бываю в саду, тем более что почти всё здесь на моей ответственности. Можете приходить, когда хотите, в глубине цветника есть скамейки и беседки, даже столы для занятий с растениями, но мне, если честно, ближе вот эта часть сада, — он указал рукой вперёд. — В отличие от той, что лишь для отвода глаз, у этой совсем иная сущность.
Впрочем, я и сама уже почувствовала это. Деревья стояли реже, и их кроны не отличались пышностью, зато ветви тянулись в разные стороны, точно руки, и легонько шевелились при полном безветрии, как будто разговаривали между собой, отчего становилось немного жутко, да и общая атмосфера вокруг настораживала после расслабляюще-весёлого цветника.
Настораживала — не то слово. Я оцепенела и чуть не вскрикнула от увиденного, схватившись за Киандру.
— Кто это, Адейр? Русалки?
По левую сторону от дорожки, петляющей между покрытых мхом сучковатых стволов, раскинулся пруд, окружённый валунами, а почти на каждом большом валуне сидели одинаковые с виду девушки, полностью обнажённые, но их тела тщательно скрывались за длинными, по самые щиколотки, золотисто-рыжими волосами. Девушки лениво двигались, следя за нами, поглаживали свои волосы, играя пальцами в пруду и брызгая водой в нашу сторону.
— Хуже, — ответил Адейр, — это медбии, дочери богини Медб. Магические создания. Женское тело лишь хрупкая оболочка для того, что скрывается внутри. Не советую их злить.
В голосе Адейра я расслышала искреннее предупреждение и дёрнула Киандру за рукав, чтобы она прекратила их рассматривать.
— Но что они здесь делают? – спросила та, нехотя отворачиваясь от безупречно белой кожи и шёлковых струящихся прядей.
— Медбии не покидают эту часть сада, но здесь очень строго следят за порядком. Вообще, запомните, вы в цитадели магии. Абсолютно всё здесь пропитано ей, подвержено действию чар и составляет единый живой организм, так что вам следует перестать удивляться и воспринимать всё как само собой разумеющееся. И быть осторожными. Не зная, что и к чему, лучше не трогать лишнего, — он указал в сторону кучки чёрных деревьев справа, под которыми светились крупные грибы.
— Сок чёрного дерева используется в зельях, а ещё его корнями питается червь-убийца. Этого червя поедают четырёхкрылые ящеры, вон там, смотрите, — сказал Адейр и указал в сторону города — там, где деревья росли гуще, на их когтистых ветвях расположились большие плетёные гнёзда, их обитателей дома не было, наверное, к лучшему, потому что от одного названия «четырёхкрылый ящер» мне стало не по себе. — В природе всё взаимосвязано, если повнимательнее приглядеться. Грибы и растения ты будешь изучать на первой ступени, а вот зелья и животных — на второй, так что у тебя впереди много интересного.
Глазея на гнёзда ящеров, я зацепилась ногой за камень, чуть не брякнувшись носом, но удержалась на ногах, подхваченная Киандрой.
— Кровавый крюк мне в ухо, — выругался Адейр и резким движением руки отодвинул нас в сторону, — лучше отойдите.
Мы не поняли, что случилось, пока что-то глухо не хлопнуло внизу, а когда посмотрели, то попятились сами. Там, где раньше лежал камень, пять секунд спустя зашевелилось нечто тёмно-розовое, лоснящееся, с красным вытянутым ртом. Через секунду это нечто хлопнуло снова и стало втрое крупнее. А потом открыло рот. Я вскрикнула.
По всему периметру красного рта расположились острые, как заточенные клинки, зубы, рот при этом вырос до размеров футбольного мяча. Червь, оскалившись, зашипел в нашу сторону, и моя телохранительница не растерялась и отточенным движением рубанула поперёк.
— Нет! – крикнул Адейр, но было уже поздно.
Две половинки червя шмякнулись на землю со смачным хлюпаньем. Снова раздались хлопки, и перед нами открылись уже два одинаковых рта размером с футбольный мяч каждый.
— Ой, — сказала Киандра и хотела что-то ещё добавить, но не успела, потому что с шипением один червь бросился на неё, а второй — на Адейра, который тут же применил какую-то защитную магию, и червя отбросило, точно он, как мяч, ударился об стену.
— Что с ним делать? – кричала я, пока Киандра, лёжа на земле, на вытянутых руках держала рвущегося к ней с раскрытой пастью червя. Я схватила его сзади, погрузив пальцы в склизкие мягкие складки. Под складками чувствовалось упругое, пружинящее тело. Меня трясло, потому что представить было страшно, что произойдет, если червь пересилит Киандру и вырвется из моих рук.
Адейр поймал его невидимым арканом и потащил на себя.
— Отпускайте, я держу! — крикнул он.
Мы с долей сомнения осторожно выпустили бьющегося монстра, и тот, извиваясь в воздухе, устремился к Адейру, который тянул его, как магнит.
— Нет, мечом нельзя, — сказал он, когда Киандра попыталась проткнуть розовое тело. — Он может делиться.
Киандра беспомощно опустила оружие.
— Тогда скажи чем! — закричала она, показывая, как второй червь, безуспешно пытающийся пробить защиту, надумал всё-таки обойти её и полез вокруг невидимого препятствия, сгибая и разгибая мясистое тело, покрытое мелкими складками.
— Курткой. Накрой его, — ответил Адейр, с трудом сдерживая дрожащей рукой мечущуюся тварь.
Киандра сняла куртку и с выражением лица, будто её сейчас вырвет, набросила на червя.
Тот сначала прекратил трепыхаться, а вскоре куртка осела на землю так, словно под ней было пусто, но жестом Адейр дал понять, что трогать её нельзя. Одновременно он движением руки заставил взъерошиться и взлететь в воздух немного земли, образовав ямку, и ногой спихнул предмет гардероба Киандры в неё.
— Эй! – возмутилась та, но друид уже заарканил второго червя и подтаскивал к ямке.
— На счёт «три» поднимаешь куртку и набрасываешь на него. Раз, два, три!
В этот момент Киандра схватила куртку, под которой лежал крохотный розовый червячок, и набросила на второго червя. Адейр, обхватив его, бросил в яму. Как только тот уменьшился, эльф достал пострадавшую одежду и припорошил яму землёй с помощью заклинания.
Я стояла окаменевшая.
Друид протянул куртку Киандре, та взяла её двумя пальцами и осмотрела с внутренней стороны, потом, сморщившись, перекинула через согнутую в локте руку.
— Извини, — сказал эльф, разведя руками, — не ожидал, что такое произойдёт. В целом в саду безопасно, если знать, с чем и как обращаться.
Он широко улыбнулся, и я заметила, как к смуглому лицу Киандры добавился лёгкий розовый оттенок.
— Почему ты не убил этого червя? — спросила она, кивая на место, где Адейр сапогом разравнивал землю. — Он мог бы меня сожрать. Разве нет? Ты видел его пасть?
Она растопырила пальцы, держа руки перед лицом, и размахивала ими, демонстрируя размеры монстровой пасти.
— Он всего лишь защищался, — буркнул эльф. — Хочу заметить, что не червь первый разрубил кого-то пополам.
— У меня развитый инстинкт самосохранения, — задирая подбородок, ответила Киандра. — Когда я увидела его зубы, то не предположила, что они созданы для улыбки.
— У червя тоже инстинкт самосохранения, как и у всего живого, — парировал друид. — Он лежал себе спокойно под камнем, пока его внезапно не вытащили на свет.
— В общем, виновата я, так что прекращайте спорить. Мы пойдём дальше?
— Кажется, я предлагала кому-то поединок? — намекнула Киандра, похлопав ладонью по мечу. – Только не здесь. Где-нибудь в более безопасном месте, если в этом милом…— она подчеркнула это слово интонацией, — саду такое найдётся.
— Дальше пойдут пески, там безопасно, — ответил эльф и добавил: — Почти. Только подождите, я возьму палку.
Адейр подошёл к чёрному дереву, что-то пошептал возле него, отломил корявую ветку длиною около полутора метров, потом провёл ладонью по месту разлома, сел на землю, обхватив ветку двумя руками, закрыл глаза, а затем медленно стал разводить руки в разные стороны, и палка там, где проехались пальцы эльфа, выпрямлялась и становилась гладкой и блестящей.
Мы заворожённо любовались этим преображением.
Когда палка стала выглядеть как чёрный посох, эльф встал и мотнул головой, приглашая нас идти дальше.
Пески начались совсем скоро. Сперва на дорожке появились песчинки, потом чёрные деревья сменились низкими, засохшими на вид кустиками, и вот перед нами, когда мы поднялись на невысокий холм, во всей красе раскинулась пустыня. Конечно, её границы отчётливо виднелись: впереди начинался густой лес, а справа — высокая каменная стена, но песка здесь было вдоволь, и глаза Киандры заблестели.
— На твоём острове много песка? — спросила я, чувствуя, что девушку накрыли воспоминания детства.
— Очень много, — ответила она, будто пыталась выпить глазами всю эту жёлтую пустынную красоту. — А какие там бывали песчаные бури! Волна песка приближается быстро, видишь её и бежишь, а потом становится ничего не разглядеть, ни глаз, ни рта не раскрыть. Мы прячемся в пещере и кричим, но ветер так завывает, что даже друг друга не слышно. А потом всё успокаивается, только на крышах домов, на камнях, на огородах – везде ещё долго лежит песок, пока ветер не разбросает его.
Киандра погладила песок рукой, а когда встала, то крикнула: «Эй!» — и, едва Адейр обернулся, швырнула песок ему в лицо. Я ахнула, но он успел прикрыть глаза рукой.
— Мы разве не драться пришли? Вижу, ты совершенно не готов к внезапной атаке, — подразнила Киандра, наступая на него с мечом.
— Почему же? — невозмутимо ответил Адейр, отбивая своим импровизированным посохом её удары. Даже когда она достала второй меч, палка в руках друида успевала справляться с обоими, точно раздваиваясь в его руках.
— О, да ты не совсем пропащий, — смеялась Киандра, когда ей самой приходилось уворачиваться от ударов посоха. — Ага! — воскликнула она, распоров Адейру рукав. — Считай, что ты ранен.
— Ладно, — сказал Адейр, перехватив палку одной рукой и ударив вниз, пытаясь подкосить противницу, но та подпрыгнула, а когда меч прочертил по воздуху на уровне головы Адейра, тот присел и опёрся ладонью на песок, замер на пару мгновений, упал на бок и откатился назад, отступая.
Киандра, прыгнув в очередной раз, ушла в песок по голень, вскрикнула от неожиданности, моментально выбралась.
— И это всё, на что ты способен? — хихикала она, атакуя эльфа двумя мечами, но внезапно перед ней поднялась волна песка и рухнула к её ногам, так что та еле успела отскочить.
Адейр ударил посохом в песок, и Киандра остановилась на месте, объятая песчаным вихрем, что тянулся снизу и, кружась, уже добрался до её коленей. Она размахивала мечами, пытаясь выйти из эпицентра маленького смерча, но центробежная сила не позволяла ей сделать и шагу. Адейр просто стоял и чуть вращал палку, направив её конец на Киандру. Вихрь всё поднимался, и моя телохранительница выбивалась из сил, стремясь преодолеть его мощь, а когда он добрался до уровня груди, ей пришлось поднять руки.
— Хватит, хватит, Адейр! — закричала я, боясь, что песок попадёт в дыхательные пути.
Адейр тут же остановил вихрь, и тот осыпался песчаным дождём.
Киандра тяжело дышала и хитро посматривала, раздумывая, не продолжить ли бой, но я взглядом дала ей понять, что этого достаточно, чтобы прекратить насмехаться над парнем.
— Это невероятно, — проговорила я, всё ещё находясь под впечатлением и с трудом подбирая слова. — Никогда не видела ничего подобного.
— Да что тут особенного, — ответил Адейр, подавая Киандре руку, чтобы помочь выбраться из кучи песка, засыпавшего её по самые бёдра. — Кажется, я всё ещё при штанах, — засмеялся он, глядя на то, как эльфийка отряхивает свои.
— Не стоит быть таким самоуверенным, — съязвила та, поднимая брошенный меч, и я могла бы поклясться, что сейчас она предпримет попытку взять реванш, напав неожиданно уже после поединка. Быть непредсказуемой — её тактика ведения боя, но она прочла в моих глазах мольбу не делать этого и убрала оружие в ножны.
Адейр только снисходительно развёл руками.
— Ты ведь на третьей ступени, да? — спросила я, касаясь руки эльфа, чтобы привлечь внимание к себе. Мне не терпелось узнать о магии как можно больше именно от того, кто так виртуозно ею владеет. — А что потом, чем ты собираешься заниматься, когда закончишь учёбу?
Он дёрнул плечами. Зелёный взгляд устремился куда-то поверх моей головы.
— Здесь уж точно не останусь. Хочу вернуть свой замок.
— Замок? Ты же воспитывался друидами, — встряла Киандра.
— Мой родовой замок, где я жил с родителями в раннем детстве. Их убили, и я намерен выяснить, кто это сделал, и вернуть наш дом.
— А где он? — поинтересовалась я. Оказывается, Адейр не такой уж и бездомный сирота, живущий в цитадели и зарабатывающий здесь же на своё обучение.
— В Последней Земле. Я слышал, правитель подарил его молодой королеве. Но я придумаю что-нибудь.
На этих словах я покачнулась.
— В чём дело? — спросил Адейр, шагнув ко мне с готовностью меня подхватить, но я жестом дала понять, что не нуждаюсь в помощи.
— Недавно я сбежала из подземелья твоего дома, — процедила я, переводя взгляд на Киандру. Та уже и сама сложила два плюс два и теперь только кивала в поддержку.
Адейр выглядел растерянным.
— Ты уверена, что это мой дом? Как он выглядел? И кто держал тебя в подземелье? Расскажи, прошу, — протараторил он, усаживаясь на песок и приглашая меня последовать его примеру.
Я села, поджав ноги, и Киандра устроилась рядом.
С чего лучше начать, я не знала. Замок, о котором шла речь, был мне знаком ещё с прошлого моего попадания в Альвою. Я много могла бы рассказать о том, что происходило в его ритуальном зале, в маленькой комнате с решётками на окнах, но я всё же начала с конца, описав, как попала в мир эльфов во второй раз и как сбежала оттуда через подземный ход с крадущей аркой.
Адейр слушал так, как не слушают даже учителя по теории магических знаний. Иногда задавал уточняющие вопросы, видимо, пытаясь убедиться, что я говорю о принадлежащем ему замке, хотя сам мало что помнил из детства. Похоже, ему не было и пяти лет, когда на них напали.
— Я родился в хорошей и богатой семье, — вздохнул он. — Я мало помню, но именно тот вечер — в точности до мгновения. Мой отец занимал пост верховного мага Последней Земли. Мама тоже была колдуньей. Она управляла ветром и часто сопровождала правителя в морских путешествиях. Большую часть времени я проводил с учениками — молодыми магами. Один из них и вывел меня через тот коридор, по которому ты выбралась из подземелья. Он находился под действием чар, и вход не могли бы обнаружить, не зная, что он там есть. Это и спасло меня.
— Кто это сделал? – спросила Киандра.
— Ничего так и не удалось узнать, — ответил Адейр. — Меня отдали друидам, а они жили отшельниками и совсем не интересовались обстановкой на эльфийских землях. Только в цитадели я узнал, что стало с родителями, из новостных свитков, что мне показал верховный маг. Там говорилось, что семья верховного мага Последней Земли была убита в своём замке и что их маленький сын не найден ни живым, ни мёртвым.
— Ты кого-то подозреваешь?
— Нет, но я должен вернуться в замок и всё выяснить. Такая магия не исчезает полностью со временем. Наверняка там ещё сохранились её следы.
— Да уж, – сказала я. — Если Чиинана их не подчистила.
— Надеюсь, что нет, — ответил парень, улыбнулся и поднялся на ноги, протягивая нам с Киандрой руки.
Второпях готовясь к испытаниям по теории магических знаний, я сильно уставала, и подниматься на рассвете ещё до завтрака стало невыносимо тяжело, поэтому мы с Киандрой предпочли выходить во двор, чтобы потренироваться орудовать мечом, уже на закате, когда цитадель накрывала фиолетовая мгла. Мы обе нуждались в этом: свежий воздух и движение, которых в течение дня сильно недоставало. Тренировка помогала сбросить умственное и эмоциональное напряжение, поддержать в тонусе мышцы и нагрузить тело физически для здорового сна.
Поединок с Киандрой всегда заканчивался моей воображаемой смертью, но мне начинало удаваться продержаться всё дольше и дольше, так как я запоминала излюбленные манёвры соперницы и стала предугадывать их. До поры до времени, конечно, пока эльфийка не становилась непредсказуемой, что она всегда любила сделать в завершение, чтобы самодовольно надо мной похихикать.
В этот раз я не осталась в долгу, потому что мне удалось поцарапать Киандру лезвием меча. Она ведь всегда требовала от меня драться в полную силу, как против настоящего врага, и при этом легко уворачивалась. Однако сейчас то ли она немного поддалась или же устала, то ли я так изловчилась, о чём, конечно, я предпочитала думать, но скользящий удар пришёлся по ноге, и если бы на ней были высокие сапоги, я выслушала бы стройный ряд эльфийских ругательств по поводу испорченной любимой обуви, а так только краткое «ачщ!».
Ранила я её не глубоко, лезвие едва коснулось кожи, кровь выступила, но не потекла. Мы, вспотевшие и довольные моими успехами, вошли в холл первого этажа и уже собирались свернуть в сторону нашего крыла, как с лестницы сошёл Орилин, подтянутый, одетый в жилет, застёгнутый на все сто пятьсот золочёных пуговиц, узкие штаны и сапоги выше колена. Пепельные волосы, заплетённые в толстую косу, свисали на грудь.
У меня сжалось в животе от мысли, что эти двое продолжат свой поединок прямо здесь и сейчас. Я взглянула на Киандру, на её губах прорисовалась ехидная усмешка, но Орилин окинул её суровым взглядом со словами: «Тебе просто повезло. Будь это настоящий бой, тебя давно бы похоронили».
— Мечтаешь сплясать на моих похоронах? — съязвила Киандра.
— Нет, но, отыграться не откажусь.
Киандра оторопела от такого заявления, а потом подняла руки, собираясь жестикулировать от возмущения, но Орилин уже прошёл вперёд, лишь задержался секунды на три, ощупав меня взглядом.
— Красивый меч, — сказал он, посмотрел мне в глаза и направился к выходу.
Я застыла, но Киандра потащила меня за руку в коридор.
— Ну и петух, — проворчала она. — Что он о себе думает, ему разве мало было в прошлый раз?
— Думаю, в прошлый раз действительно тебе помогло везение. А вот это он про меч к чему, как считаешь? — спросила я, имея в виду комплимент в адрес Танго, что висел у бедра.
— Не знаю, — недовольно бросила Киандра. Похоже, слова эльфа задели её, а может, напугали, ведь ей бы, скорее всего, не хотелось остаться без штанов, и она, вероятно, уже представила, как почувствовала бы себя, окажись она тогда на месте Орилина. Да и моё предположение насчет везения ей не понравилось. В любом случае нам следовало быть осторожнее с этим парнем.
На испытаниях по теории магических знаний собралось около тридцати эльфов, в основном примерно моего возраста. Детей обучали отдельно, они и жили по другую сторону от главного корпуса, так что мы с ними даже не встречались, лишь иногда с их отдельного двора доносились детские голоса. Эльфов причисляли к взрослым, когда они встречали пятнадцатое рождение Птухайла. У девочек взрослое состояние наступало раньше, после тринадцатого рождения. Через десять дней после встречи звезды девушки собирались на просторной поляне, повязывали на голову украшенные бусинами и камнями ленты, танцевали и пели. Все желающие могли прийти посмотреть на этот праздник взросления, а мужчины имели право приглядеть себе невесту и попросить её руки прямо на празднике, но, говорят, в последнее время это происходит всё реже. Так как эльфы и эльфийки предпочитают сначала узнать друг друга, прежде чем связать себя узами семьи.
— Да осветит Птухайл ваш путь, — услышала я знакомый голос и подняла глаза от учебника, с которым не расставалась вот уже несколько дней.
— И светит он тебе, верховный маг, — ответили хором трое учителей. Однин из них — наш Мак Огма, а двух других я знала только в лицо. Пожилая улыбчивая женщина с серебристыми волосами, волнами лежащими на плечах, и эльф помоложе, угрюмый и бледный. Они переглянулись, ученики зашушукались. По-видимому, никто не ожидал появления на испытаниях первой ступени самого верховного мага.
Тот оглядел всех присутствующих, задержался взглядом на мне и сел рядом с учителями за длинный стол в тут же подставленное Мак Огмой кресло.
Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы, и растёрла похолодевшие пальцы. Конечно, то, что эльфы впитывали буквально с молоком матери, то, что для них было таким же естественным, как зачатие от мужчины и женщины, вскармливание грудным молоком и первые шаги, для меня было сравнимо с квантовой физикой, понятия из которой я хоть и могла зазубрить, но вот прочувствовать и осмыслить — вряд ли.
Наши с эльфами представления о природе в корне разнились. Их отношение ко всему окружающему миру никак не походило на наше привычное потребительское отношение. Маленький эльф, стоило ему появиться на свет и сделать первый вдох, начинал источать своим телом тысячи невидимых нитей. Они тянулись во все стороны, как бы связывая его с окружающей средой, тянулись по воздуху, тянулись на каком-то высшем ментальном уровне, тянулись так же и в почву, вот почему эльф сильно привязывался к родной земле. Он с рождения соединялся с ней невидимыми энергетическими потоками.
Теоретически рожденное за пределами Альвои существо не могло обладать магией эльфов, поскольку не возникло этих самых невидимых связей, которые появляются в момент рождения. Однако, похоже, папа, впитавший магию эльфов, когда его лечила эльфийка, передал эти связи мне с помощью ключа, оставив на моей коже рубец в форме спирали. Это произошло в моём мире, когда я родилась, поэтому вопрос «С какой землёй ты связан?», а его задавали каждому из учеников, сдававших испытания, показался мне неуместным.
Я не знала, что сказать, и чуть не призналась в этом, но вспомнила, как мы с Киандрой вошли через Мерцающие врата в замок брата. Я тогда ощутила себя дома, как будто воздух там отличался чем-то особенным для меня.
— С Землёю Предков, — ответила я.
Учителя посмотрели на верховного мага.
— Продолжайте, — ответил тот.
— Видишь эти двери, Мирослава? – спросил Мак Огма, кивая на что-то позади меня. Я обернулась. Четыре настоящие одинаковые двери с потёртыми косяками, с лоснящимися от частых касаний ручками стояли там, где ещё минуту назад ничего не было. – Посмотри на них внимательно, постарайся почувствовать, какая из них тебя зовёт, и войди в неё. Не торопись.
Я замерла. Двери ничем не отличались друг от друга от слова «совсем». Поменяй их местами, я и не замечу. Какая из них звала меня, я затруднялась определить, сколько ни глазей. Зажмурилась, постояла немного, вслушиваясь в тишину, и мне захотелось открыть крайнюю левую дверь. Я подошла, взялась за ручку и толкнула.
Зелёная трава. Шагнув, я оказалась перед стеной эльфийского леса.
Я пошла в сторону деревьев. Птицы пели, их ласковая трель звала меня, манила, мне хотелось увидеть этих прекрасных птиц, что так поют, будто звучит флейта, однако лес оказался чрезмерно густым. Я пробиралась сквозь валежник, трещали сучья, и треск усиливался с каждым моим шагом. Скоро за ним не стало слышно птичьего пения, и я уже хотела пойти обратно, как треск стал просто оглушительным, и из-за деревьев, ломая их по пути, вылетел дракон. Конечно, я узнала его. Чёрные глаза уставились на меня. Из открытой пасти Доогелдарка вырвалось рыжее пламя. Я отшатнулась, повернулась к двери, но её не оказалось на месте, только бескрайнее поле, за которым вдали виднелся силуэт замка моего брата.
Я побежала, спотыкаясь и запутываясь в траве, слыша, как за спиной поднимаются и опускаются крылья дракона, и воздух, разрезаемый ими, свистит, точно ветер в трубах.
Моё сердце бешено билось, отдавая в уши. Спину обжигало, будто пламя уже касалось меня, но я знала — это мой вестник опасности, ключ к рунам драконов, оставленный на моём теле моим отцом.
Вспомнив о ключе, я остановилась и упала на траву. Доогелдарк приближался всё в том же образе тени, раскалённой изнутри от пламени. Я отползала, но в то же время вспоминала тёплую морду Эфириуса, короля драконов, жёлтые с прорезями глаза смотрели на меня, и я хотела спрятаться в них, раствориться, укрыться от злобной тени. Эфириус перед моим внутренним взором раскрыл пасть так, что мне стало на секунду страшно, и я зажмурилась. Пламя полыхнуло с громким шипением, Доогелдарк зашипел в ответ, но ему пришлось отпрянуть от мощного огненного потока, что выбросил ему навстречу король драконов. Я поднялась на ноги и оглянулась. До замка было ещё далеко, но тут дракон-призрак, атакованный Эфириусом, не выдержал натиска и перевернулся через себя, а потом опустился на землю, но уже не драконом, а эльфом, я вскрикнула.
—Дариен!
Когда он поднял голову и встряхнул волосами, сбрасывая их с лица, я бросилась к нему, раскрывая для объятий руки, и он раскрыл в ответ свои, и вот я врезалась в его грудь и чуть не отлетела назад, ударившись о камень. Но не отлетела, потому что руки Дариена схватили меня, притянули ближе, я ощутила сильный холод, попыталась вырваться, однако эльф держал крепко и смотрел мне в глаза. Я искала в них знакомый огонёк, но вместо этого словно падала на морское дно или в глубокий чёрный колодец, что засасывал меня, и я теряла контроль над своим телом и мыслями.
— Пусти, Дариен, пусти меня, пожалуйста, — умоляла я его, но тело словно залили бетоном, и я утрачивала способность двигаться.
Он широко улыбнулся, но не своей улыбкой. На меня смотрел тот мужчина с чёрного корабля, король фоморов.
— Ты не уйдешь, — шептал он, а я рвалась изо всех сил, или мне только так казалось, потому что тело моё не двигалось с места, лишь голова судорожно крутилась из стороны в сторону. Я закрыла глаза, чтобы снова обратиться к Эфириусу, и вздрогнула от раздавшегося надо мной хриплого смеха. Чиинана.
Король фоморов исчез, а колдунья, казалось, спустилась с неба и протянула ко мне бледные пальцы. Моя рука метнулась к бедру, но Танго пропал. Чиинана снова засмеялась, ее рука дотронулась до моей груди, глаза сощурились, а потом я ощутила резкую боль.
—Ну, вот и всё, — сказала она тихо, с самодовольной улыбкой отдаляясь от меня. Я положила руку на грудь, туда, где всё ещё жгло от боли. «Сердце Мананнана». Она украла его у меня.
Я снова оглянулась на замок, но вместо него увидела дверь. Выйдя, я несколько мгновений только моргала, чтобы привыкнуть к тёмному помещению, и тяжело дышала, чувствуя, как поднимается и опускается моя грудь. Я сунула пальцы за ворот рубашки. Амулет спокойно висел на своём месте.
Экзамен я сдала.
