Книги
Глава 2
Ужин давался мне очень тяжело.
Несмотря на помощь Владиславы Викторовны — нашей домработницы и просто замечательной женщины, я чувствовала себя уставшей и выжатой, словно лимон. Сказывалась и лёгкая усталость, и подвешенное эмоциональное состояние, чувство вины и терзающие разум подозрения.
Во мне словно боролись две женщины, одна из которых хотела просто закрыть глаза и позволить привычному миру остаться, просто существовать и не рисковать ничем, в то время как вторая безустанно твердила занудным голосом: «Не будь идиоткой».
Очень нежное и аккуратное колечко с бриллиантом обжигало кожу.
Какова вероятность, что информирование о списании денег со счёта опоздало на полчаса? Бывают же задержки у оператора, у банка…
— Катюха, ужин великолепен.
С трудом я выдавила из себя улыбку и отсалютовала куму бокалом.
— Спасибо, Егор.
Внутри скреблись тысячи голодных котов. Их когти словно раздирали меня изнутри с каждой новой истеричной идеей.
Невыносимо. Всё было именно так — невыносимо.
Нужна ли мне та правда? Кто я без него?
Взгляд вернулся к мужу. Игорь… Кареглазый брюнет с волевым подбородком опустошал тарелку с моей лазаньей и выглядел… моим. До одури моим Игоряшей, которого я безумно полюбила многие годы назад. В тёмной футболке и широких штанах — такой родной, привычный и домашний, что аж слёзы к глазам норовили подступить. Да, мои чувства к нему несколько изменились, стали спокойнее и трепетнее, не такими, какими были ещё два года назад, до появления Ванюши. Я по-прежнему его любила. По-прежнему его хотела. Просто чуточку иначе. Спокойнее. Глубже. Осознанней, что ли.
Просто, если Игорь мне изменяет… то никому вообще в этой жизни верить нельзя! Нельзя так думать о своём муже. Просто нельзя. Мы столько вместе пережили, чего только с нами ни случалось… Да не мог он! Это всё глупости и мои фантазии. Необоснованные!
— Эх, где бы себе такую Катюху найти, — театральное заявление Егора вывело меня из противоречивых мыслей.
— Не там ищешь, — гораздо искреннее улыбнувшись, я вполне серьёзно произнесла: — Ты уже готовенький. Богат. С жильём. С машиной. Холост. Молод. Не свети деньгами, может, и найдёшь себе свою Катюху, а пока… Не тех ты девушек притягиваешь. За тобой охотятся львицы, но ты же этому только рад, — хитро щурясь, я отодвинула от себя тарелку.
— А ты не львица, Катюх?
На какое-то время прозвучавший вопрос заставил меня задуматься. Я почему-то никогда не классифицировали себя ни со львицами, ни с серыми мышками. Я не то, чтобы что-то среднее, я… наверное, просто я. Порой я и сама не знала, какая я на самом деле, потому что большую часть жизни вынуждена была подстраиваться — под мужа, под ребёнка, под наш нынешний статус.
Скорее всего, я даже не смогла бы ответить на вопрос, чего я хочу.
— Вряд ли, — пожала плечами и снова взглянула на мужа. — Милый, дай телефон, пожалуйста.
Может, я вообще не львица и не мышь. Может, я крот? Собака-ищейка?
— Не понял. Подать?
Тёплые, карие глаза впивались в меня взглядом, которого я не замечала прежде. Было в нём что-то нервное и требовательное, будто я попросила его спрыгнуть со скалы.
— Нет. Я сказала, дать. Дай мне свой телефон, пожалуйста. И разблокируй. Пожалуйста.
— Это что-то новенькое. Зачем тебе мой телефон, Катюнь?
Хотел Игорь того или нет, а та часть меня, что не хотела жить в обмане, предвкушающе потирала ладони друг о друга, смакуя приближающуюся победу.
— Да, Катюх, я погорячился. Зачем мне эти семейные проблемы? — слишком наигранно хохотнул кум, обменявшись с моим мужем многозначительными взглядами. — В семье не бывает личного пространства?
Я несколько часов гнала от себя мысли о том, что меня предают оба — Игорь и Егор. Как ни крути, а до недавнего времени я полагала, что крёстный нашего ребёнка ещё и мой друг, не только мужа. Но то, как он принялся завуалировано вставать на защиту моего мужа и вторая линия, сквозь которую я пробивалась к мужу, после нашего с ним разговора, нет-нет, а возвращали всёпропальские мысли.
— Какое личное пространство? — встретилась с голубыми глазами привлекательного блондина и насмешливо изогнула бровь. — Я только недавно начала уединяться в туалете, уж прости за такие подробности. Твой крестник либо орал под дверями, либо ломился внутрь, следом за мамой. Забудь. Не знаю, как семейная, но в детной жизни с личным пространством беда. А вообще, — я перевела дыхание и ласково взглянула на мужа, — Хотела крёстной позвонить и оставить вас наедине. Мой телефон в детской, так что…Если тебе есть, что скрывать…
Муж ответил мне милой улыбкой, отчего на его гладковыбритых щеках проступили ямочки, и потянулся за своим телефоном.
— Я понял, Катюх, ты не львица, ты ЛИСА!
— Егорушка, не часто ли за вечер от тебя слышится моё имя? Осторожнее. У меня очень ревнивый муж. К тому же кандидат в мастера спорта по смешанным единоборствам, — подмигнув куму, я с облегчением протянула руку над столом и замерла в ожидании телефона супруга.
…каково же было моё удивление, когда он не просто отдал мне свой телефон, а перед этим позвонил моей крёстной.
Внутри снова распустился ледяной цветок, раня меня своими шипами.
Я не могла дать задний ход.
— Спасибо, милый, — не думаю, что это прозвучало хоть сколько-нибудь искреннее.
— Передавай от меня привет.
Наконец-то телефон супруга попал в мои руки. Я быстро приложила его к уху и поднялась из-за стола.
И это я лиса? Это Игорь самый настоящий лис.
— Да, Игорь. Привет, — голос моей крёстной нарушил паническое течение моих мыслей.
— Это я, крёстная. Перезваниваю, как обещала, просто не со своего, — голос дрожал от волнения и спешки.
Я торопилась убраться подальше из гостиной, где мы собрались за накрытым столом.
— Катюш? Не помню, чтоб мы сегодня созванивались.
Конечно, Елена Александровна ничего подобного не помнила. Потому что со вчерашнего дня мы и не созванивались!
— Представляешь, мне Игоряша такое колечко подарил… — протянула, опасливо покосившись назад.
Гостиная оставалась позади. В распахнутых дверях виднелась спина Егора и кусок электрокамина.
Прошмыгнув в кухню, я быстро закрыла за собой двери и затараторила:
— Крёстная, сейчас просто молчи и не обращай внимания на мои слова!
Не дожидаясь от неё ответа, я быстро вывела меню на экран и быстро застучала пальцами, открывая и закрывая мессенджеры и журнал вызовов.
Не обошлось и без театра одного актёра:
— К нам сегодня на ужин пришёл Егор. Немного обмываем мой подарок и просто ужинаем в тёплой атмосфере. Я приготовила лазанью по твоему рецепту. Все оценили, крёстная, — боясь быть подслушанной, я отводила от себя подозрения глупой болтовнёй, попутно смахивая неинтересную информацию и деловую переписку.
— Что-то случилось, Катюш, да? — погрустневший голос всё же донёсся до меня.
Стоило придумать какой-то другой повод для того, чтобы заполучить телефон Игоря в свои руки, но… У меня его просто не было. Я не могла взять и потребовать от него этого. Не хотела, чтоб он знал и видел истерично-ревнивую меня. Иллюзия, оставаться идеальной и удобной женой, дрожала и иссякала на глазах, но я упорно держалась за неё, не понимая, как смогу потом оправдаться и объясниться с мужем.
— Что говоришь? — нервно передёрнула плечами и снова покосилась назад. Я как воришка, боялась быть застигнутой врасплох на месте преступления. — Не знаю, сколько карат, крёстная. Я же совсем не разбираюсь в этом. Это Игоряша меня балует…
Взгляд намертво прилип к скудному перечню вызовов. Кум. Любимка. Кум. Анатолий Павлович. Служба такси. Снова служба такси.
Всё бы ничего, только Анатолий Павлович — достопочтенный хозяин сети ювелирных магазинов, почему-то в предыдущих вызовах не значился. А я точно помнила, что муж, говоря со мной по телефону, сказал, что уже от него вышел! Но по вызовам выходило обратное. Они общались уже после того, как Игорь сказал мне, что вышел от него. И такси… Два вызова с интервалом в полчаса. Не стыкуется и по времени, а вот разница между СМС информированием от банка и вызовом первой машины минимальная — десять минут. Как раз столько нужно, чтоб добраться к ювелирному Анатолия Павловича…
Моё расследование уходило на паузу. Я услышала звуки приближающихся шагов и поспешила закрыть все окна на телефоне мужа, увернувшись к бессмысленной болтовне:
— Нам тебя очень не хватает. Было бы неплохо собраться всем вместе, — борясь с дрожью, пробившей тело и голос, шептала я. — Ванька уже так подрос, ты, наверное, и не узнаешь его…
Дверь тихонько заскрипела. В кухню заглянул муж и укоризненно покачал головой:
— Катюнь, ну ты где пропала?
