Книги
7.
Эра
- Мамочка, смотри какая собачка!
Димка всегда выражал свои восторги, не скрывая чувств, громко и звонко. Как сейчас – на всю улицу. А у меня от одного взгляда на девушку с доберманом внутри все сжало ледяной лапой. Как по закону подлости! Ведь не самая популярная порода – но кто-то свыше подсунул мне эту напоминалочку именно сейчас, когда я и так была похожа на сплошной оголенный нерв.
Сжало внутри? Да нет, локация более конкретная – в промежности. Так бывает, когда кто-то при тебе прищемит палец дверью. Или вспомнишь что-то, от чего хочется скомкаться и закрыть уши лапами. И глаза. Если лап хватит. Наверно, у каждого есть такие воспоминания-занозы. Десять лет пройдет, пятьдесят или двести – все равно каждый раз будешь корчиться от стыда, жмуриться и трясти головой, отгоняя картинку туда, где она поселилась навечно. И ведь были же в моей жизни вещи намного неприятнее. Но именно доберман стал личным демоном, символом бездонного факапа. Как же я ненавидела этих ни в чем не повинных тварей – поджарых, остромордых, черно-подпаловых.
Любопытно, что до появления Глюкозы с ее доберманами оставалось еще добрых пять лет. Но когда «Невеста» поднялась на вершины хит-парадов, мне ту историю припомнили снова. «Все секреты по карманам, я гуляю с доберманом», - пели одноклассники, с издевочкой поглядывая в мою сторону.
Мы дружили с Инкой уже третий год, и я время от времени бывала у нее дома. Мне нравилось у них – может, не слишком роскошно, но тепло и уютно. Ее родителей и бабушку я видела редко, все они работали. Инка вообще была самостоятельной. С первого класса сама ходила в обычную школу, позже ездила на маршрутке в художественную, дома разогревала оставленный обед и в целом была сама себе хозяйкой.
Как же я ей завидовала! Мне шагу не давали ступить без пригляда, и я буквально задыхалась в тисках тотального контроля, замаскированного под заботу. По утрам в школу меня отводил папа, если, конечно, был не в рейсе, а встречала мама, которая не работала, потому что «посвятила себя ребенку». Кстати, в детский сад я не ходила. Вместо этого мама таскала меня по всевозможным кружкам и развивающим группам. Танцы, рисование, бассейн, английский и французский языки. В гости к Инке меня отпускали только по выходным, когда у нее кто-то был дома. Мама приводила, оставляла, потом забирала. Инка тогда ко мне не приходила.
Нет, формально мама не запрещала приглашать кого-то к себе, но мне хватило одного раза, когда я позвала поиграть девочку Сашу, жившую в нашем доме. Сначала мама допросила ее по полной программе: в какой школе она учится, чем увлекается, кто ее родители, а потом заходила в комнату каждые пять минут – посмотреть, чем мы занимаемся. Ну а вечером при мне рассказала папе, что Эра притащила какую-то девчонку, совершенно невоспитанную, с грязными ногтями, и та так зыркала по сторонам, надо еще проверить, не пропало ли чего. Это было настолько мерзко и унизительно, что в дальнейшем я предпочла обходиться без компании. Тем более пытка кружками продолжалась, и свободного времени у меня было не так уж много.
В третьем классе я устроила бешеную истерику, сражаясь за право ходить в школу и из школы самостоятельно. В те годы еще не так сильно боялись маньяков и меньше водили детей за ручку. Из одноклассников на тот момент конвой был только у меня, что вовсе не прибавляло популярности. Неожиданно папа выступил в мою поддержку, и маме пришлось сдаться. Как же я упивалась своей пусть маленькой, но победой!
Теперь я ходила из школы с Наташкой Авдеевой, которой было по пути. Инка, если ехала в художку, доходила с нами до метро. Наташка мне не нравилась, она была из породы рыб-прилипал и дружила только с теми, от кого могла что-то получить. Я хоть и ходила в изгоях, но все знали, что семья у меня непростая.
- Эра, а можно к тебе в гости? – спросила она как-то раз, когда мы шли втроем.
- Ой, нет, - я лихорадочно пыталась придумать какую-нибудь отмазку, но в голову, как назло, ничего не шло.
И тут на глаза попался мужчина с собакой на поводке.
- У нас два добермана, - ляпнула я неожиданно для себя самой. – Злющие и очень не любят чужих. Родители не разрешают никого приглашать домой. Боятся, что покусают.
Инна покосилась на меня с удивлением, но промолчала. Хотя уж ей-то за два с лишним года я должна была рассказать про собак. Наташка засыпала меня вопросами, я мучительно врала, выкручиваясь, и чувствовала себя препогано. Разумеется, от нее весь класс узнал, что у Ясинской дома живут два злющих пса. Градус зависти и неприязни повысился еще больше.
Спустя пару недель по дороге из школы Наташка начала клянчить книгу, которую нам задали по внеклассному чтению. Я ее уже прочитала и сказала, что могу дать, если она подождет на лестнице.
- Да-да, я помню, доберманы! – закатила глаза Наташка.
И надо ж было такому случиться, что папа вышел из квартиры именно в тот момент, когда мы поднялись на площадку.
- Эра, пригласи девочку пообедать, - сказал он, поздоровавшись.
Я поняла, что попала по-крупному. Не шептать же ему на ухо, объясняя ситуацию. Вздохнула обреченно и открыла дверь. Мама вскинула брови, но повела нас на кухню и усадила за стол.
- А где ваши доберманы? – невинным голоском поинтересовалась Наташка, возя ложкой в тарелке с супом.
- Какие доберманы? – удивилась мама.
Мне захотелось умереть немедленно.
На следующий день класс встретил меня дружным гулом. На доске красовалась надпись мелом: «Ясинская – врунья!». Когда я села за парту, в спину прилетела пыльная тряпка.
- Зачем ты соврала? – шепотом спросила Инна, влепив щелбан повернувшемуся с ехидной рожей Водолею.
- Ты же знаешь мою маму? – таким же шепотом ответила я. – Тогда поймешь. Да, это было глупо, но я не знала, что придумать, когда Авдеева просилась ко мне домой.
Инка молча сжала мою руку и треснула Водолея по башке учебником.
Не разговаривали со мной месяц. Все, кроме Инки и Андрея. Он демонстративно здоровался и угощал нас мелкими сладкими яблочками, вкус которых я помнила до сих пор.
