Книги
Глава 13
Маркова Александра
Лёгкая обида и ревность никак не отпускали. Мне бы радоваться, но спящая с Мажором Вика, которая ни разу не пискнула и не закапризничала за всю ночь меня… обижала. Обидно как-то, что кому-то полоса препятствий, а кому-то дрыхнуть рядышком без задних ног и все дела.
Утешила себя свободным временем и работой. Конечно, заказчики не стали мне ночью отвечать, но я хотя бы основательно прошлась по всему своему списку, разослала отчёты рекламных кампаний, кого-то предупредила о расходе и перерасходе бюджета, у кого-то запросила больше материалов. В общем, утро обещало быть не менее плодотворным, чем ночь.
...и ведь почти не ошиблась.
Только задремала, как со стороны дивана послышался шорох, а за ним и недовольное сопение. Моя дочь на такое вряд ли была способна, потому я, натянув плед повыше, затаилась, вся обратившись в слух.
Мажор что-то буркнул. Должно быть, пожаловался на что-то, а потом, спустя несколько минут, очень даже отчётливо протянул:
— Хорошая моя.
У меня сердце в носках затрепыхалось.
Захотелось плед отбросить, вскочить и заголосить: «Кто хорошая? Кто? Кто-кто?». Глупо, но ведь и правда любопытство никуда не денешь. Вряд ли хорошая я — я ничего не делала, не сделала и даже не пыталась. Вика, безусловно, хорошая. Даже очень! Ни разу за ночь не проснулась, даже перекус не потребовала… Жалко, конечно, что не в мою смену это чудо случилось, а в смену Мажора, но я уж как-нибудь найду в себе силы понять и простить… всех.
Уже не впервые отношение к Мажарскому было настолько двояким, что я надолго уходила в себя, дальше и глубже в свой внутренний мир, пытаясь хоть сколько-нибудь понять этого мужчину. Он… странный. Страннее меня! Сегодня говорит одно, а завтра может сказать что-то такое, что мигом покажется, будто вчерашнее привиделось. Паша ещё и так это естественно делал, будто бы в нём на самом деле живут двое мужчин с кардинально разными характерами и отношением к отцовству.
Опомнилась, расслышав скрип дверей и тихие шаги своего вынужденного соседа. Завозилась, выбираясь из-под пледа, и рвано выдохнула. Вот вроде бы мне и жить стало чуточку проще, но как и прежде не жизнь, а сидение на пороховой бочке.
Выпрямилась, потянулась и отправилась строить баррикады из подушек на диване. Только обезопасив сон своей дочери, я двинулась к запертым дверям кухни.
…а там уже вовсю шли дебаты.
Мне не понравилось, как и что Паша говорил отцу. Не понравилось, что он вообще посвятил отца в такие детали своей жизни. Ничего же ещё было не ясно, он ведь сам говорил, что всё от ДНК-теста зависит, а своему папаше, выходит, успел нажаловаться. И как бы Паша ни пытался отстаивать свои границы, удавалось ему это из ряда вон плохо. Я и понимала и не понимала его одновременно. Ясно же, что папа не возрадуется сестре той, против которой он был настроен и кого никак не воспринимал в роли своей невестки. Наверняка решил уже, что я охотница за состояние великих Мажарских…
Дождавшись конца разговора отца и сына, я поделилась с Мажором своими подозрениями и заглянула в его чашку. Должно быть, это было нервное, потому что я попросту не знала, куда себя деть и мне было некомфортно на чужой кухне. Я и поесть-то вчера не успела. Не одно так другое, а ночью… Постеснялась шерстить по чужому холодильнику, что ли. По всем законам жанра обязательно бы Паша заявился в какой-то такой момент.
— Саш, ты понимаешь, что в полиции работают не идиоты? Будь у них подозрения, улики и факты, нас бы с отцом непременно вызвали на дачу показаний. — Мажарский удивлял.
— Ты из какой вселенной, Паш? — хмыкнула я, обогнув мужчину и двинувшись за своей порцией кофеина. — Кому это нужно? Кто хочет возиться?
— Тебе станет легче, если мы добьёмся возбуждения уголовного дела?
Вопрос застал врасплох. Я застыла с занесённым пальцем и так и не нажала нужную кнопку на кофемашине, медленно повернув голову к Мажору:
— Что ты сказал?
— Ты слышала.
Я слышала. Только не очень понимала.
— Мы? — кое-как сформулировала самый непонятный для меня вопрос.
— Ты её ближайший родственник. А я прослежу, чтобы всё шло по нормам нашего законодательства.
— Я тебя и твоего отца считаю причастными к её смерти, а ты собираешься мне помогать? Мажор, ты зачем так издеваешься надо мной?
— Потому что это глупость, Саш. Ты хочешь найти виновного, потому что не можешь принять ту правду, с которой столкнулась. Возможно, зла, что ты себе нарисовала в воображении, просто не существует. — он грустно улыбнулся и кивнул в сторону холодильника. — Я согрею нам завтрак, если ты не против.
Большей глупости я в жизни не слышала. Подозреваемый возьмётся за какое-то расследование? Сам натравит на себя полицию? Вот уж вряд ли. Скорее, направит следствие в нужное ему русло, чтоб выйти чистым из воды и якобы усмирить мои подозрения.
— Дождёмся результатов теста, а потом, может быть, вернёмся к этой теме. Я не могу думать обо всём одновременно. Если ты не отец Вики, то… — на миг дыхание перехватило. Я только тогда осознала, как для меня важно, чтобы именно Паша был отцом моей дочери. Жизненно важно! Ни мои мысли, ни планы и ориентиры не собьются. Да и подозрения останутся на семействе Мажарских. — То, может, кто-то ещё не хотел видеть мою малышку на этом свете. — всё же договорила, поспешно отведя взгляд в сторону.
Стыдно было, конечно. Кто из нас более странный — вопрос на миллион. Попеременно мы отдаём это странное первенство друг другу и, кажется, точного ответа даже быть не может.
— Я был бы рад ребёнку. — копошась в холодильнике, обронил Мажор. — Да, не был бы рад, что его матерью стала именно Маша, но в тот момент моей жизни я бы это воспринял более чем хорошо и адекватно. Не знаю, как бы сложилась Машина жизнь и моя, но я бы её ни за что не оставил один на один с беременностью. Не буду кривить душой и строить из себя благородного… — короткий вдох и на столе появился контейнер со вчерашней, а там, скорее всего, и позавчерашней лазаньей, — Скорее всего, это была бы финансовая поддержка. Всякие больницы, анализы, детские мелочи, достойный медицинский присмотр, комфортное жильё, помощь по хозяйству. После родов бы было видно, как действовать. Я бы при любом стечении обстоятельств настаивал на тесте-ДНК, Саша. Твоя сестра уже пыталась манипулировать своей ложной беременностью, я бы просто не поверил.
— А с чего ты взял, что она ложная? — зло прошипела я. Такое отношение к моей сестре, пусть и на словах, но трогало совсем не трепетные струны моей души, а барабаны гнева и ярости. — Может, вот её результат?! Спит на твоём диване!
— Ну тогда ей должно быть на месяца три больше. — как ни в чём не бывало, отозвался Мажарский, вновь двинувшись к холодильнику.
— Да откуда ты знаешь?! Ты вчера кричал, что меня два года не видел! У тебя явно с памятью и арифметикой плоховато! — выплюнула железобетонный аргумент и с силой сжала кулачки перед собой.
— Пусть будет так. Я не хочу ничего доказывать, а уж тем более с тобой ссориться. Осталось совсем немного подождать, и это время мне не хотелось бы цапаться с тобой, как кошка с собакой.
Не хотелось бы ему… Как же! Зачем тогда такие гадости говорить?! Зачем я вообще к нему припёрлась?! Одни эмоциональные качели и никакого понимания!
