Книги
Глава 10. Алина
Еду домой. Мне бы радоваться — работа нашлась, — но никакого настроения. Рассчитывала-то на другое. Но делать нечего, на безрыбье и рак — рыба. Теперь будет хоть какая-то зарплата, а там, глядишь, и что-то другое подыщу. Ничего, все будет хорошо. Главное теперь — найти жилье и съехать. Не хочу жить там, где нам не рады.
Захожу в квартиру мамы, уже предвкушая, как дочка повиснет на шее, как я обниму ее и поцелую, вдохну непередаваемый аромат детства. Но в квартире тишина. Это странно, потому что Юля обычно щебечет не переставая. Неужели это присутствие бабушки так сказывается? Точно надо поскорее съезжать, не хочу, чтобы моя веселая девочка стала замкнутой букой.
Прохожу в комнату, думая, что Юлечка тихо играет, но не нахожу ее. Прохожу по всей квартире — пусто. Вообще никого. И мамы нет. Гашу панику. Наверное, просто пошли погулять, погода хорошая. Это разумное объяснение.
Звоню маме — аппарат абонента выключен или вне зоны действия сети. Наверное, зарядка села. Она постоянно забывает его заряжать. Все хорошо, успокаиваю себя. Смотрю на часы — время обеда, Юлечке пора есть, значит, скоро вернутся.
И правда, не проходит и четверти часа, как в замке поворачивается ключ. Ну наконец-то! Выбегаю в коридор, чтобы встретить доченьку. Но заходит только мама. Опускает на пол тяжелые пакеты и, захлопнув дверь и выдохнув, усаживается на пуфик.
— Мам, а где Юля? — озираюсь в поисках дочери.
— С отцом, — пожимает плечами.
Вмиг холодею.
— Как с отцом? С каким отцом?
— С каким, с каким, — ворчит мама. — С Олегом, конечно, у Юли что, еще какой-то есть.
По позвоночнику бегут холодные мурашки.
— Ты что, отдала ему мою дочь? — шепчу непослушными губами.
— Не твою, а вашу. Он отец, — отвечает мама и смотрит на меня недовольно. — Имеет полное право.
— Право? — Голос срывается, а на ресницах дрожат слезы. — Как ты могла?
— А что ты предлагаешь? — спрашивает она. — Пришел отец ребенка, потребовал отдать.
— Ну и не отдала бы!
— Знаешь, вот когда тебе будут угрожать полицией и судом за похищение и незаконное удержание ребенка, тогда и поговорим, — огрызается и уносит пакеты в кухню. Иду следом на негнущихся ногах.
— Но это моя дочь!
— Она ваша общая! — отрезает мама. — Вместе делали, вместе и отвечать. Отец имеет на ребенка такие же права, как и мать. А я не могла не отдать. Мне проблемы с законом не нужны, знаешь ли.
Смотрю на нее и не понимаю, как она может быть такой. Сама ведь мать. Да еще и учитель, дети у нее каждый день на глазах. Она их холит и лелеет. В отличие от меня и своей внучки. Мы ей словно чужие. Выкинула Юлечку, как котенка, и ведь наверняка не дрогнуло ничего.
— Никогда тебе этого не прощу! — чеканю каждое слово. — Никогда.
— Подумаешь, — фыркает она и начинает раскладывать продукты по полкам холодильника. — Вернись к мужу, и живите себе спокойно все вместе. Бегает она тут, как коза оголтелая.
Опять завела старую песню. Неужели не понимает, что не могу я его простить.
— Он мне изменил! — отвечаю твердо, снова обуваясь. Надо вернуть дочь.
— И что? — снова фыркает. — Все мужики кобели. Просто не всех ловят.
— А ты бы простила? — спрашиваю уже на пороге, готовясь выйти из дома. И слышу тихое:
— Ну простила же…
На автомате выбегаю на улицу, и только тут до меня доходит, что ответила мама. Она сказала, что простила. Моего отца? Он что, изменял? Да быть такого не может! Не верю! У меня был лучший в мире папа: заботливый любящий, уделял мне много времени…
И тут в голову приходит мысль, что знаю его только как отца. Я ведь не в курсе, каким он был мужем. Но все равно не верится, что мой отец мог изменять. Не такой он был человек. Маме просто хочется побольнее меня уколоть, вынудить вернуться к мужу-изменщику. Не бывать этому!
Поддерживая в себе решительный настрой, неожиданно быстро добираюсь до бывшего жилья. Прохожу на территорию, со всей силы стучу по двери. Внутри слышны голоса, значит, кто-то дома. Но никто не открывает. Что ж, не только ты можешь угрожать полицией, дорогой. В эту игру можно играть вдвоем.
Стучу ногой в дверь, не жалея ни сил, ни обуви. Внезапно она открывается, и на пороге появляется та самая девка, которую Олег притащил в нашу постель.
— С дороги! — буквально рычу и врываюсь в дом. — Где моя дочь? Юля! — зову.
— Эй, ты сумасшедшая? Я сейчас полицию вызову! — визжит деваха.
— Значит так, — говорю, подходя к ней вплотную. Злость из меня так и рвется. Придушила бы собственными руками эту дрянь. Жаль, посадят, а мне еще дочь растить. — Как тебя там?
— Елизавета, — пищит она, съеживаясь под моим взглядом.
— Так вот, Лизок, будь добра, приведи мою дочь. Иначе это я вызову полицию и заявлю, что у меня ее украли. Посмотрим, как ты будешь объяснять, кто такая. Юля! — повторно зову дочку. — Живо! — рявкаю и достаю телефон, набирая 112.
Елизавета нехотя поднимается на второй этаж и приводит Юлечку.
— Мама! — кричит она и вбегает в мои объятия. — А мне тетя Лиза мультик включила и наушники дала, чтобы лучше было слышно.
— Тетя Лиза? — переспрашиваю. — Никакая она тебе не тетя, она совсем чужая, ясно? А что с чужими надо делать?
— Не разговаривать и никогда с ними не уходить! — повторяет дочь то, что мы с ней учили.
— Молодец! — хвалю. — Иди одеваться, мы уходим.
— А можно я возьму свои игрушки?
— Конечно, милая.
Она вихрем взлетает на второй этаж. На попытку Лизы остановить ее я преграждаю ей путь.
— Стой на месте. Не смей приближаться к моему ребенку.
— Олег не разрешал ничего брать! — складывает руки на груди.
— Но его ведь здесь нет, а ты никто, — констатирую факт.
— Я невеста Олега! — заявляет, задрав подбородок и глядя на меня сверху вниз. Ну конечно, с высоты таких шпилек можно и на баскетболиста свысока смотреть. Как бы не упала.
— Олег все еще женат, милочка, так что ты не можешь быть его невестой. Ты просто подстилка.
— Да как ты смеешь!
В этот момент вниз сбегает Юля с полными руками игрушек. Я начинаю оглядываться, куда все это положить, замечаю неизвестно как оказавшийся в коридоре пакет, складываю туда все принесенное дочкой, и мы выходим из этого дома. Мне противно в нем находиться. Все, что я в нем так любила, уничтожено. Теперь это просто дом.
— Ты еще пожалеешь! — летит мне вслед.
